Дивергенция Любви

– Зря вы спорите, господа, - вступил в спор еще один мужчина.
– Концессии обогащаются на таких как мы, потому что с каждого, как вы позволили себе выразиться, дурака они получают пол-оргазма за сделку. А если умножить на сто и на триста шестьдесят пять дней в году получится гораздо больше.

– Но откуда? Откуда берется любовь?
– не унимался разговорчивый.

– Мы же ее и платим. Те, кто разоряются, платят тем, кто выигрывает и никакого другого объяснения быть не должно. Ведь если бы все друг друга любили, кто бы стал ненавидеть?

– Никто, - согласился разговорчивый.

– Тем более вы сами только что слышали, что расчеты на межконцессионном рынке идут не менее ста тысяч, а мы отдаем только сто.

– Что же это значит?

– А то и значит, что когда вы открываете акт, деньги никуда не уходят.

– Но если я получаю прибыль, концессия должна проигрывать?

– Если получаете прибыль да, а если убыток? Статистика утверждает, что большинство любовников теряют.

– Вот те на!
– всплеснул руками говорун.
– Зачем же вы пришли сюда?

– Каждый верит в свою исключительность, - хитро прищурился мужчина.

Я не стал его слушать и пошел по указателю с нарисованной чашкой. Выпить пакетик пива мне казалось совершенно оправданным. Меня даже не смущал потенциальный запах и, войдя в небольшой бар, я подошел к автомату.

Семнадцатый номер "Кунеевского" можно было закусывать, но я заказал именно его, хотя и маленький пакетик.

– Распаковать?
– спросил автомат.

– Да, - коротко ответил я, вспомнив, что он не понимает "пожалуйста" и "будьте добры".

– Минздрав и Управление Национальной Безопасности предупреждает, что употребление алкогольных напитков за рулем....

Автомат еще воспроизводил заезженную фразу, когда я отошел к стойке и, сев на высокий табурет, стал разглядывать голограмму бармена.

– Что-нибудь к пиву?
– поинтересовалась грудастая блондинка в форменном переднике.

От неожиданности я чуть не упал со стула.

– Вы настоящая?

Вопрос, конечно же, был глупым, но, очевидно, она к таким привыкла.

– Конечно, я настоящая, из крови и плоти, - вздохнула женщина.

Ей было за тридцать. Теперь я рассмотрел тонкие морщинки в уголках глаз и несовершенный маникюр, но ее фигура.... Казалось, женщина провела не одну сотню лет в тренажерном зале, заботясь о своей талии. Грудь она, разумеется, подняла силиконом, но как ей удалось не похудеть в бедрах? Вопрос так и крутился у меня на языке, и чтобы не болтнуть лишнего, я отхлебнул пиво.

– Не люблю, когда меня рассматривают, - сказала она.

– Простите. Я принял вас за голограмму.

– Мы работаем через день.

– С кем?
– не понял я.

– С моей голограммой. Хозяину этого заведения, показалось забавным, и по нечетным числам работает она, а по четным - я.

Пиво ударило мне в голову, и, глупо улыбаясь, я сказал:

– Значит вы почетный бармен.

Женщина ничего не ответила, но у меня уже крутилось тысяча вопросов, и с трудом выбрав самый приличный, я спросил:

– А вы похожи?

– Ты сам, как считаешь?

– Как две капли.

– Многие и не замечают разницы, а ведь она меня на два года моложе.

– Ага, - зачем-то я покачал головой. Все эти автоматы не для меня. Куда лучше живое общение. Но вы.... Вы как голограмма, такая....
– Я изобразил в воздухе знак бесконечности.
– Такая совершенная.

– Уж не пытаешься ли ты за мной приударить?
– спросила она.
– А ты знаешь, что я тебе в мамы гожусь?

