Дневник любовницы мафии

Тренер усадила меня на стул, взяла в руки расческу и заявила:

— Если ты не в состоянии прийти в себя после вчерашних гулянок, то хоть сделай вид, что пыталась! — И гелем начала зализывать назад мои полурасчесанные волосы. Никогда не понимала, как ей удается так больно дергать за них! Тренер улыбнулась и закрутила на моей макушке крендель. — Как Алекс?

— Не знаю, — прохрипела я. — Я его вчера почти и не видела. Ай! — тренер в последний раз дернула мои волосы и отправила на разминку.

— Буду через двадцать минут, — сказала она и, зачем-то взяв пальто, ушла.

Но спустя двадцать минут она не появилась. А мне предстояло сменить предмет, и я подошла к подоконнику, на котором оставила булавы. На крыльце стояли две фигуры: тренер и высокий мужчина, явно не ее муж. Я боялась взглянуть в глаза правде и узнать его. Они разговаривали, просто разговаривали. Вот только тренер стояла по стойке смирно, скрестив руки на груди. А он — наоборот — в расслабленной позе. Его каштановые волосы трепал ветер. А затем он почувствовал мой взгляд и поднял голову. Тренер тоже обернулась. Я быстро отошла от окна и начала упражнение. Злость накатывала волнами. Ну ведь свинство же! Она спросила у меня про Алекса и прямо при мне пошла докладывать обо всем Сергею! Как же я все это ненавижу!

— А знаешь что? — спросила она вдруг. — Это совершенно не твое дело.

— А ты знаешь, что это просто отвратительно?! Будто мало из-за тебя у меня было проблем! — Ее губы дрогнули и сложились в горькую усмешку.

— А ты знаешь, что может быть это единственный способ его увидеть?! — это напомнило мне пушечный выстрел! Просто бомба!

— И вот после этого признания ты мне говоришь что делать и чего не делать? — тихо спросила я.

— Что Алекс? — засмеялась тренер сквозь слезы. — Мальчишка. Он вырастет, поумнеет, найдет себе девочку познатнее и пошлет тебя, Карина, слышишь? — она упала на стул и уронила голову на руки, захлебываясь слезами. Я испытывала по отношению к ней противоречивые чувства. Из любви к Сергею она готова была меня продать со всеми потрохами. Но она меня любила, а я любила ее. И я присела перед ней на колени и обняла ее за плечи. В этот момент я поняла о чем она горюет — Сергей ее сломал. И не так, как Алекс меня. Он не только разбил ее сердце и уничтожил брак, он сломал ее гордость и способность к сопротивлению. Он разрушил все. Он сломал ей жизнь. — Однажды он просто придет к тебе и скажет, что женится на девушке из высшего общества. Или хуже, ты возьмешь утреннюю газету и… — она задохнулась. — Твоя жизнь будет разрушена. — Просипела она. — А ты останешься грязью под его ногами.

— Не надо так, Женя, — сказала я, впервые осознавая, насколько подходит ей это имя. Только вот тренер еще громче заплакала и прижала меня к себе.

— Когда-то я дала себе зарок не плакать, не жаловаться, но знала бы ты как это больно. Я думала, что если буду красивой, самой идеальной, то он вернется. А на самом деле некоторые вещи невозможно исправить. Есть то, что не лечится, — она протерла нос. — Не повторяй моих ошибок. Не связывайся с Алексом, — она погладила меня по щеке и вдруг улыбнулась. — Может быть если бы у меня была дочь, ну скажем, такая же чудесная, как ты, все было бы иначе.

— Ты мне как крестная, тренер.

— Мне послышалось, или ты назвала меня по имени?

— Женя.

— Женя, — повторила она.

— Да, — зачем-то добавила я.

Тренировки как таковой не получилась. В какой-то момент своей жизни я перестала руководствоваться опытом моей матери, я стала равняться на Лизу, на Женю. Потому что была уверена, что никогда не выйду замуж на человека, подобного Алексею Орлову и не построю жизнь в четырех стенах, коря себя за какие-то ошибки юности.

