Дмитровское шоссе. Расцвет, упадок и большие надежды Дмитровского направления

В бывшем Купеческом клубе обосновалась Центральная школа партийной и советской работы, преобразованная в 1919 году в Коммунистический университет имени Я. М. Свердлова. Здесь, на III съезде комсомола, выступил В. И. Ленин, призвавший советскую молодежь «учиться, учиться и учиться».

Зрительный зал, в котором этот съезд проходил, предопределил дальнейшую судьбу здания. В 20-х годах его занимал один из самых лучших и дорогих кинотеатров Москвы, именовавшийся «Малая Дмитровка». Далее настала театральная эпоха. Конечно, здание, предназначенное для клубной работы, – не самое лучшее место для театра. Но в довоенной Москве, в которой театральные коллективы вырастали как грибы, каждое подходящее для постановок спектаклей помещение было на счету. А тут – вместительный зал почти на 800 мест, с партером, амфитеатром и балконом [22] . И участь бывшего Купеческого клуба была решена. В 1930 году его занял Театр рабочей молодежи (ТРАМ), основанный в 1927 году и в первое время дававший спектакли в кинотеатре «Уран» на Сретенке. В 1938 году ТРАМ был переименован в Театр имени Ленинского комсомола [23] , что с учетом истории театрального здания было вполне оправданно.

22

Анисимов А.В. Театры Москвы. М., 1984.

23

Театры Москвы. М., 1961.

Литературно-художественные планы

Перед самой Первой мировой войной владение № 18 по Малой Дмитровке могло стать местом дислокации еще одного очень престижного и популярного в Москве клуба – Литературно-художественного кружка.

Эта общественная организация возникла в конце XIX века и вначале объединяла в своих рядах представителей творческой интеллигенции – актеров, писателей, художников. Но вскоре устраиваемые кружком творческие вечера, лекции, диспуты стали привлекать многочисленную публику, интересующуюся искусством. Порядки в кружке были либеральными. Он нуждался в деньгах, а потому в него принимали так называемых членов-соревнователей, в основном богатых купцов, готовых платить повышенные взносы за возможность посидеть за одним столом с каким-нибудь известным представителем московской богемы.

Быстро расширявшийся кружок несколько раз менял свое расположение, пока в 1905 году не обосновался в доме № 15в по Большой Дмитровке. Здесь он по-настоящему расцвел. В сильной степени этому способствовал еще один мощный источник доходов – карты (конечно, не географические, а игральные). Официально азартные игры находились под запретом, однако клубы пользовались благорасположением начальства, и на тамошние нарушения смотрели сквозь пальцы. Вот и Литературно-художественный кружок стали посещать не столько из-за культурных мероприятий, сколько из-за открывающихся возможностей вволю посидеть за карточным столом. Игроков облагали прогрессивными штрафами в пользу клуба, деньги в кассу текли рекой.

Через несколько лет появилась реальная возможность обзавестись собственным зданием. Присмотрели участок – владение № 18 на той же Малой Дмитровке, куда незадолго перед этим перебрался Купеческий клуб. Вряд ли совпадение было случайным. Ведь основным источником доходов богемы являлись меценатствующие толстосумы. Вот и приходилось «независимой» творческой интеллигенции по пятам следовать за своими благодетелями.

Следующим шагом стало объявление конкурса на лучший проект. К тому времени идея конкурсов была сильно скомпрометирована махинациями организаторов и жюри, частенько передававших выгодные заказы не победителям, а «удобным» зодчим. Поэтому к исходу первого десятилетия XX века в архитектурных состязаниях принимали участие в основном молодые зодчие. Для них получение одной из премий позволяло хорошо зарекомендовать себя потенциальным клиентам.

Конкурс Литературно-художественного кружка также выиграл начинающий С. Е. Чернышев. Его проект отличался удобным, хорошо продуманным планом, а фасады – относительной простотой и элегантностью.

Победа и в самом деле сделала Чернышеву имя, до 1917 года он успел получить пару выгодных заказов, а после Великой Октябрьской социалистической революции вошел в число ведущих зодчих столицы. Но самые большие его свершения пришлись на 30-е годы, когда он занял пост главного архитектора города и стал одним из авторов Генерального плана реконструкции Москвы 1935 года.

Вторую премию получил В. М. Маят, третью – Н. А. Эйхенвальд и Д. Ф. Фридман. Жюри порекомендовало заказчику, помимо выплаты установленных премий, приобрести проект М. М. Чуракова, в котором усмотрело некоторые полезные идеи [24] .

Весьма характерно, что все премированные проекты были оформлены в стилях прошлых веков. После крушения модерна растерянные, потерявшие творческие ориентиры зодчие попытались найти спасение в вечных идеалах классики. Но освоение классического наследия требовало времени, и потому первые работы в этом направлении были не слишком удачными. Даже премированные проекты здания Литературно-художественного кружка грешили то излишней пышностью, нагромождением классических атрибутов, то, напротив, грубоватостью и плохой согласованностью деталей.

