Дитя неба и земли

Выражаясь приземлённым языком, это Лорд оказался бы в заднице без наследника, а не наследник без Лорда. Пренебрегающие тренировками ума кнехты упускали из вида данную перспективу.

Напряжение молчания разорвал бесцеремонный вопрос:

– Почему в вашей охране женщины?

Замковые с недоумёнными лицами оглядели длинные накладные юбки, прикрывающие сверху узкие штаны птах.

– Потому что с ними никто не связывается, – ласково улыбнулся наследник.

Кнехты переглянулись. Конфидентом дюк-кнехта был высокий чернявый одногодок с развитым плечевым поясом, обязанный быть не последним человеком в табели о рангах, иначе бы снобы столь щепетильные к условностям брачных союзов не приняли бы его в свою компанию.

Брюнет скинул замшевую куртку на круп лошади, занятой младшей дочерью Лорда:

– Прошу чести поединка!

Птахи небрежно скосили глаза в его сторону, сквозь пушистые ряды лениво опущенных, будто праздно, ресниц.

Убедившись в недвусмысленности вызова – молодой мужчина вытащил из поясной перевязи тяжёлый тёмный меч – Линке снизошла до ответа:

– Нет.

Кнехт растерянно остановился, отправляя в полёт содранный острыми носками сапог дёрн. Губы презрительно кривились на лице дюк-кнехта.

– Что значит «нет»? – угрожающе пробряцал он.

– Не «пожалуй» и не «может быть». Не «нет» юной леди. «Нет» – значит нет. Или вы нападаете на Лорда, и мы бьёмся на смерть. Или – нет.

Надо было видеть, что сотворило с их лицами краткое общение с Линке. Маркус наслаждался наличием охраны. Высокий класс – вот так срезать словами, не прибегая к физическому столкновению. Разве мужчины так могут? Наверное, самого наставника в сходной ситуации всё-таки поваляли бы по щекочущей весенней травке.

– Я бы схлестнулся с вами, – небрежно предложил Маркус.

Предложение было воспринято в штыки.

– Кем бы ты себя ни считал… – угрожающе проговорил дюк-кнехт, – даже не думай провоцировать моих людей!..

Заявление отдавало скандалом. Какие могут быть люди у дюк-кнехта в обход Лорда? Что за кружки и группировки внутри единого войска? – одна идея преступна! Андвер и Гольд зароптали, загудели как два огромных неодобрительных шмеля, так что заносчивый юнец опомнился и не придумал ничего лучше, чем поспешно убраться, уводя в поводу коня леди.

Глава 3

– Леди Мирисса?

Окно небольшой комнаты смотрело с торца здания на большую пустошь в редких тропках травы и спускающийся по каменному уклону горного фундамента северного и сурового вида лесок. Здесь были низкорослые пихты и сосны, искривлённые порывами вольного ветра, бьющего в сидящие в рамах стёкла окна даже в тёплую солнечную погоду.

В комнате была кровать, загнанная под уклон лестницы и завешанная тяжёлым пологом. Днём, прибранной, её было почти не видно, и комната становилась внешне дневной, предназначенной для чужих глаз и активных дел.

На скамье, облагороженной вытертой до гладкости шкурой, сонно вышивала одинокая матрона. Её квадратный зад успел свыкнуться с жёсткостью сидения. У тётушки после ранней побудки привычно слипались глаза, так что Мирисса, удивлённая визитом, открыла дверь сама.

Гости не стали мешкать на пороге. Девушка и подумать не могла, какого молодого человека прислала её мать и с какой целью. Всё это было тревожно. С тремя посетителями в помещении стало тесно. Мирисса удивлённо переводила взгляд с одного на другого, упёршись копчиком в грубую спинку единственного стула у маленького столика под окном. Приставленная к девочке матрона резко проснулась, округляя глаза в недоумении.

Всю жизнь воспитанницы тётушка в тайне ожидала грубого вторжения в одинокую тихую обитель. Выбитой тяжёлой ногой двери, поломанной мебели… крови на полу и одежде и тумаков. Несмотря на внутреннюю готовность, страх приковал её к неудобному сидению и заставил уронить руки с рукоделием на вялые колени под застиранным фартуком.

– Доброе утро, леди Мирисса! – бодро заговорил улыбающийся молодой Лорд.

Сопровождающие его птахи медленно оглядывались в комнате, незаметно успев не только прикрыть, но и запереть дверь на засов. Глаза так и тянуло к ним, предоставляя молодому наследнику возможность в свою очередь осматриваться в помещении. Мебель внутри была самого незатейливого образца, сколоченная из грубой, неотполированной древесины, богатой занозами. Тем не менее, тонкие пальцы девушки добела цеплялись за покрытую трещинами спинку, как за былинку над пропастью.

На полу очень простой тонкий коврик из лоскутков. На небольшом рабочем столике у вдавленного ветрами окна основа для кружева с обвисшими без мастерицы колками.

Линке и Прайм прильнули к внутренним косякам, освобождая сколько возможно места.

– Разрешите с вами познакомиться, – красивый юноша улыбнулся, глядя в глаза.

Мирисса не посмела разглядывать его в тот день, когда никому не было дела, что она оказалась за столом. Тётушка Жуна под шумок привела воспитанницу в зал приёмов – самая вкусная еда вечером за большим столом, остатки ужина доедают ночные слуги, а неудостоенным быть приглашёнными между делом на кухне готовят что-то незамысловатое. Вечерами Мирисса грустила в своей комнатке, размазывая по тарелке кашу или вялые пряди протушенной с морковью капусты…

– Я польщена… – выдавила девушка и поспешила развеять возможную недосказанность: – Я не леди… Я не дочь Лорда…

Молодой Лорд мягко улыбнулся.

– Вы – дочь Леди высокого происхождения.

Мирисса едва улыбнулась бескровными губами:

– Леди предпочла бы не иметь такой дочери.

– Это не ваше прегрешение, а её; а значит платить должна она, а не вы, – насыщенно голубые глаза, вопиющие о родстве с небесными, выдали лукавый огонёк. Тема круто поменялась: – Я не видел вас вчера вечером. Вы избегаете больших сборищ или кого-то конкретного из свиты?

– Некоторые могли бы сказать, что мне не место в замке… – пробормотала девушка, не в силах не выдать детской накипевшей обиды.

Взрослая разумная женщина перед лицом власть имущего с большими перспективами и состоянием постаралась бы не напоминать о своих изъянах. И уж точно не стала бы подсказывать, как некрасиво можно было бы с ней поступить, так что она, привыкшая к плохому, даже не возропщет; а ему – баба с воза… Но девушке так давно некому было излить горькие слёзы сердца, что зацепившись за личный вопрос и мягкие интонации, она не смогла привычно промолчать.

Губы обиженно надулись. Девушка была примерно на год младше Маркуса. Леди не теряла времени даром. Едва Лорд расквитался со своей взбалмошной фантазией воевать с небом – по факту, родился Килин, и птахи прекратили бои, ничего не требуя и не принимая ответных требований – высадка варваров на северных берегах оторвала войско от дома. Все, Пер-Моншаль, Сен-Клеман, Жак-Жебой и другие, двинулись к морю. Пока Лорд Марвинг демонстрировал конклаву и северным варварам воинскую отвагу, Леди в какой-то момент пришла к мысли о досрочных похоронах супруга. Однако на руках у неё был младенец женского пола, и о регентстве не могло быть речи. Как же не повезло, что и от другого мужчины, даже не связанного узами с небесными, Леди всё равно родила девочку.