Вопрос, конечно, был провокационным. Женщина явно собиралась отшить меня, и любой ответ был бы не в мою пользу. Окажись я в другом месте, при иных обстоятельствах, разумеется, я бы что-нибудь придумал, но тогда. Ничего не оставалось, как обидеться.

– Эх, - сказал я.
– К сожалению, у меня есть жена, но сейчас думаю, что все мы иногда принимаем поспешные решения.

– Что же мы с тобой не встретились лет двадцать назад, - улыбнулась она.
– Я бы тебе нос вытирала.

Это было действительно обидно, и, чтобы не сказать очередную глупость, я отвернулся. В баре почти не было посетителей. Обедать сюда никто не приходил, а закусывать было рано, так что разглядывать было некого.

– Ты не обижайся, - миролюбиво сказала женщина.
– Меня зовут Тамара. Только я не люблю, когда пьяные пристают.

– Иннокентий, - представился я.

Она прыснула смешком, но, увидев, как налились кровью мои глаза, положила холодную ладонь на мою руку:

– Ой, досмеюсь я сегодня.

– А-а, - я освободил руку и спрыгнул со стула. Изображать обиженную невинность было легче всего.

Сделав несколько шагов к выходу, я обернулся, потому что на языке заплясала только что придуманная колкость, но, снова увидев женщину, я внезапно передумал. В ее взгляде не было ничего материнского, уж своей маме я мог бы многое сказать. Отразившись в зеленых кошачьих глазах, я понял, что все мужики сволочи, хозяин склоняет к интимным отношениям, напитки соевые, а под барной стойкой лежат порнографические голограмки, настолько голо, что продавать их даже стыдно.

– Я это. Еще зайду, - получилось очень убедительно, хотя и пошло.

– Заходи, - сказала Тамара.

Она посмотрела на меня сквозь высокий стакан, и очевидно найдя в нем пылинку, стала протирать голубой салфеткой. Я снова оказался в коридоре, где еще спорили верующие и неверующие любовники. Не найдя в теме спора ничего интересного, я прошел в аудиторию.

Все же зря я выпил такое крепкое пиво. Теперь меня неудержимо тянуло в сон, и чтобы в самый неподходящий момент не заклевать носом, я бросил в рот плитку кофеиновой жвачки.

– Продолжим, - сказал преподаватель, когда любовники заняли свои места. Мы остановились на методах анализа любви. Как я уже говорил, их четыре. Технический анализ, фундаментальный, компьютерный и дополнительные методы. Технический анализ - это анализ графика изменения цены. Не секрет, и я показывал это на слайде, что, изменяясь, цена образует некие формы, такие как ягодицы, груди, линии бедра, талию и так далее. На голоторе, где строится график, по горизонтали используется ось времени, по вертикали - ее цена, по ширине, соответственно, объем. Изменяясь, любовь часто рисует нам фигуры, которые со временем любовники стали именовать как любовные образы. Их последовательность и форма оказались стабильными, что дает нам возможность прогнозировать дальнейшее развитие в цене. Так, если на графике образуются плечи, с большей вероятностью можно утверждать, что фигура: плечи - голова - плечи, будет достроена до конца, а не разрушиться где-нибудь посредине головы. Здесь стоит сказать, что приверженцы технического анализа, склонны считать, будто цена любви учитывает все. То есть в любой момент времени в цене присутствуют все аспекты, так или иначе влияющие на ее изменение. Фундаменталисты думают иначе. Они считают, что в мире происходят события, исследуя которые, можно опередить или спрогнозировать изменение цены. В мире приблизительно десять процентов фундаменталистов и девяносто приверженцев технического анализа, а так как большинство любовников верят, что фигуры работают, то они действительно работают, то есть, достраиваются самими же любовниками, входящими в рынок. Не смотря на то, что любителей технического анализа большинство, или как их еще называют чертистов, фундаментальный анализ необходимо изучать. Нужно вести дневник фундаменталиста и анализировать, какие события оказывают влияние на любовь и как.