Диверсант-одиночка (Компромат на генерала)

Вот и все! Больше он этих гор не увидит. Ему сюда уже не вернуться! Такая доля выпала диверсанту-одиночке – закончить последний бой в столице. Под монотонный гул двигателя и убаюкивающую вибрацию корпуса вертолета он задремал.

Очнулся от легкого потряхивания за плечо.

Рядом сидел майор Новиков – командир экипажа.

Андрей спросил:

– Что, подлетаем, Миша?

– Почти! Тебе переодеться надо!

– А! Ну да, конечно, я как-то совсем выпустил это.

Пока Москвитин переодевался, пилот инструктировал его:

– В Батайск, на базу, я тебя затащить не могу. У нас особисты тоже шустрят не хуже пехотных. Особенно когда с войны летим. Оружие ищут, наркоту! Поэтому я высажу тебя в поле недалеко от Зернограда.

– А это еще что за населенный пункт?

– Есть такой! Так вот высажу тебя в поле, недалеко от лесополосы. Как скроюсь, выходи на трассу Сальск – Ростов, как раз за посадкой эта трасса пересекается с дорогой от Зернограда. Ты увидишь поселок с места высадки. Рядом с перекрестком остановка. Лучше дождись рейсового автобуса. Их, в отличие от частников, на посту перед мостом через Дон не проверяют. Частников, бывает, трясут. Да и доставит тебя автобус к станции, от которой железнодорожный вокзал через трамвайные пути. Ну, а дальше посмотришь. Лучше, конечно, на «Тихий Дон» билет взять, но… это уже сам решишь! Все понял?

– Понял, командир!

– Ну, тогда будь готов на выход. Скоро начнем снижаться!

Через двадцать минут переодетый в джинсовый костюм майор Москвитин спрыгнул с зависшего в метре от земли вертолета. Пригнувшись от мощных потоков воздуха, прижимавших его к земле вращением несущего винта, помахал рукой командиру. Тот из кабины ответил тем же, и «вертушка», взмыв вверх, пошла догонять своих оторвавшихся в небе собратьев.

Андрей, точно последовав советам пилота, в полдень уже был в Ростове. Откуда в купейном вагоне фирменного поезда «Атаман Платов» в 18.36 отправился в Москву. Билетов в это время года, как обычно, в кассах не было. Но для чего по вокзалу снуют носильщики со своими огромными тележками? Не только для того, чтобы перевозить багаж. Эти ребята способны на многое в пределах территории вокзала. В том числе и на то, чтобы без особых проблем, правда, за тройную плату, оформить билет на любое направление.

В Москву Андрей прибыл ровно в 14.40 пятницы, 19 июня. Столица встретила его приятной прохладой. Решив не светиться в метро и зная повадки московских таксистов, от вагона по перрону не пошел, встав у скамейки, на которую бросил сумку, и закурил. Долго ждать ему не пришлось. Подошел щуплый мужичок, спросил:

– Такси не желаете?

Андрей ответил, что желает.

Водитель, ободрившись, задал второй вопрос:

– И далеко ехать?

Москвитин назвал улицу.

Мужичок произнес:

– Штука!

Майор, не глядя на него и не выпуская изо рта сигарету, процедил:

– Иди дальше!

– Восемьсот!

Сошлись на шестистах рублях.

Через час с небольшим Андрей вышел у парка. Зашел на его территорию. Прошел боковой аллеей, параллельно забору, присел на свежевыкрашенную скамейку, предварительно проверив, не испачкается ли? Уж слишком подозрительно блестела краска на деревянных брусках. Достал сотовый телефон, нашел в памяти аппарата номер своего соседа с первого этажа. Лишь бы тот был дома и не пьян в стельку, как обычно. Но услышал в ответ на удивление совершенно трезвый голос:

– Алло!

– Привет, Слава!

– Андрей? Ты откуда, чертила! Я уж думал, тебя грохнули!

– Да? И с чего взял, что меня должны грохнуть?

– Так сам же говорил о проблемах! Кстати, ты где сейчас?

– Недалеко! В парке!

Павлов резонно заметил:

– Парк большой!

