Дневник волонтера

Про хоккей и распределение мест. Я как-то у метро, возвращаясь домой пешком, встретил девушку с рюкзаком волонтера. Всех таких людей я приветствую обязательно. Выяснилось, что ее парень тоже работал в «Большом», но совсем не был фанатом хоккея, который может, как она выразилась, по шороху клюшки определять игрока. Я тоже таким не был, но хоккей, как и все, кто работал на нем впервые, теперь полюбил еще больше. Даже в правилах немножко стал разбираться: теперь понятно по крайней мере, когда и почему свистит судья.

А еще в этот день прилетел на Игры Дмитрий «Гоблин» Пучков. Было интересно читать его записи в «Инстаграме», сравнивать впечатления со своими, и главное, было приятно понимать, о чем именно он говорит. Запомнилась его фотка из туалета с одним рундуком и вопрос «А где второй обещанный туалет?» Дело в том, что накануне один западный фотограф запечатлел стройку туалета еще без перегородки. И эти «два унитаза» облетели все газеты. Естественно, ничего такого не было.

Еще запомнилась фотка Дмитрия Олеговича с соревнований по могулу. Кто-то из его читателей прокомментировал: «Я бы так не смогул». Ну и открытие еще он фотографировал через два дня. И я это тоже видел вживую! Но об этом позже.

В эти дни начали прибывать и другие звезды, но за всеми я не следил. Зато зафрендил некоторых своих новых друзей по команде и хоккейных обозревателей (gingerhockey, pavell76). И хоккеистов некоторых, конечно. Например, ovi8 – Овечкина с его коньками в цвете российского флага.

– Мы тут посмотрели на тебя в «Вконтакте» – ты, оказывается, крутой! Писатель! – скажут коллеги по команде через пару дней.

– На Играх все равны! – скромно отвечу я. И правда, никакого гонора и выпендрежа я ни от кого не замечал, каким бы крутым спецом он ни был в реальной жизни. И себе не позволял.

В общем, на Игры я ехал как «немножко в армию». Сказано копать от забора и до заката – значит, буду копать. Как говорили в «Клане Сопрано»: «В мире у людей много проблем, а у тебя теперь всего одна – отдавать мне наличность в определенное время». Так и у меня, и у других: слушай супервайзера, и все будет окей. Слушали.:)

На сам объект мы приезжали в две смены: к 11 и к 15 часам. Но когда хоккей еще не стартовал, бывало что и по часу сидели в комнате для фотографов, ничего не делая. И не парились вообще! Зато когда начался хоккей…

7 февраля, пятница, Открытие Игр

То, что я вечером окажусь на «Фиште», где открываются Игры, я еще не знал. Поэтому день начался в режиме «Как обычно-2: вторая, вечерняя смена». Значит, после завтрака можно поучиться!

Сегодня профессор Огнев «качал» свою любимую тему – так называемое поименование. Он дал для собравшейся мини-группы – человек 15 – задание: вспомнить, как их называли в детстве. Надо было вспомнить два имени: и то, что нравилось, и то, которое не нравилось. Это было похоже на кружок анонимных алкоголиков психоанализа. Или на собрание попутчиков, которые больше никогда не встретятся (хотя этого очень желают). В общем, это было очень необычное занятие. Как скажет потом ведущий, у него самого зашевелились волосы на голове – настолько откровенными были истории. Все рассказывали о себе интимные и неприятные вещи с удивительной легкостью. И точные! Почему точные? Да потому что в задании было такое подзадание: не только назвать свое имя из детства, но еще и сказать, какого оно цвета. А также указать, где оно на теле расположено. Как? Да вот так! Несмотря на абсурдность вопросов, как я и сказал, все с ними справились успешно. Кстати, попробуйте дома на себе! А за подробной трактовкой результатов обратитесь к профессору Огневу.:) Может, что-то и сами поймете.

У меня получилось вот что. Любимое имя – Ромик. Правда, меня так давно никто не называл, к сожалению. Цвет – оранжевый. Расположено – на темечке. Оказывается, это символизирует духовность. А я как раз на темечке лысеть жутко начал. Наверное, как раз с того момента, когда меня Ромиком величать перестали. Полная бездуховность в отношении меня.:) Нелюбимое имя – кличка Сова. Какое-то серое. И расположено на глазах.

