Дитя платонической любви
Шрифт:
– Дуся! Сынок! – уже по-родственному встретила Евдокима Алиса Викторовна и зачем-то рухнула к нему на грудь. – Пгоходи скогее! Это ского будет твой втогой дом! Я ведь по глазам вижу – моя шалунья тебя увлекла своими небгоскими пгелестями!
Дуся смущался, краснел и только кивал, дескать, и впрямь увлекла прелестями. И именно неброскими.
– Ма-а-м! Кто там? – раздался из маленькой комнаты голос Валенсии.
– Доченька! К тебе жених! – изгибалась перед Евдокимом Алиса Викторовна.
«Черт, что же такое маманя ей по телефону наплела? Стоит только один раз не подслушать – и такие сложности!» – раздраженно
– А вам не хотелось бы посмотгеть пегедачу «Тайны вашего кишечника»? Любопытнейший матегиал!
– Я бы, если можно, Валенсию… а уж потом обязательно кишечник.
– Проходи! – открылась дверь.
Валенсия в стареньких, узеньких джинсиках, в серой кофтейке смотрелась старшеклассницей-сиротой, у которой в одночасье состарилась вся одежда, а новую купить не на что. Фигурка была неплохая, однако с таким гардеробом у модниц роддома ревности не вызовешь. Придется потратиться, побегать по магазинам, а на это нужно время.
– Валенсия! Я тебя пригласить хотел… – торопился Дуся.
– И куда? И зачем? – снова вклинилась в разговор Алиса Викторовна.
– Да так, знаете ли… прогуляться…
– Нет-нет и нет! – не позволила мать. – Я в данный момент не могу с вами отпгавиться, а отпускать с мущщиной невинное дитя…
– Мам! Тебе Степанов звонил, просил перезвонить, – проговорила Валенсия, и Алиса Викторовна тут же потеряла к невинному дитю всякий интерес.
Дуся и Валенсия ушли недалеко от дома. Почти под окнами пятиэтажки раскинулся сквер. Вот там, на лавочке Дуся и решил сделать девушке не совсем пристойное предложение.
Он долго мялся, краснел, а потом слова из него полились, будто из шланга.
– Валенсия! Вы знаете, у меня так сложились обстоятельства… понимаете, меня тут убить всякие хотят, двух девушек уже убили, теперь я им зачем-то понадобился. Я что, буду сидеть и ждать? Приходится защищаться, ну то есть надо первому убийц отыскать. Только я еще не понял – кто эти негодяи.
– Так если я правильно поняла, ты расследуешь криминальную историю? – вздернула брови девушка.
– Ну получается, что расследую. Только у меня не выходит… – путался в словах Евдоким.
Он и сам не мог понять, отчего с этой некрасивой Валенсией он так краснеет и волнуется. И говорить не может. А хочется говорить и говорить.
– Короче, я тебе зачем? – помогала ему девушка.
– Ты должна стать моей невестой! – выдохнул главные слова Дуся. – Ну то есть не по-настоящему, конечно. Мне бы тебя только показать! Они должны меня ревновать, наделать глупостей и проявить свою мерзкую сущность!
– Так значит, преступник – кто-то из девушек?
– Не знаю. Но девушки тоже замешаны.
– Вот что, друг, давай-ка рассказывай все по порядку, – мотнула головой Валенсия, и Дуся послушно принялся рассказывать.
Когда он замолчал, девушка тоже заговорила не сразу.
– Понимаешь… – опустила она глаза. – Тут такое дело… Я тебе помогу, только я боюсь…
– Если боишься – не надо! – торопливо перебил ее Дуся.
– Только я боюсь, мой любимый человек это неправильно поймет. Ну мало ли, могут и разговоры пойти. Ты не против, если я с ним переговорю?
Дуся оцепенел.
– Твой… кто? Любимый? А у тебя он есть?
– Здрасте! – весело фыркнула девчонка. – А что я, по-твоему, совсем
не кондиция?!– Нет, но… а нос? – на глазах глупел «жених». – У тебя же нос! Твой любимый не видит, что ли?
– Не-а! – откровенно хохотала Валенсия и ни чуточки не обижалась. – Не видит! Во-первых, он меня любит, а во-вторых, я его прячу – нос! И потом – отчего ты решил, что всем нравятся курносые?
Дуся пригляделся к Валенсии. Нет, а с чего он решил, что она страшная? Нос? Ну так нос ведь не уши! Интересно знать, а куда она его прячет?
– А чего тогда Алиса Викторовна тебе все женихов ищет? Чего ты ее не обрадуешь? Придите вместе, ты сразу похвастайся: «Мамочка! Вот это Вася! Он любит всех носатых и меня полюбил!» А мамочка твоя сразу обрадуется и начнет по комнатам лезгинку плясать. Или твой Вася не хочет тебя замуж пригласить?
Девушка отмахнулась, и с ее лица улыбка медленно сползла.
– Он не Вася! Он – Аркадий! И замуж он зовет давно, только мама для меня богатых женихов ищет. И исключительно сама! И Аркадия она не примет. Понимаешь, ей очень нравился Аркашкин отец, а она ему нет. Но она всем говорит, что сама его бросила, а он до сих пор по ней сходит с ума. А если мы родственниками станем, весь матушкин обман наружу полезет. Так что мы потихоньку собираем деньги на квартиру и пока не тревожим родителей. А когда накопим… Нам уже не так много осталось.
– Ты поговори со своим Аркашкой, скажи, что это надо для серьезного дела, а деньги я вам для квартиры добавлю.
Валенсия подскочила и звонко чмокнула его в ухо. Ухо оглохло.
– Чокнулась, что ли? – обиделся Дуся. – Ты не радуйся, нам с тобой нужно в магазин сходить, одежду там всякую купить, потом еще в салон какой-нибудь… Да что ты скачешь-то?! Ты свою задачу-то понимай! Тебе надо так выглядеть, чтобы все задохнулись!
Валенсия уже плясала в скверике.
– Дуся! А это ведь некрасиво, да? Я должна была гордо отказаться от денег? И сказать, что мы не возьмем, что сами…
– Да ну тебя… Про красоту она вспомнила! А думаешь красиво – я, значит, предлагаю ей стать своей невестой, а она бежит спрашивать разрешения у Аркадия! – Дусе неожиданно стало с девчонкой просто и весело. – Да ладно, я тоже с красотой-то… нельзя подставлять тебя под такое сомнительное дело… Ну мы идем в салон или нет?!
– Не идем! – остановилась раскрасневшаяся девушка. – Не идем. А чего нос-то баклажаном опустил? Я же говорю – Аркашку предупредим, а там я тебе такую «невесту» устрою – сам бы не задохнулся!
Дуся с сомнением оглядел красавицу, но смирился. Кто ее знает, может, и впрямь умеет быть неотразимой, вон, лягушка тоже могла в прелестницу обратиться. Да и потом, смогла же как-то Валенсия какого-то Аркашу заарканить!
Ближе к вечеру Евдоким Филин, смущаясь и ковыряя пальцем стол, уже стоял перед главврачом и канючил:
– Ну Матвей Макарыч, ну разрешите в субботу собрать небольшой сабантуйчик, а?
– Товарищ санитар! У нас здесь приличное заведение, а не дом терпимости! Я уже не раз предупреждал – пьянкам на работе не место! И потом – почему ты не хочешь отметить помолвку в ресторане? Я, к примеру, очень хочу в ресторан! Ну чего мы тут будем толкаться среди больничных коек? А вот в ресторане… Кстати, я слышал, у нас в «Чуде-юде» даже стриптиз показывают!