– На дальней крайней боковой аллее, а что?

– Будь там! Подойду!

– Хорошо, жду!

Отключив телефон, Андрей задумался. Неспроста Славик удивился появлению Андрея. Значит, что-то в его отсутствие возле дома происходило. Что ж, послушаем, что поведает бывший капитан-десантник! Видимо, угроза еще существовала, раз Павлов решил сам выйти в парк, а не пригласил товарища домой. Размышления Москвитина прервали шаги приближающегося по аллее милицейского патруля. Черт! Этих еще каким ветром сюда занесло? Нежелательно бы с ними встречаться. Но ничего не поделаешь. Он находился на аллее один, и менты обязательно прицепятся к нему, даже ради того, чтобы развеять скуку слишком спокойного, оттого нудного и кажущегося бесконечным дежурства. Так оно и вышло. Двое милиционеров остановились прямо напротив него. Старшина и сержант. Оба с дубинками и работающими рациями. Старшина представился:

– Старший наряда патрульно-постовой службы старшина Кривов, ваши документы, гражданин!

Андрей имел при себе удостоверение личности офицера Федеральной службы безопасности, что просто обязывало его вести себя вызывающе.

Он взглянул на патрульных, проговорив:

– Шли бы вы дальше, ребята?

Сержант с некоторым изумлением взглянул на старшину, сжав в руке дубинку.

Москвитин продолжил:

– Я – офицер ФСБ, нахожусь при исполнении. Двигайте далее по аллее.

Старшина повысил голос:

– Я сказал, документы! Что, не ясно?

– Ну, смотри, старшой! Как бы тебе с напарником на большую неприятность не нарваться.

Андрей извлек корочку, протянув ее старшине:

– Смотри, только скрытно!

Милиционер, убедившись, что сидящий на скамейке человек сказал правду, вернул удостоверение со словами:

– Извините, товарищ майор! Но сами понимаете…

Андрей поморщился:

– Идите, ребята, идите! И лучше покиньте на время парк!

Патруль, явно ускорив шаг, направился по аллее к боковому выходу из парка. Москвитин усмехнулся им вслед.

Тут же из кустов появился Павлов.

– Здоров, пропащий, а я уже подошел, гляжу, менты к тебе прицепились. Только что-то быстро они отклеились! Думал, разводить будут! Чем это ты так быстро отшил их?

– Слово волшебное знаю!

– Поделись! А то ко мне их кореша частенько цепляются. Особенно когда подшофе и возле рыгаловки!

– Не могу, Славик! Не мой это секрет. А я смотрю, ты сегодня трезвый и одет чисто!

Павлов действительно преобразился за то время, как его не видел Андрей. Одутловатость сошла, чисто выбритое лицо имело нормальный цвет, да и одежда – выглаженные брюки, чистая фирменная рубашка – смотрелась на капитане даже немного непривычно. Вячеслав, присев рядом, сказал:

– Завязал я, Андрей!

– Серьезно?

– Говорю же! Как ты ушел, со следующего дня решил: больше ни-ни!

– И что подтолкнуло тебя к этому?

– А, надоело! Короче, свою цистерну я выпил и больше, как говорилось в армии, ни капли в рот, ни сантиметра в ж…! Ну ее, эту водяру, к чертовой матери! Через нее и света белого не видишь. Сам знаешь, до чего я дошел! Мебель распродал, пропил, в квартиру войти – грязь и вонь. А я все ж какой-никакой пусть в запасе, но офицер!

Москвитин похвалил товарища:

– Молодец, Слава! Теперь держись.

На что капитан твердо ответил:

– Я своих решений не менял и не меняю. – Затем взглянул на Москвитина: – Да что мы обо мне-то. Сам как?

– Как видишь, нормально.

– Нормально ли? Ты слинял, а хату твою еще дня три пасли.

Андрей поинтересовался:

– Все те же долбени на «Форде»?

– Нет! Те лохи! Их убрали сразу. Позже появились парни посерьезней.

Москвитин не стал уточнять, как выглядели эти парни и чем они были серьезней отморозков из подержанной иномарки. Майор знал, что собой представляют офицеры отдела физической защиты его секретной Службы.