Кто только чего не называл! И Кочерга, и Грымза, и Лелечка и т. п. Я заметил, что большинство имен, которые нравились, имели теплые цвета и располагались близко к сердцу, на груди. Что все это значит – мне и самому хотелось бы знать!.. Главное, шаг к познанию себя сделан. Хотя, казалось бы, чего я в свои 32 года о себе не знаю?..

На часах полдень. Занятие закончено – я решил пробежаться, освежить мысли. В последнее время – как бы смешно это ни звучало – я прибегаю к бегу для того, чтобы упорядочить сознание. Пробежался по волонтерской деревне около двух километров по периметру.

Пробегая мимо забора сетки-рабицы заметил, что сняли наклеенные листочки А4 с буквами, которые складывались в какое-то общее приветствие типа «Да здравствует Олимпиада!» Спросил рабочих, копавшихся неподалеку, мол, кто сорвал? Сказали, что тут вчера был министр (не уточнили, какой), ему не понравилось, вот и сняли.

Потом душ, 10-минутный сон и – на смену! Да, и фоточку в программу для бега «Найк Плюс» и «Инстаграм». Дескать, я тут тоже спортом занимаюсь, не отстаю от тенденций.

На объект я добирался без проблем – автобус «Т-6» возил по журналистской аккредитации каждые 5 минут. Вот это плотность графика! В то время как спортивные волонтеры того же «Большого» добирались на более медленном автобусе «Т-12» в вечной толкучке. В общем, так сказать, вагоне. Однако у спортивных волонтеров был доступ в какие-то секретные комнаты, где постоянно лежали пончики и бутерброды. У нас – только печенюшки, кофе, чай. И спортсменов они видели дольше и ближе. И значки им от Международной федерации хоккея выдали. В общем, некий баланс соблюдался.

Как мы добирались до объекта? Сначала нужно было доехать до Главного медиацентра, расположенного рядом с Олимпийским парком, а затем пройти процедуру фейс-контроля – досмотра, и уже на другом автобусе, курсирующем по парку, высадиться около нужного тебе объекта.

Как правило, у меня оказывалось еще минут 15 на прогулку по медиацентру. Поскольку обеда у нас не было, ужин в 16 ч еще не наступил, а есть уже хотелось – я заглядывал в павильон «Краснодарский уголок». Милые тети лет под 50 в национальных кубанских костюмах сносно говорили по-английски, по-немецки, проводили мини-экскурсии и наливали местный чай. Также выдавали печенья нескольких видов, пряники и мед. Иногда яблоки. В общем, на перекус – самое оно!

Добрался до «Большого» – почти все в сборе, но снова делать нечего. Почему почти? Две девушки-соседки заблудились! Сначала сели не на тот автобус. Все-таки приехали к «Большому» и начали входить не с того входа. Обошли чуть ли не два раза Дворец спорта. Все умотались, вспотели, но опоздали всего на каких-то 10–15 минут.

– Девчонки, у вас все нормально? – спросил супервайзер Егор.

– Все окей, – ответили Катя и Вита. – Мы теперь знаем дорогу.

Супервайзер у нас клёвый! Даже выговора никому ни за что не сделал. Зато многие получили благодарности.

Мне сосед по комнате, Никита (тоже в функции пресс-службы – помощь фотографам), рассказывал про двух своих идеологически прокачанных супервайзеров. «Туда не ходи, сюда не ходи! На работе быть вовремя! Попытка к бегству – расстрел на месте!» – и все в таком духе. А еще они просто категорически запрещали «инстаграмить» на рабочем месте. Ибо фотопозиции, где мы находимся просто так, по работе, фотоагентства покупают за несколько миллионов долларов! Ради такого вида! Нет, ну как после таких жестких запретов не пофоткать со своих миллионных фотопозиций-то, доставшихся относительно запросто! Уж повыгоднее, чем фотоагентствам-то! Все всё отфоткали по полной программе ближе к концу Игр, когда выгонять волонтеров было не с руки. Нет, всем всё пофиг – не было такого, а вот мощная эйфория была.