Дитя Феникса. Часть 2

Огромный зал был полон людей, но Элейн сразу увидела короля. По обыкновению он был в окружении придворных и слуг. Когда она протискивалась к нему сквозь толпу, он рассматривал огромную книгу. Увидев Элейн, король сделал недовольное лицо.

– Я не давал тебе разрешения покинуть дом и вернуться ко двору, племянница.

Элейн низко присела перед ним; это было нелегко, но реверанс все же получился.

– Сир, я благополучно разрешилась от бремени и получила очистительный обряд. Но мой муж вернулся в Лондон. Мне надо его немедленно увидеть. Я надеялась найти его здесь, рядом с вами.

Генрих холодно улыбнулся.

– Он был здесь, но, мне кажется, не сегодня. Вы опять вместе, и это мне по душе. – Он наклонился к ней и вгляделся в ее лицо. – Здорова ли ты, племянница?

– Вполне, ваше величество, благодарю вас. – Она заметила сочувствие в его глазах. Чему он сочувствовал? Ее разбитому сердцу и одиночеству, наступившему с тех пор, как не стало Александра? Генрих никогда не одобрял ее любви и никогда не подавал виду, что знает о них с Александром, за исключением того последнего разговора три года тому назад. Элейн шагнула к нему, опасаясь, что он прогонит ее и быстро заговорила:

– Роберт увез нашу малютку, и я за нее боюсь. – Она уже не могла остановиться. – Вы должны мне помочь. Пожалуйста, помогите. – Ее глаза наполнились слезами. – Девочка не знает его. Он был пьян. Он чуть не убил няню…

Забыв о том, что кругом люди, она поймала его руку и упала перед ним на колени.

– Умоляю, помогите мне. Умоляю.

Генрих с неудовольствием смотрел на нее:

– Но ведь малютка – его дочь.

– Девочка даже не знает своего отца.

– Такое часто случается.

– Но, сир, согласитесь, отцы не часто похищают своих детей, даже не позаботившись о том, чтобы у ребенка была няня!

– Но для чего это ему? – недоуменно спросил Генрих. Он попытался освободить свою руку из рук Элейн.

– Потому что он знал, что это ранит меня. Он всегда наслаждался, мучая меня…

Не выдержав ее взгляда, король отвел глаза.

– Хорошо, я пошлю за ним, – пробормотал он. – И вызову тебя, когда мы найдем ребенка.

Король смотрел ей в спину, когда она шла по залу к дверям. А раньше она была красавицей, эта его племянница, и такая горячая, живая. И куда делась ее любовь к жизни? Он уже давно не упрекал себя за то, что выдал ее замуж за де Куинси только для того, чтобы проучить эту старую лису, ее отца. Но в тот момент, глядя ей вслед, он снова почувствовал угрызения совести.

– Распорядись, чтобы Роберт де Куинси был немедленно разыскан, а его дочь возвращена матери, – прогремел он, повернувшись к секретарю.

Но Роберт де Куинси куда-то исчез, а с ним исчезла Джоанна.

XV

Годстоу. Июль 1250

Изабелла сидела за шитьем на солнышке в саду, когда пришла монахиня и пригласила ее пройти с ней в покои настоятельницы. Изабелла похудела и побледнела, глаза ее выражали бесконечную скуку. Ее раскаяния и ужаса перед карой Божией, равно как и у других монахинь, хватило всего на несколько месяцев. Но землетрясение начало забываться, монастырь вернулся к обычной жизни, конец света не наступил, Изабелла забыла и думать о благочестии.

Она опять принялась писать письма: королю, своим родственникам из семейства де Броуз, племянникам в Уэльс. Во всех ее длинных письмах содержались жалобы и мольбы забрать ее из монастыря. Она ненавидела монастырь. Как и другие богатые женщины, жившие в монастыре и, подобно ей, по той или иной причине отвергнутые обществом, она вновь завела служанок; ее ряса была из тончайшего шелка, ела она самую изысканную пищу, и в большом количестве, пренебрегая постами, а к каждой трапезе ей подавали лучшие вина. И все же она была узницей. Ей не разрешалось покидать стены монастыря. Мать настоятельница Фландрина умерла два года назад, и ее сменила высокая изящная Эмма Блоуэт, женщина умная и искренняя. Она с глубоким состраданием относилась к насильственному постригу Изабеллы, хотя та вряд ли это понимала. Она вошла к настоятельнице с угрюмым видом, решив, что та сейчас возложит на нее епитимью за какое-нибудь мелкое прегрешение.

Только когда, приложившись к перстню на пальце настоятельницы, Изабелла встала с колена и подняла глаза, она увидела высокого молодого человека в одежде королевского гонца. Ее сердце заныло от волнения. Наконец-то король пожалел ее! Он понял, что бессмысленно держать ее здесь. Даффид был уже мертв, а она, Изабелла, англичанка. Генрих освободит ее, непременно освободит.

Она чувствовала, как она раскрывается, расцветает под взглядом молодого человека, подобно цветку, раскрывающему свои лепестки в налитой водой вазе.

– Вы приехали, чтобы сопроводить меня ко двору? – Ее голос звенел от счастья.

Вместо молодого человека ей ответила настоятельница:

– Нет, сестра, он приехал не для того, чтобы забрать вас отсюда. – В ее тоне слышались раздражение и вместе с тем сочувствие. – Сэр Джон приехал сюда, чтобы узнать, не известно ли им местонахождение ребенка вашей невестки леди Честер.

Изабелла не поняла ее. Надежда, проснувшаяся в ней, была так сильна, и ощущение счастья и свободы настолько захватило ее, что она отказывалась понимать печальную правду.

– Ребенок леди Честер? – произнесла она неуверенно.

– Отец ребенка похитил дочь, и есть мнение, что он спрятал ее где-то в этих краях, – превозмогая неловкость, заговорил сэр Джон. Он заметил, как зажглись вожделением глаза у принцессы Аберфрау, и пожалел ее. Должно быть, она была когда-то хорошенькая; теперь она поблекла, черты ее лица заострились.

– Король сразу решил обратиться к вам, ведь вы невестка леди Честер.

– Я сообщила сэру Джону, что посетителей у вас не бывает, – промолвила настоятельница. – Так что маленькую девочку здесь никто не может прятать, это невозможно.

– Никто. – Голос Изабеллы стал злым. – Маленькую девочку здесь никто не прячет.

Она трижды писала Элейн, но ни разу не получила от нее ответа. Ей и в голову не приходило, что все ее последние письма доверенная женщина из мирян, прислуживавшая на ферме, сразу несла матери настоятельнице; та читала их и тут же сжигала. Женщина же всегда брала за это деньги и обещала отослать их, куда надо. Изабелла ей верила и продолжала писать. Она думала, что Элейн, как и все вокруг, радовалась ее заточению и свалившимся на нее несчастьям.

Изабелла бросила многозначительный взгляд на сэра Джона, стараясь не показывать своего разочарования.

– Я бы с радостью помогла. Я так нежно люблю мою сестрицу Элейн. Если бы вы отвезли меня к ней…

– Вы же знаете, что это невозможно, дорогая моя, – спокойно возразила настоятельница. Она заметила томный взгляд, который Изабелла устремила на молодого рыцаря. – Но вы можете молиться за ребенка, это единственное, чем вы можете ей помочь; и все наши сестры будут всем сердцем молиться за ее спасение. Прошу вас, сэр Джон, передайте королю, что мы не можем помочь ему в его поисках, о чем я сожалею.