Дитё

Подхватив сумку, я первым вышел из будки и, пропустив охранника вперед, последовал за ним по поскрипывающим доскам настила в лабиринт проходов.

Я с интересом крутил головой, разглядывая яхты, слегка покачивающиеся в голубовато-зеленой морской воде залива.

«Что ни говори, а они просто великолепны, так и завораживают своей красотой!» — думал я, разглядывая большую парусную яхту, мимо которой мы проходили и на баке которой хозяин яхты, лежа в шезлонге, попивал что-то из высокого бокала. Завистливо посмотрев на него, я снова стал вертеть головой, представляя, как сам полулежа кручу штурвал, а ветер наполняет паруса моей яхты.

— Вон и она, уже отсюда видно! — ткнул пальцем в стоянку больших яхт охранник.

Я присмотрелся и удивленно переспросил:

— Она же большая, я разве с ней справлюсь?!

— Об этом можешь не беспокоиться, она изготовлена по спецзаказу специально для старика, он хотел в одиночку совершить кругосветное путешествие, но тут паралич, сам понимаешь, мечта не сбылась.

Мы подошли к белоснежной яхте, и я вслед за охранником поднялся по трапу на борт. Достав из кармана ключи, пузан открыл дверцу и спустился по крутой лестнице вниз.

За час я излазил всю яхту, которая называлась «Ласточка», и даже нырял с пирса, осматривая днище, не заросло ли оно. Все было в порядке и, открыв ключом каюту, где я оставил свои вещи, оделся. Чуть позже мы сидели в самой большой каюте, которая была и кают-компанией, и гостиной, и кухней с баром.

— Ну как вам? — спросил пузан, плюхнувшись со стаканом виски на диван.

— Ну что я могу сказать!.. — задумался, стараясь найти недостатки, чтобы сбить цену, яхта стоила явно в десять раз больше, но меня как всегда стала душить жаба. И мы снова стали торговаться.

— Сто тридцать тысяч, не меньше, и это мое окончательное решение! — рубанул рукой воздух пузан.

— Ну и кто из нас еврейское племя? — озадаченно спросил я, поскольку никак не мог понять, почему цена поднялась до ста тридцати, хотя пузан первоначально просил сто тысяч.

— А мое молчание?! — тут же возмутился толстячок.

— А камень на шею и в воду?! — спросил я тем же тоном, иногда у меня бывают такие приступы жадности, что просто держись.

— И что, ты убьешь меня за какие-то тридцать тысяч? Своего спасителя?

— Убивали и за меньшее, а тут деньги! Ладно… по рукам! — пробормотал я, и мы скрепили сделку рукопожатием.

— Тебя хоть как звать-то, парень? — спросил он меня.

— Артур, можно просто Арчи, я не обижусь.

— Ладно, Арчи, меня можешь называть кэп Маккейн, или просто кэп, я обижусь, если ты будешь называть меня по-другому.

Еще в течение часа мы выясняли, чего нам не хватает для плавания, и примерно сколько потребуется средств, чтобы это все закупить. Покупать решили, понятное дело, на мои деньги. Жлоб этот кэп.

— Ну, вроде все, только не понимаю, зачем тебе водолазное оборудование. Оно же столько денег стоит?! — спросил кэп, пробежав список глазами еще раз. Однако я на провокацию не попался и промолчал. Сам не знаю зачем, просто чувствовал, что нужно — и все. После чего, положив список на стол, кэп выжидательно уставился на меня.

Я с подозрением пошевелился, предчувствуя утрату, и мои ожидания не обманулись.

— Деньги! — сказал он, протянув руку.

Недовольно выпятив губу, я отсчитал пятьдесят тысяч, и на возмущенное: «где остальное?» ответил:

— Тридцать тысяч за молчание, двадцать — это двадцать процентов за яхту, остальное после выхода в море. — И чтобы он понял, что его не обманывают, достал несколько пачек, показывая, что деньги у меня есть.

— Ладно, надо сходить к телефону и позвонить старику Джексону, — сказал он, пряча пачки с деньгами за пазуху, и, видя мое недоумение, объяснил: — У меня с ним договоренность, что я буду выходить на его «Ласточке», чтобы она расправила крылышки и не застаивалась у причала.

— А, понятно. Тогда пошли, нужно отплыть сегодня! — сказал я, вставая, и, задумавшись, спросил: — Ключ от каюты только один?

— Один у меня, остальные у старика! — ответил пузан озадаченно.

— Тогда мои ключи гони, я вещи оставлю! — протянул я руку и, получив пару ключиков из тяжелой связки, пошел прятать сумку, в походе по магазинам она мне была не нужна.

— Ну что, пошли? — спросил я, вернувшись к терпеливо дожидающемуся меня на диванчике кэпу.

— Пошли, — ответил он, и с кряхтением встав, вместе со мной вышел из внутренних помещений на палубу яхты. Я закрыл дверь «Ласточки» уже своим ключом, и мы, сойдя на мостки пирса, потопали к его будке, где был телефон.

— Алло. Мне мистера Джексона, пожалуйста! — громко проговорил в трубку кэп, после чего нахмурился.

Удивленно глянув на него, я подошел поближе и прислушался к голосу в динамике. Услышанное дало мне понять, что старик Джексон скончался сегодня утром. Быстро нажав клавишу отбоя, пока кэп ничего не успел ляпнуть, я хлопнул его по плечу и радостно сказал:

— Ну вот и нет проблем, теперь о яхте не скоро вспомнят! У него же вроде нет наследников?

— Нет, один он! — ответил со вздохом кэп, положив трубку на аппарат.

— О, смотри, меня показывают! — отвлекся я, ткнув пальцем в экран телевизора, что-то тихо бормотавшего в углу. В отличие от жилища, телевизор просто блистал чистотой, он был явно любим кэпом, раз был единственным чистым предметом в помещении. Подойдя к нему, я прибавил звук и, отойдя на пару шагов назад, уставился в экран.

— …поиски продолжаются, и мы повторяем, что за любую информацию о местонахождении преступника положено крупное вознаграждение, номера телефонов вы видите на экране. А сейчас мы повторим вчерашний сюжет…

Я с интересом следил за съемкой, которую вели с крыши соседнего дома.

— Смотри, я выхожу! — потыкал я локтем в бок кэпа и показал пальцем на экран.

— А что с твоим лицом? — спросил он озадаченно, не сводя взгляда с телевизора.

— Я решил, чтобы меня не узнали, лицо корчить, видишь, получилось!

— Ага, получилось, только они фоторобот составили со слов учеников, его утром показывали! — скептически сказал кэп.

— Н-да? — озадаченно почесал я затылок, но после махнул рукой, добавив: — Ну и фиг с ними, все равно я из вашей, э-э-э… нехорошей страны уплываю.