Диссиденты 1956–1990 гг.

Как же наказали Евтушенко за это предательство интересов страны? Да никак! Может, келейно пальцем погрозили. Но он остался при всех должностях и регалиях, его даже от литфондовской кормушки не отогнали. А кормушка, скажу вам, была богатая. Мои родители работали в ВПК, и по доходу на душу я был вторым в студенческой группе, а вот о литфондовских благах моя семья и мечтать не могла.

Евтушенко оценил терпимость властей, и качели пошли от «социализма с человеческим лицом» вновь к брежневскому социализму. В 1970 году пышно отмечали 100-летие Ленина. По этому поводу наш «мифический» студенческий фольклор обогатился новым глаголом – «остоюбилеело».

Ну а Евтушенко, задрав штаны, побежал за комсомолом и партией. Так родилась поэма «Казанский университет». Собственно, Володя Ульянов проучился в этом университете 3,5 месяца, а затем был исключен и выслан из города. Тем не менее Казанский университет стал одним из главных мест ленинского культа.

Эпиграф к поэме Евтушенко взял, естественно, ленинский: «Задача состоит в том, чтобы учиться…». Лучшими выпускниками университета Евтушенко считает:

войдут Державин, Лобачевский, Щапов,войдут и Каракозов, и Толстой.

Ну, Каракозова ставить рядом с Толстым?

А вот перл о ректоре Магницком:

При переменах не теряясь,угреподобный лицемер,он даже стал бы вольтерьянцем,когда б на троне был Вольтер.

Пардон, Евгений Александрович, а к вам самому сие не подходит?

Евтушенко славил всех, кого положено: Илью Николаевича Ульянова, Веру Фигнер («Как странно судьба начертала, что, тихонькая на вид, казанская девочка стала невестой твоей, динамит»), Александра Ульянова, Горького и, разумеется, Владимира Ильича.

Володя Ульяновсо вскинутыми кулаками.И в актовом зале,как будто бы в зале Конвента,за выкриком выкриквзлетают несметно,кометно.«Клянитесь спасти наш народ,историческим рабством клейменный!»‹…›Володя Ульяновбушует в Мадриде и Беркли.В ответ на несущие смертьсамолеты, эсминцы, подлодки:от сходки студентов —до всечеловеческой сходки!Все морды планетысложились в глобальную сальную морду.К черту!Тряситесь от страха,все морды планеты.Вы душите правду,но вам вопрекитот юноша —вечно семнадцатилетний,поднявший тогдаи на вас кулаки!‹…› Люблю тебя, Отечество мое,не только за частушки и природу —за пушкинскую тайную свободу,за сокровенных рыцарей ее,за вечный пугачевский дух в народе,за доблестный гражданский русский стих,за твоего Ульянова Володю,за будущих Ульяновых твоих.

Десятый раз повторяю: я не литературовед, но мне «Казанский университет» нравится.

Минул юбилейный год, настал новый 1971-й. Евтушенко получает из Кремля ответственное задание съездить в сражающийся Вьетнам и написать нужные стихи. Как уже говорилось, Евтушенко ранее Вьетнамская война не интересовала и стихов о ней он не писал. Но партия сказала «надо», и Евтушенко ответил: – Есть!

В 1971 году он едет во Вьетнам и пишет. Он пишет стихи «Дорога номер один» (Тропа Хо Ши Мина) и скромненько указывает место написания «1971 г. Винь-Линь». Затем пишет «Долгий дождь»:

Во Вьетнаме кто солдат?Тот, кто чуть крупней зерна.Во Вьетнаме кто богат?Только трупами земля.Кто здесь лучше всех одет?Кто одет в защитный цвет, защитит он или нет —лишь бомбежка даст ответ.‹…›Во Вьетнаме не найдешьдовоенного окна.Долог дождь, долог дождь,но не дольше, чем война.Как у нас в войну – точь-в-точьтретья каждая – вдова.‹…› Написал бы я письмо,но получится самото, что Курск, Ханой, Бобруйсктам хранят в груди:«Жди меня, и я вернусь —только очень жди».Здесь, в разодранной стране,вижу, скорбь ее деля,Петьку в каждом пацане,в каждой матери – тебя,и такая боль сейчас,если б здесь бомбили нас!

В этих стихах все верно, они полны сострадания к вьетнамскому народу. Но создается впечатление, что Вьетнам не жертва агрессии США и их союзников, а там какое-то стихийное бедствие, от которого так страдают вьетнамцы.

Да, кое-где порой Евгений Александрович намекает на виновников, но уж больно расплывчато – сравним с «Танками по Праге»:

Мистер Бомбинг, вашу дочьну хоть чуть обжег напалми Вьетнам на вас напал?Разве слизывают гризлигербицидовые брызгисо стволов, которым злоядом шкуру содрало?Разве машущий бойцамлишь одной рукой пацан,трижды ранен в десять лет,ничтожил Диснейленд?

Вот, наверное, самое «страшное» обвинение янки. В стихах о Вьетнаме нет слов «США», «американцы» и т. д. Угождая «нашим», Евгений Александрович не забывал и о «ваших».

Ну а далее качели продолжали апериодические колебания. Стихи и речи с антисоветскими и русофобскими выпадами. Затем вновь выполнение заказов ЦК КПСС. Например, решили американцы разместить в Западной Европе ракеты и артиллерийские снаряды с нейтронными боевыми частями. Советские СМИ ударили во все колокола. И тут же Евтушенко с поэмой «Мама и нейтронная бомба». Разумеется, как и во всех политических поэмах на злобу дня, у Евтушенко много «наполнителя», не имеющего отношения к теме. Но никто не подделает «почерк мастера».

В Чили генерал Аугусто Пиночет устроил государственный переворот. Законно избранный президент Сальвадор Альенде был убит. И вот в 1978 году Евтушенко разродился поэмой «Голуби в Сантьяго». Не правда ли, хороший мальчик на фоне Солженицына и Сахарова, которые отправили Пиночету приветственные телеграммы?!

В 1965 году партия и правительство начали очередную кампанию по борьбе с браконьерами. И сразу же выходит поэму Евтушенко «Баллада о браконьерстве». У всех моих знакомых сразу возникла ассоциация: «Служил Гаврила браконьером, Гаврила браконьером был…»

Но Евтушенко не только констатирует факты, он и выводы делает. Даже эпиграф имеется: «Несмотря на запрещение, некоторые рыболовецкие артели ведут промысловый лов рыбы сетями с зауженными ячейками. Это приводит к значительному уменьшению рыбных богатств». (Из газет). Короче, Гаврила, соблюдай установленный размер ячеек в сетке.

1969 год. Советско-китайский конфликт на острове Даманский, и наш патриот разрождается стихами, где китайцев именует «низколобными темниками». Эпилог с пафосом: