Дневник Анжелики Пантелеймоновны

– Ну расскажи толком, – попросила я.

– Значит так, – стал рассказывать Череп. – Вышли мы на площадь и стали искать компанию, которая больше всех борзеет. Кто тут может больше всех борзеть? Конечно, местные. Вдруг видим – стоят, голубчики. Пять человек и все борзые-преборзые. Ну, думаю, то, что надо. Сейчас им влепим, после чего никаких проблем не будет. Подходим, я говорю: «Вы чо тут – самые борзые?». А они: «Ну, типа того. Пойдем выйдем?». Ну мы и пошли за угол. Наваляли им люлей. Правда, нам тоже немного досталось… – Тут Череп замолчал.

– И что? – спросила я. – В чем проблема? Все же по плану!

– Дело в том, – уныло сказал Череп, – что парни оказались из Москвы.

– Во-во, – сказал Малыш горестно. – Вот это облом так облом.

– Ну и что? – по-прежнему не понимала я. – Они же борзые.

– Да они такие же борзые, как и мы, – объяснил Череп. – Чего нам с москвичами драться-то? Драться надо с местными. Москвичи на нас наскакивать не будут. Что им мы? Мы же свои. Они только с местными драться будут. И мы только с местными. Мы думали, что местные – они, а они думали, что местные – мы. Выходит, мы совместно получили люлей, а местные как борзели, так и будут борзеть, – и Череп горестно отхлебнул пива из моего стакана.

– Ну так объединились бы, как земляки, и отправились искать борзых местных, – решительно сказала я, чувствуя себя атаманшей разбойников.

– Да мы так и сделали, – сказал Череп.

– И что?

– Не нашли, – горько ответил Череп. – Куча народу, а никто не борзеет. Все какие-то тихие и увлечены танцами. Прям какой-то балет Большого театра, честное слово, – и он безнадежно махнул рукой. – Выходит, здесь только мы, москвичи, и борзели.

– Череп, – сказала я. – Тебя не поймешь. Ты же сказал, что это превентивная мера. Вы находите самых борзых и даете им в репу, – (Малыш при этих моих словах заржал, как конь), – чтобы они на вас не выступали, так?

– Так, – согласился Череп.

– А теперь выяснилось, что никто на вас не выступает, но вы почему-то загрустили. Где логика?

– Если честно, – ответил Череп, – нам хотелось подраться. Мы уже сто лет нормально не отдыхали.

– Ну так вы же подрались! – вскричала я.

– Да, но с москвичами! – крикнул Череп.

– А какая разница? – недоумевающе спросила я.

– В общем, никакой, – сказал Череп, успокаиваясь. – Но хотелось, все же, подраться с местными. Чего мы, приедем в Москву и там своим расскажем, что в Сочи наваляли москвичам? Да нас на смех поднимут.

– Да уж, – сказала я. – Сурово там у вас.

В этот момент в кафе появился Петя.

– Готово! – крикнул он. – Я нашел культурную программу. Пошли. Там еще мест десять свободных есть.

– О! – приятно удивилась я. – А что за программа? Где? Далеко?

– Да здесь в двух шагах, – ответил Петя. – Вход недорогой, да и коктейль бесплатно дают. Пошли все вместе.

– А чего там показывают? – заинтересовался Череп.

– Такое показывают, – сказал Петя, – что если ты не будешь доволен – можешь забирать мою «Волгу». Но если будешь доволен – с тебя два коктейля «Морской».

– Идет, – сказал Череп, поднимаясь с места.

– Плюс с тебя входные билеты, – быстро сказал Петя.

– Договорились, – легко согласился Череп. – Я же сказал, что сегодня мы угощаем.

Я быстро сбегала за Светкой, которой уже надоело скакать на дискотеке, и Петя повел всю компанию куда-то в сторону от площади. Но шли мы недолго, минут пять, после чего были приведены в ресторан на открытом воздухе при некоей гостинице. Посреди ресторана была невысокая сцена, а за столиками было полно народу. Однако Петя не зря сюда сходил заранее, потому что для нас был приготовлен большой стол, за который поместилась вся наша компания. Череп заплатил за всех, и нам выдали по какому-то коктейлю. В ресторане при этом ничего особенного не происходило – люди просто пили и ели.

– Петь, – нетерпеливо спросила я, – ну и где культурная программа?

– Анжел, ну не суетись ты, – возмутился Петя. – Мы же только пришли. Пей коктейль, будет тебе культурная программа. – С этими словами он припал к соломинке и втянул в себя сразу половину стакана.

– Вот черт, – ругнулся Петя. – Какой коктейль дурацкий. Надо у них «Морской» заказать. А то так и буду сидеть с этим лимонадом, как первоклассник.

– Мне коктейль понравился, – сказала я, попробовав напиток. – Все лучше, чем пиво.

В этот момент погасло верхнее освещение и заиграла громкая, но мелодичная музыка.

– Смотри, смотри, – зашептал Петя, – сейчас начнется.

Пол на сцене засветился изнутри, и на него вступила девушка в очень красивом наряде – всякие кружева, перья, белый тюль и все такое. Прям царевна Лебедь.

– Слышь, Петь, – сказала я мужу. – Ты глянь – прям царевна Лебедь! Это балет, что ли?

– Ты смотри, смотри, – прошипел Петя, – не отвлекайся.

– Дядь Петь, – сказал Череп, – молодец. Я все понял. «Волга» остается за тобой.

Между тем, девушка под музыку начала красиво двигаться по светящейся площадке, периодически всем телом припадая к длинному железному шесту, торчащему посреди сцены.

– Зачем она шест-то все время хватает? – спросила я шепотом. – Боится потерять равновесие?

– Анжел, да чего ты меня пытаешь? – рассердился Петя. – Смотри давай. Сама все увидишь.

Музыка все убыстрялась и убыстрялась, а танец девушки становился все динамичней и динамичней. Ей, вероятно, было уже неудобно танцевать во всех этих длинных одеждах, поэтому она начала постепенно снимать с себя весь этот тюль и кружева, красивым жестом бросая их на сцену.

– Слушай, – сказала я Пете, – если она будет продолжать в таком темпе, то скоро совсем разденется, бедняжка.

– Ага, – сказал Петя, внимательно смотря на сцену.

Вдруг девушка сделала резкое движение рукой, с ее плеч слетела красивая белая накидка и… она осталась с обнаженной грудью. Народ в зале оживился.