Экзамен подкрался незаметно, выпив из меня все соки (простите, весь кофе). Консультация. Я стучала ногой по батарее, сидя на подоконнике. На фоне зеленоватых студентов Настя казалась королевой. Щеки розовые, глаза горят. Влюблена. Но больше удивила меня не она, а Оля, которая вдруг сильно обеспокоилась своими оценками. Даже не ожидала.

— Ты выглядишь ужасно, — заметила я.

— Ты не лучше, — и мы понимающе улыбнулись друг другу. — Смотри, наша Миледи, — фыркнула Оля.

Миледи мы прозвали Наталью Владимировну Орехову. Она училась в аспирантуре, но ходили все вокруг нее на цыпочках. Она обладала незаурядно привлекательной внешностью и ужасным характером. Стерва редкая, и меня она не любила, кажется, за всех насоливших ей студентов мира.

— Прячусь, — фыркнула я.

— Орлова, слезь с подоконника, — ледяным тоном произнесла Наталья Владимировна. Да уж, подо мной он непременно сломается! Дважды как минимум. Я соскользнула с подоконника, а преподавательница модельной походкой удалилась в район лестничного проема. У нее и мысли не возникло, что я ослушаюсь.

После консультации я обнаружила около аудитории Алекса. Удивилась. Мы так давно не созванивались, что я не была уверена, что он о моем существовании помнит. Потому, его появление для меня стало чем-то сродни второму пришествию.

— Привет, — сказал он.

— Ты что здесь делаешь? — поинтересовалась я. — Что-то случилось? — подруги уже топали куда-то вдаль.

— Ты идешь? — крикнула Оля.

— Секунду, — ответила я.

— Я приехал с тобой повидаться, — сказал он.

— Карина, надо готовиться, — попыталась спасти меня Лариса, и я последовала за ними, но и Алекс — тоже.

— На празднике ты была не слишком разговорчива, — напомнил он.

— Поправка, я была очень даже разговорчива. Даже голос сорвала. — Я заметила, что слушают все. Ну еще бы, народ-то любопытный. Ну еще бы, мы танцевали, вели себя почти как парочка, а теперь расплевались. — Только разговаривала я не с тобой. И если тебя это волнует, то это твои проблемы.

— Да, гонщик, доктор и бильярдист удостоились большего внимания, — презрительно фыркнул он, а меня покоробило. Потому что я опять вспомнила слова Сергея. Как он это делает? Он словно чип мне в голову встроил! — Ты случаем не знаешь, что случилось у Жени? Она перестала отвечать на мои звонки.

Я даже остановилась.

— Что случилось у Жени? Ты правда не знаешь, что у нее случилось? Твой отец у нее случился. И она плачет. — У него стало такое лицо, что я пожалела о собственных словах.

— Я понял, — кивнул Алекс спокойно. Хотя, думаю, он был в бешенстве. Но в данный момент мне было глубоко плевать.

— Так зачем ты пришел? Выяснить как дела у Жени?

— Ты прекрасно знаешь, зачем я пришел.

— Нет, я не знаю. Потому что ничего нового не случилось. Ничего не поменялось.

Я резко свернула к зеркалу, подкрасила губы, намотала шарф. В этот момент мимо как раз проходила Наталья Владимирами. Она обратила на Алекса внимание, ну конечно. И, разумеется, не безответно.

— Да, ты правильно угадал, — заявила я, невинно хлопая глазами, как только вышла преподавательница. — Она у нас самая, — я обрисовала руками не женскую фигуру, но гриф гитары, — колоритная личность.

Настя прыснула. Алекс, однако, отреагировал интереснее: он прошелся по моей фигуре сверху вниз таким взглядом, что я покраснела. По-моему вспыхнули даже подруги. Это немного (совсем чуть-чуть) меня смягчило.

— Ты мне не сказала. Ты должна была мне сказать. Да, мы наговорили друг другу гадостей, но это не отменяет моих обещаний.