Дневник полярного капитана

Я предоставил Дрейку сопоставление имен, которыми мы называем лошадей, с именами, обозначенными в договорах на них. Сегодня я записал клички наших лошадей. Первоначально они получили имена по названиям школ, собравших средства на их покупку, но потом матросы, которые чрезвычайно изобретательны в сочинении кличек, дали им другие имена.

У лошадей такие клички:

Джемс Пигг – Кэохэйна;

Боунз — Крина;

Майкл – Клиссольда;

Снэтчер – Эванса (квартирмейстера);

Джию, Китаец, Кристофер – Хупера;

Виктор — Боуэрса;

Сниппетс, Нобби – Лэшли.

Пятница, 2 июня.

Все еще сильный ветер; вчера в ранний час снег перестало носить – трудно объяснить себе, почему. Ночью небо прояснилось; после чего, и еще сегодня утром, сияние на севере развернуло свои красивые флаги, а на востоке появилась бледная радуга. Любопытно, что температура все еще держится высокая: около 7° [–14°C].

В здешних метеорологических условиях очень трудно разобраться.

Суббота, 3 июня.

Вчера вечером ветер упал, но в 4 часа утра вдруг перерос из полного затишья в скорость 30 миль в час. Почти мгновенно, не больше как в одну минуту, температура поднялась на 9 градусов. Я не запомню другого такого необыкновенного и интересного примера внезапного подъема температуры при южном ветре. Ничем этого не объяснить, только предположив, что во время затишья слой холодного воздуха на поверхности земли очень тонок и температура в нем, вместо того чтобы понижаться, быстро поднимается кверху.

Когда поднялся ветер, небо было такое ясное, каким я его не запомню: созвездия горели ярко и Млечный путь блестел, точно полоса южного сияния. Ветер продержался весь день, так что было неприятно выходить из дому. Я все-таки пошел прогуляться по берегу; было очень темно, скалы казались черными, снега лежало очень мало; старые следы шагов на песчаном, мягком грунте наполнялись снегом и выделялись белыми пятнами на черном фоне. По возвращении зубрил пищевую статистику.

Симпсон только что прочел нам лекцию о своих инструментах. Его объяснения замечательно ясны. Он во всех отношениях заслуживает удивления, – и как работник, и как ученый, и как лектор.

Вот список применяемых нами приборов.

Внешний (биметаллический) термограф

Внутренний (спиртовой) термограф

Электрический регистрирующий анемометр

Анемометр Дайнса

Регистрирующий ветроуказатель

Магнитометр

Баллонный термограф с приспособлением для измерения потенциалов

Воскресенье, 4 июня.

Вот отчет о том, как проходит типичное для наших условий воскресенье.

Завтрак. Полчаса тратится на выбор гимнов и приготовления к молитве. В доме идет уборка. Богослужение: пение гимна, утренние молитвы и псалмы, еще гимн, еще молитвы, молебствие и, наконец, заключительный гимн и наша особая молитва. Уилсон дает тон, и мы поем гимн. Я стараюсь не фальшивить, но у меня это не всегда получается. После «службы» все выводят своих лошадей и отправляются на прогулку.

Тихий, прекрасный день.

Сегодня Уилсон, Боуэрс, Черри-Гаррард, Лэшли и я приступили к постройке нашего первого ледяного дома. Мнения о том, каким орудием лучше резать смерзшийся снег, сильно расходятся. У Черри-Гаррарда был нож моего изобретения, работы Лешли; у Уилсона – пила; у Боуэрса – лопатка. Мне сдается, что всех лучше будет работать нож, но другие еще не соглашаются со мной.

Нам до тех пор надо упражняться, пока не научимся.

К чаю у нас было положено всего три ряда снежных кирпичей, но было слишком темно, чтобы продолжать работу.

В воскресенье обычно все делают отдельные «вылазки». Я на лыжах прогулялся по ледяному полю. До Неприступного острова поверхность очень удобная после недавних ветров. Здесь и, несомненно, вдоль почти всего берега можно установить, что в это время, то есть в первую неделю июня, мокрые, липкие соленые кристаллы покрываются снегом и поверхность делается пригодной для деревянных полозьев. За островом слой снега еще очень тонок – едва покрывает «цветы» льда, и поверхность еще плоха.

Понтинг побывал на айсбергах, снимал их при магниевом освещении. Когда я проходил мимо южной части острова таким образом, что вся его масса находилась между мной и фотографом, я видел вспышки магния; ни дать ни взять – молния. Освещались небо и, по-видимому, предметы, весьма отдаленные от камеры. Очевидно, что магний представляет прекрасное средство для сигнализации. Собираюсь проделать опыты по этой части.

Понедельник, 5 июня.

Ветер весь день дул с юга; небо пасмурное, и в воздухе стоят снежные кристаллы. Температура все поднималась и сегодня вечером дошла до 16° [–9 °С]. Все как будто предвещает метель. Но чем объяснить такую высокую температуру, одному Богу известно. Ходил прогуляться по скалам; было тепло и сыро.

Тэйлор прочел нам доклад о леднике Бирдмора. Он старательно переработал все имеющиеся сведения. Относительно ледяной части его он указал на большую постепенность ее уклона в сравнении с ледником Феррара. Если трещин там так много, как говорят, то движение ледника должно быть весьма значительно. Есть, по-видимому, три места с многочисленными трещинами, где ледник стеснен, и потому уклон круче.

Перейдя к геологии в районе ледника Бирдмора, он описал найденные каменные породы и изложил неразрешенные задачи в этой области знания. На северной части района ледника Бирдмора коренные породы состоят, как кажется, из красноватых и серых гранитов и шифера (содержащего, может быть, полезные ископаемые). Гора, известная под названием Облаконосная, состоит из диорита; гора Беклей – из осадочных пород. Формация ее, предположительно, объясняется так: несколько пластов угля, а сверху и снизу – песчаник. Интересно удостовериться, так ли это, и исследовать уголь.

Гору Доусон Тэйлор называл «розоватым известняком, со вклиненной в него темной породой»: очень сомнительно. Известняк очень интересен, благодаря возможности находить в нем ископаемые кембрийской эпохи. Он еще упомянул о том, как интересно находить здесь вулканические конусы поздней формации – позднее отступление льдов.

Моменты, которые следует учитывать при геологических и физико-географических исследованиях

1. Конфигурация острова Надежды.

2. Характер краев ледяных стен.

3. Тип вторичных ледников – утесы или курганы.

4. Могут ли вторичные ледники постепенно переходить в первичные?

5. Форма и величина склонов и глубоких промоин на периферии ледяного поля.

6. Могут ли вторичные ледники пробивать промоины?

7. Могут ли верховые морены иметь мозаичную структуру?

8. Последовательность слоев.

9. Типы морен, размеры глыб.

10. Выветривание ледников, типы поверхности.

11. Размеры и форма глиняных прослоек.