Дитя грозы. Кровные узы

Амрон хмыкнул и протянул руку Олегу.

– Беру свои слова обратно, будем знакомы, я Амрон, твой родной брат.

– Польщен, спешу и падаю, может, еще в щечку расцелуемся или такие телячьи нежности не для нас?
– фыркнул Олег, скрестив руки на груди. Он разозлился, что не мешало ему с интересом разглядывать странную для этого мира одежду брата и сестры.

– Не спеши нас обвинять в том, в чем мы не виноваты!
– предупредил Амрон и руку убрал, он отнюдь не глуп.
– Мы головой рискуем, находясь здесь!
– он обернулся, словно прислушиваясь к чему-то.

Олег оставался спокоен, никого кроме их троих поблизости не находилось, белки и другая живность не считается. Но его брат считал иначе, даже достал кинжал, нервно поигрывая им.

– Что, папаша оторвет?
– ехидно поинтересовался мальчик.

– Если бы, - скривился новоиспеченный братишка и повернулся к нему лицом. Блеснули серые переливающиеся глаза, отразив солнечный свет, - кроме папы есть личности, которые с радостью оторвут нам не только голову, но и все конечности в придачу. А потом продадут как сувениры.

– До недавнего времени, мы даже не знали о твоем существовании, пока один мрачный субъект случайно не проговорился, - Лимра улыбнулась.

– А отец?
– смягчаясь, спросил черноволосый.

– А что отец?
– седовласый мальчик сел на обуглившийся пенек, деловито воткнув в него кинжал.
– Ему не простили любви на стороне, а главное - рождения нас. Его ведь женили на другой женщине, на их марионетке! Они поставили его в рамки, из которых был только один выход!

– Вас забрали, - прищурился Олег.

– Нас да, а тебя испугались. Они испугались какого-то дара, что есть в тебе. А ведь ты старше меня, - Лимра фыркнула на заявление брата, старший, младший, ей вообще на все плевать.

– Ну и что вы хотите?
– жестко спросил паренек.

– Нам возвращаться опасно, а план разработать можно и по ходу дела, - закрыл глаза Амрон, потирая пальцами виски.

– Амрон - официальный наследник, - добавила сестра, - его потеря означает крах советника! Нет наследника - нет власти! Народ не обдуришь, они сразу поняли, что у папки есть детки!

– А разве у отца нет еще сына?
– усомнился Олег.

– Наш брат получился без силы, а такой не подходит!
– Лимра аж скривилась при упоминании об еще одном члене семьи.

Черноволосый задумался.

– Думаю, мать даже обрадуется вашему появлению, хотя и будет шокирована, но есть одно 'но'.

– Какое?

– Вы ведь не отсюда и... будете выглядеть странно, - он взглядом обвел их одежду.
– Вы со мной согласны?

– Это не проблема, - махнула рукой сестренка.

В мгновении ока, одежда на Лимре изменилась на зеленное платье. А одеяние Амрона на потрепанную джинсовку с белыми кроссовками, облик завершала кепка, сдвинутая козырьком вбок.

– Ну, брат, мы готовы, - улыбнулся наследник.

– Тогда пойдем шокировать родственников, - злорадно улыбнулся Олег.

Его ухмылка не просто говорила, а кричала о том, что родственников мальчик очень любил только в скобках и с огромным минусом впереди. То, что он незаконнорожденный они напоминали ему, чуть ли не каждый раз, когда приходили в так называемые гости. К счастью день рождение мамы всего раз в году.

Поигрывая ключами, Олег подвел детей к двери. С порога почувствовался запах еды, не зря же мать весь день готовила. И на удивление не чувствовалось ничего горелого, а значит можно хотя бы поесть. Хоть одна да радостная весть!

Гости приехали и их ботинки стояли при входе. Олег мог определить кто внутри не только по обувке, но и по отвратительному запаху, исходившему от них. Если бы приехала одна бабушка, то это ладно, жить можно. Бабушка на то и бабушка, своих внуков она будет любить в любом виде. Тем более бабка у Олега довольно молода, в платочке не ходила. Приезжала с дедом чаще, чем восьмидесятилетние старички, любящие воспитывать молодежь костылем по спине, чтоб лучше понимали. Не любил мальчик до скрипа зубов других родственников, которые, как говорилось в народе, близкие. Хуже врагов, только от этих не отвертишься, все-таки 'кровинушка родная!' Только Олег бы такую 'кровинушку' спустил бы в унитаз и дезинфекцию провел по всему туалету, не хватало еще чужих микробов в доме. С такими родственниками никаких врагов не надо.

До слуха, донеся противный хохот двоюродной сестры бабушки. Вот где женщина с плохим характером, имя которой начинается на внушительную букву 'с'. Мальчик даже не заметил, как у него сами по себе выдвинулись глазные зубы.

– Олежек, ты уже вернулся!
– обрадовалась мама.
– Да друзей с собой привел!
– ее голос говорил о том, что маму достали до ручки и она рада хоть какой-нибудь передышке.

Лимра и Амрон переглянулись. Они никогда не видели мать и теперь рассматривали ее нескрываемым интересом.

– А я думала, у него нет друзей, - прозвучал противный голосок.

Олег злобно повернулся в сторону языкастой родственницы. Практически все сидящие люди смотрели насмешливо, с презрением, будто Олег хуже всех кого им приходилось видеть, да еще и без отца! А о том, что по интеллектуальному развитию мальчик мог дать сто балов любому из их сопливых лоботрясов, никого не заботило. Свое чадо всегда лучше, чем чужое, так повелось еще с древних времен. Даже если другие видят только отмороженного пингвина, перекормленного сладким, скалящего зубы в лошадином хохоте, когда пятеро бьют одного. Мамочка всегда увидит талант и обязательно назовет его гением раз сто за день. Хотя единственное что в нем гениальное, так это отвратительный смех, такое точно ни в одном зоопарке не найдешь. Вот уж нигде подобного уникума не сыскать! И никогда мамочка не признает упущения в воспитании и не признает, что воспитала уголовника. Но на счастье Олега, такая мама среди родственников существовала в единственном экземпляре, иначе впору тронуться умом.

– Мам, - сделал вид, что не слышал, спокойно обратился к матери мальчик. На самом деле он едва сдерживался, чтобы не запустить в женщину какой-нибудь тарелкой, желательно с горячим супчиком.

– Да, сынок?
– улыбнулась грустно она, постукивая пальцами по столу. Таким образом, молодая женщина 'устаканивала' внутренний дисбаланс.

– А можно мои друзья тоже присядут с нами?
– его глаза блеснули страшно и нехорошо.

Мать напряглась, посмотрела на 'друзей', но ничего необычного в них не увидела, если не считать беловолосого мальчика и его странного сходства с Олегом. Как человек рассеянный, она не придала сходству значения. У нее болела голова. Поэтому женщина оказалась не способна что-нибудь запечатлеть в разогретом сознании.

– Конечно можно, я сейчас принесу еще стульев!
– сказала Яна.

Она встала и вышла из комнаты вместе с бабушкой. Улыбка с лица Олежека сразу исчезла, как краска с лица клоуна.

– Ну что, поросячьи морды, опять достаете мою мать?
– грубо бросил он родственничкам.

– Вы только послушайте, как хулиган-уголовник с нами разговаривает!
– возмутилась тетка, в ее понятии почему-то было, что раз без отца, то значит обязательно уголовник. Ее сыночек, точная копия мамочки глупо заржал с полным ртом яичного белка.