24

Ежегодник Московского архитектурного общества. Выпуск четвертый. 1914–1916. М., 1917.

Итоги конкурса подвели в 1915 году. Шла Первая мировая война, русская армия терпела одно поражение за другим, быстро нарастал развал экономики. В Москве сворачивалось строительство даже самых необходимых сооружений – жилых домов, промышленных предприятий. В таких условиях о реализации широких планов артистов, литераторов и примкнувших к ним коммерсантов и игроков не могло быть и речи. Сегодня о тех прекрасных мечтах напоминают только конкурсные проекты клубного здания…

Перестройки и переделки

Заметно уступает Малая Дмитровка своей старшей сестре и по качеству застройки. Типичная для московских радиальных магистралей картина – фрагменты между Бульварным и Садовым кольцами выглядят заметно беднее и скучнее, чем начальные, центральные участки, – в полной мере поддерживается Дмитровским радиусом. Это и понятно. Обитатели Малой Дмитровки были не слишком богатыми, и строительству новых домов предпочитали приспособления своих старых построек и пристройки к ним. А потому большая часть домов на улице возникли в результате многократных перестроек и переделок.

Пожалуй, крупнейшим среди подобных сооружений является пятиэтажный дом № 3, возникший в 1910 году в результате объединения и надстройки старых домов. Главный фасад, который архитектор К. Л. Розенкампф украсил шестью ионическими полуколоннами, схож с расположенным напротив зданием Театра имени Ленинского комсомола (еще одно свидетельство творческой удачи Иванова-Шица!). Выходящий в Настасьинский переулок угол здания в соответствии с классическими традициями решен в виде полуротонды.

Рядом с творением Розенкампфа стоит скромный и неприметный домик № 1, открывающий левую сторону улицы (сегодня фасады затянуты густой сеткой – дом ремонтируется). В его основе – барский особняк начала XIX века, который с тех пор претерпел немало изменений. Во время московского пожара 1812 года дом обгорел и был восстановлен в 1819 году. В 1859 году была переделана угловая часть фасада. Этим похвальным делом занимался, как иронизировал рецензент, «комнатный живописец» Колумба, допустивший в отделке нелепости, которые не позволил бы себе ни один грамотный специалист [25] . Заодно тот же критик поиздевался и над соседним домом (который позже вошел в массив доходного дома № 3), обозвав его «жалким рококо». Последовал еще ряд преобразований, и наконец в 1913–1914 годах дом приобрел современный вид – над его выходящей на Малую Дмитровку частью был надстроен третий этаж.

25

Дмитриев Н. Архитектурная деятельность в Москве // Московский вестник. 1860. № 5.

Доходный дом Спасо-Влахернского монастыря. Архитектор В. И. Ерамишанцев. 1914–1915 гг.

А вот бывший доходный дом Спасо-Влахернского женского монастыря (№ 8, строение 1) был выстроен заново в 1914–1915 годах по проекту архитектора В. И. Ерамишанцева. Протяженный корпус поставлен перпендикулярно улице, и на Малую Дмитровку выходит узкий торец. Именно на его оформлении сосредоточил усилия архитектор, оставив остальные стены безо всякой отделки. Зато уличный фасад получился торжественным и монументальным. Два нижних этажа покрыты коричневой штукатуркой, имитирующей грубо колотый гранит. Так же отделаны и поставленные в ряд шесть полуколонн, не очень убедительно изображающие работу по поддержанию трех верхних этажей. Парадоксальный замысел зодчего превратил сугубо утилитарную постройку в один из ярких примеров дореволюционной показушной архитектуры, когда целью домовладельцев и архитекторов являлось пускание пыли в глаза, и роскошными фасадами прикрывали голые и серые задворки. В этом отношении дом следует признать одной из наиболее интересных построек на улице.

Напротив, на пересечении улицы Чехова с Настасьинским переулком, в 1976 году появилось здание Главного телефонного узла Московской городской телефонной сети. В нем были сосредоточены оборудование нескольких телефонных станций, ремонтное бюро, абонентский отдел и другие технические службы. Архитекторы В. Кильпе, Г. Петрова, инженеры-конструкторы М. Геллерштейн, Е. Евсеева [26] спроектировали здание в формах, отвечающих его сугубо деловому назначению. Все четыре фасада устроены практически одинаково и решены чередованием облицованных известняком гладких стен и окон, то вытянутых, ленточных, то узких, вертикальных. Скромный облик здания не вызывал резкого отторжения, и телефонная станция неплохо вписалась в не блещущую особыми достоинствами застройку Малой Дмитровки.

26

Белинцева И. Здание Главного телефонного узла на ул. Чехова в Москве // Архитектурное творчество СССР. М., 1988.