Дитя грозы. Кровные узы

Рисунки появлялись один за другим, всего за пару Олег мог нарисовать две сложные картинки формата А4. Для него рисование - болезненная потребность, как для любого творческого человека. Но Олег верон и его воображение как у мультипликатора вырисовывало целые сюжеты. Дома у юноши хранилось очень много картинок, если их сложить вместе и начать быстро перелистовать, то получалось немое кино.

– А чего ты не пошел в художественный?
– спросил сидящий рядом лысый парень, рассматривая завершенный рисунок.

– Мне и здесь неплохо, - улыбнулся Олег, глядя на свое творение.

– Охренеть, такое ощущение, что ты этот город видел.

– Нет, я его никогда не видел, - отрицательно покачал головой юноша.

– Ясень пень, такой город разве что, в голове фантаста возникнет. А ты, кстати, мог бы отослать свои картины и зарабатывать на них бабло. Ты ж вроде фотошопом владеешь, оформишь сайт и вот тебе денежки.

– Да ну их, я не люблю работать под заказ. Чего душа хочет, то и делаю. И я красками не умею рисовать, только карандашом.

– А мне казалось, что ты все умеешь.

Лектор объявил конец пары, все студенты собрались и начали выходить из аудитории, кроме старост, что подносили преподавателю журналы. На выходе Олега перехватила незнакомая девушка покрашенная в бордовый цвет. Она явно была старше, чем юноша об этом говорила ее сформированная фигура. Красивая студентка, скорее фотомодель, тут мало, что еще добавишь.

– Ты не хотел бы никуда сходить сегодня?
– спросил девушка, улыбаясь.

– Нет, не хотел бы, - произнес Олег, вздохнув.

– А может, ночью ты свободен?
– пошла в лоб студентка, закусывая нижнюю полную губку.
– У меня предков дома нет, ты же взрослый мальчик, не так ли?

– Так, завтра свадьба моей матери - это раз, я не свободен - это два, и я...

– Мы ей ничего не скажем и можем встретиться в другой день, - дерзко перебила.

– Достаточно того, что буду знать я, - устало закатила глаза.

– Я тебе не нравлюсь?
– удивилась.

– Нет, не нравишься, и мальчики мне тоже не нравятся, и у меня все в порядке, - говорил, предугадывая ее вопросы.
– Я просто хочу, чтобы меня не доставали. Я странный, замкнутый, ненормальный и мне плевать, что обо мне подумают. Ищи более легкую добычу, потому что я сейчас добрый, а бываю злой и раздражительный. Будешь меня преследовать, окажешься в мусорном баке, как и другие до тебя. Я ясно выразился?

– А зачем так грубо?
– опешила девушка, заметив, что на них косятся.

– Простого слова "отвали" вы не понимаете, поэтому я вынужден быть грубым.

Олег не стал слушать, что она ему скажет, развернулся и спустился по лестнице вниз. Кто-то из студентов мужского пола покрутил пальцем у виска. Но Олегу действительно все равно, что о нем подумают. Он жил, так как ему нравилось, а не как хотело общество. Ну не хочет он тратит свое драгоценное время на девиц, что беззастенчиво предлагают себя.

На улице неожиданно для юноши его встречала сестра в белом парике. Парни сворачивали головы, смотря на нее, и рты их до неприличия раскрыты. Девушки также косились на веронку, но без особого восторга. Лимра же не обращая внимания ни на кого, молча дожидалась брата. Олег подошел к ней с вопросительно поднятой бровью.

– О, привет, как прошел день?
– спросила она насмешливо. Сестра накрасилась впервые в жизни и ее не узнать, но как ни странно девушку краска не обезобразила.

– Замечательно, по какому поводу или ты решила мне таким образом помочь?

– перешел на веронский и кивнул на ее откровенный наряд. Короткое платье черного цвета с широким поясом, белая куртка и белые сапоги до колена, темная большая сумка. А ногти можно не красить - они и так белые.

– Мама сказала, что вы сегодня обследуетесь у врача, у твоего дяди. Ты не хочешь мне ничего рассказать? Я была удивлена. С какой такой радости он тебя приглашает?

– Я каждый год с братьями у него обследуюсь, - пожал плечами Олег.

– Каждый год?
– изумилась.
– А почему я об этом не знаю?

– По-моему это мелочь, чтобы вам рассказывать, - хмыкнул юноша.

– Мелочь?!
– возмутилась сестренка.
– Это не мелочь, Олег, наш общий дядя получается так, что он все знает! Особенно знает, что вы не люди! Анатомию надо было изучать! Многие органы веронов людям неведомы! У нас все отличается! Даже полукровки это простите, была бы сенсация в вашем мире! Чего ты улыбаешься?
– удивилась.

– Я потому улыбаюсь, что он действительно все знает и благодаря ему, мы до сих пор живем здесь, а не по кусочкам в лаборатории военных. Если бы не он, то заголовки газет уже давно пестрели надписями: "Пришельцы среди нас!"

– То есть дядя Женя, просто прикрывает вас?
– отступала Лимра виновато.

– Да, он главврач поликлиники и ему не задают вопросы, почему ЭКГ, флюорографию и узи он делает сам, хотя на самом деле дядя Женя результаты меняет их на чужие. Он поделывает наши анализы, рискуя своей карьерой. А анатомию я прилично знаю.

– А зачем вы туда ходите?

– Для отчетности, что приходили, проверялись. К тому же стоматолога, окулиста и лора никто не отменял, - улыбнулся еще раз Олег.
– И часто дядя Женя просто с нами общается или смотрит на экран с результатом узи. Ему интересно. Нам повезло, что наш дядя врач и что он не собирается нас выдавать. Мы все-таки его племянники.

– Я пойду с вами, - решительно сказала Лимра, поправив сумку на плече.

– Как хочешь, я-то думал, что ты маме будешь помогать.

– Там без меня помощников хватает.

Для того, чтобы доехать до поликлиники им пришлось поменять два транспорта. Лимра откровенно зевала и не могла скрыть негодования. Она жалела, что в закрытом мире нельзя летать на короткие расстояния, дабы не привлечь интерес окружающих.

Возле поликлиники их ждали Сергей и Макс. Максимка игрался в тетрис, а Серега разгадывал кроссворд. Слова писал медленно, растягивая удовольствие. Мальчик мог решить кроссворд всего за пару минут, но разве это интересно?

– Идемте, - бросил Олег и первым вошел внутрь.

С некоторыми работниками поликлиники дети здоровались, как со старыми знакомыми. Племянников главврача знали многие. Заметная внешность детей привлекала к себе внимание, появлялись вопросы. В итоге на осмотре того же стоматолога или окулиста врачи проявляли любопытство. Глаза веронов мало, чем отличались от людских, разве что необычным цветом и способностью видеть гораздо больше человеческого глаза. Зубы же лучше не стоит сверлить, сверло однозначно сломается. Но и такого заболевания как кариес вероны не знали, поэтому сверла стояли невредимые, не подозревая какой беды избежали.