Дневник его любовницы, или Дети лета

Она приложила ладонь к уху, имитируя разговор по мобильнику, и заговорила слащавым тоном:

– Да, детка… Да, малыш… Я тоже соскучился… нет, сегодня не приезду, нужно дописать главу…

Она опустила руку, взглянула на меня и усмехнулась.

– Я так разговаривал с Ольгой? – поразился я. Мне всегда казалось, что я разговариваю с женой непозволительно сухо.

– Именно так, – подтвердила Сашка миролюбиво. – Только не думай, что я тебя ревновала. Просто противно было ощущать себя неодушевленным предметом.

– Это была твоя идея, да? – спросил я.

Сашка пожала плечами.

– Общая, – ответила она. – Что-то Лялька придумала, что-то я…

– Лялька?!

Она засмеялась.

– Ну, да, – созналась Сашка все с тем же поразительным дружелюбием, – я Ольгу так называю… Ей, между прочим, нравится!

Я молча потер висок. В последнее время голова болела все сильней и чаще.

– Твои резоны я понял, – сказал я. – А какие резоны были у Ольги?

– А вот это ты спроси у нее, – ответила Сашка. Посмотрела на меня и насмешливо добавила:

– Ты не бойся, я ее не подставлю.

– Ты настоящий друг, – сказал я.

Вошел конвойный и объявил:

– Свидание окончено.

– Что тебе передать? – заторопился я, вставая. – Продукты, теплые вещи, сигареты?

– Всего полно, – так же торопливо ответила Сашка, которую уже выводили из комнаты свиданий. И крикнула из коридора:

– Побольше писчей бумаг!

– Хорошо! – ответила я так же громко.

Я вышел из тюрьмы, сопровождаемый любопытными взглядами всего персонала… или как они там называются.

Прошел двадцать шагов, ощутил привычное учащенное сердцебиение и задохнулся от привычной одышки.

Поискал взглядом скамейку, но вокруг тюрьмы сидячие места не были предусмотрены.

Я присел на бордюр тротуара и сидел там очень долго. До тех пор, пока ко мне не подошел какой-то человек в форме. Он тронул меня за плечо и сказал извиняющимся голосом:

– Здесь запрещено.

Я задрал голову и посмотрел на него.

– Что запрещено? – спросил я, глядя снизу вверх на моего собеседника.

– Все запрещено, – ответил он рассудительно и добавил:

– Идите сидеть в другое место.

Я тихо рассмеялся. Интересно, что еще можно делать в тюрьме, как не сидеть?

Но вступать в пререкания не стал. Тяжело поднялся и побрел восвояси.

Дошел до дороги, вытянул руку и поймал такси. Уселся в салон на заднее сиденье, продолжая вспоминать свидание с Сашкой.

– Куда? – спросил водитель, оборачиваясь.

Я вышел из ступора, назвал адрес и снова ушел в свои невеселые мысли. Через десять минут машина остановилась.

– Приехали, – сказал водитель, глядя на меня в зеркальце заднего вида. Его глаза были подозрительными.

Я выглянул в окно и увидел дом, в котором находилась моя городская квартира.

– Куда вы меня привезли? – спросил я.

– Куда сказали, туда и привез, – неприязненно ответил водитель. И добавил уже совсем грубо:

– Платить будем, или как?

«Привычка – великая вещь», – думал я, расплачиваясь с шофером. Я собирался произнести название гостиницы, а вместо этого назвал свой бывший городской адрес.

Привычка!

Я вышел из машины и немного постоял перед домом, задрав голову. Интересно, Ольга на работе или дома? Балкон открыт – значит, дома. Почему? Сегодня рабочий день! Может, заболела?..

А может, с ней случилось что-то похуже?

Я испугался этой мысли и двинулся к подъезду.

– Здрасти, Антон Николаевич, – испуганно шепнула консьержка. Ее глаза рассматривали меня с жадным любопытством, на столе лежала развернутая газета, которую она торопливо прикрыла локтями при моем появлении.

– Добрый день, – ответил я сухо.

Консьержка не обиделась на мой тон и сделала попытку завязать беседу:

– Давно вас не было видно…

Я промолчал. Подошел к лифту, нажал кнопку вызова.

– А Ольга Ивановна дома! – крикнула вслед консьержка, но я снова ничего ей не ответил.

Поднялся на седьмой этаж, вышел из кабины и подошел к двери своей квартиры.

Несколько минут постоял перед ней. Достал из кармана ключи, поколебался и сунул их обратно. Поднял руку и нажал на кнопку звонка. Почему-то мне казалось, что открывать эту дверь своими ключами я больше не имею права.

Дверь распахнулась. На пороге стояла Оля.

Минуту она смотрела не меня, сохраняя невозмутимое выражение лица. Потом отступила назад и коротко бросила:

– Входи…

Я ступил в коридор, который пахнул знакомым мне запахом апельсинов и хороших духов. Осмотрелся кругом.

Все как прежде. За исключением хозяев.

Я пошел следом за Ольгой. Она сидела за кухонным столом и обедала.

– Присоединяйся, – пригласила Ольга, указывая на стул.

– Спасибо, – ответил я и сел. – Воздержусь.

– Почему? – удивилась жена. – У тебя всегда был прекрасный аппетит!

Она внимательно осмотрела меня взглядом заботливой жены после долгой разлуки.

– Ты сильно растолстел.

Я промолчал. Я не мог есть потому, что без горсти таблеток желудок отказывался переваривать пищу. А получил я этот подарок исключительно благодаря Ольге и Сашке.

Но упрекать жену не стал.

– Зачем пришел? – спросила Ольга, бесшумно поглощая суп.

Я пожал плечами:

– Сам не знаю.

Она аккуратно положила ложку на стол и посмотрела на меня.

Поразительно, но Ольга выглядела так же блистательно, как и Сашка. Они обе были удивительно… не знаю, как сказать…

Они вдруг стали удивительно свободными.

– И я не знаю, что тебе сказать, – произнесла Ольга.

– А зачем ты все это затеяла, тоже не знаешь?

Она улыбнулась. Я содрогнулся, столько откровенной ненависти было в этой улыбке.

– Отчего же? Прекрасно знаю. Ты перечеркнул всю мою жизнь.