Дневники Домового. Закрайсветовские хроники
Шрифт:
— Здравствуйте, я — Змей Горыныч.
— Здравствуйте, я…
— Эй, триединый! Может, у тебя кто-нибудь один будет говорить? Вот тот, который посередине, например, — Яга махнула рукой в сторону средней головы.
— А почему это? И вообще, одна голова хорошо, а три лучше. И если у вас нет такой возможности, то это не значит, что мне нельзя высказывать свои мысли.
Яга вздохнула и покачала головой.
— Здравствуйте, я — Змей Горыныч.
— Ладно, все! Змей, мы поняли твою проблему, можешь не объяснять, — выкрикнул Баюн из-за спины Верлиоки.
— Ну, как хотите, — хмыкнул Змей, — зачем
— Давайте я теперь скажу, — Муромец поднялся на ноги. — Здравствуйте! Беда у меня вот какая. Землица наша родненькая, край березок да ивушек…
— О-о-о… Ну, это надолго! Верлиока, разбуди меня, как закончит. Эту песню он может круглосуточно петь, — Баюн улегся поудобнее и накрыл уши хвостом.
— А чего тебе не нравится? Он о Родине своей беспокоится, а не только как ты — поесть да поспать, — поднял одну из голов Горыныч.
— Ой, вот не надо только, — скривился Баюн, — я в прошлой битве вместе со всеми ее защищал, вообще-то.
— Ну и ладно, не хотите слушать, как хотите, — Муромец сел обратно, достал из ножен меч и принялся полировать лезвие тряпочкой, которую он достал из кармана, — что тогда вообще собирались? Никому ничего не надо… Яга, будешь говорить?
— Ну, давайте и я скажу. Здравствуйте, я — Яга, и мне не нравится, что меня называют бабой.
— Ну вот, хоть одна нормальная проблема, — подал голос Баюн, — кому что, а женщинам главное — возраст.
— Илюш, а ну, дай-ка свой ножичек, — Яга протянула руку и выразительно посмотрела на кота.
— Кажись, мышь побежала! — Кот навострил уши и прыгнул в заросли травы.
— Вот такая вот у меня проблема. Кто там следующий? — Яга опустила руку и села на землю.
— Здравствуйте, я — Верлиока. У меня тут такое дело… Ходит за мной постоянно один экземпляр и слишком много разговаривает.
— А вот не надо тут брехать, — послышалось из кустов, — мы эту тему уже обсудили, вообще-то!
— Да кто из нас еще брешет?
— Я не буду показывать пальцем, потому что у меня он не очень показательный.
— Какой? — не оборачиваясь, переспросил Верлиока.
— Что ты к словам цепляешься? Ты ж понял, о чем я?
— Ничего я не понял. Что за показательный палец?
— Так! Все, хватит! — Муромец резким движением вставил меч в ножны и посмотрел на окружающих. — Ничего у нас не получается с этими… как они там называются?
— Тренинги, — напомнил Верлиока.
— Вот, вот. С ними самыми.
— А я сразу сказал, что затея глупая, — выглянул из зарослей Баюн, — хотите, объясню почему? Потому что каждый из нас — это индивидуальность. Со своими проблемами, не очень хорошими характерами, с особенностями своими… И люди такие же, на самом деле. Только вот они не хотят понимать, что в этом и есть красота. Им нужно всех подогнать под одну гребенку. Всех сделать похожими друг на друга. А если не такой, как они, то иди отсюда и не появляйся на глаза. Ты не вписываешься в их представления, — кот осмотрел окружающих и продолжил: — Вот я, действительно, много говорю и не по делу, может быть. Но я такой, какой есть. Разве это плохо?
— А я, честно говоря уже привыкла, что меня Бабой называют. Даже нравится, — откликнулась Яга.
— А нам втроем не скучно зато, — подал голос Горыныч.
— Ну, а я горжусь тем, что Русь-Матушку люблю! — улыбнулся
Муромец.— А я без этого балбеса уже и жизнь свою не представляю, — сказал Верлиока и почесал Баюна за ухом, — так что, Домовик, отнеси ты эти книжки обратно Лекарю. Он парень хороший, но вот все его вот эти человеческие уловки и тренинги… Они нам ни к чему. Мы научились уважать друг друга, независимо от похожести или различия. Чего и людям желаем. Передавай ему привет там!
Верлиока достал из сумки книги и передал Домовому.
— Да он их уже не читает, — улыбнулся он, — это я их в кладовке нашел, валялись там… Он теперь по-другому людей лечит от хворей душевных. Про вас рассказывает.
— Про нас? И что, помогает?
— Еще как, братцы, еще как…
Записки Бабушки Яги
Доброго дня вам, яхонтовые мои!
Читала я эти ваши дневники, которые мои знакомцы прохвосту этому отдают чеширскому. И сама сорвалась. Дай, думаю, и я чего-нибудь нацарапаю. Дневники не веду — не моё это. Но раз пошла такая пьянка, то и о себе хочу заявить немого.
Я — девушка, хоть и не молодая, но из ума ещё не выжила. Поэтому раз уж Домовик с Лешаком о себе рассказывают, то и я парочку слов вставлю. Гложет вот проблемка меня одна. Вы же, ребята, сами нас всех придумали когда-то. Придумали, да забыли. А так не делается! Не по-человечески это. Мы живем, пока вы в нас верите. Это закон такой природный. В вашем мире, чтоб жить — кушать нужно. А в нашем — чтоб о нас помнили, да говорили хоть иногда. Вот и приходится на всякие ухищрения идти, чтоб пропиариться лишний раз. Домовик хорошо придумал. Теперь о нем долго не забудут. А вот есть у нас тут товарищи отдельные — совсем помирают без внимания.
Вот Кот Баюн, к примеру. Помните такого? Так вот тож! Сидит там на своём столбе, сказки некому рассказывать. Сам с собой уже разговаривает. Ну и что, что людоед? Я вот тоже по молодости человечинкой баловалась. Ну так то время такое было… А сейчас напридумывали вы нам всяких свистоперделок: анакомы, бульоны в кубиках… Теперь вот ими и питаемся. Гадость та ещё. Ну а что, все ж лучше, чем черепушки ваши на колья насаживать… У меня и места то больше нету. Но вот за тортик Панчо спасибо вам! Ух и люблю я его!
Сядем иногда с Лихом, нальем чайку… А вот, кстати, ещё один — Лихо. Знаете, кто это? Ну это как Кутузов для французов. Тоже одноглазый и ну его на фиг с ним встретиться. Он у нас типа эмо ваших. Тоску как нагонит… А что б вы без него делали? Он хоть и вредит, а вас сильнее делает. Вот прицепится к какому-нибудь человеку, да все у того начинает из рук валиться, не получается ничего, жизнь по наклонной катится. А человек возьмёт себя в руки, соберется с силами, да как поменяет свою жизнь в лучшую сторону… Лихо и отцепится. А не сможет, так туда ему и дорога. Значит слабый был, не смог справиться с бедой. Так что, Лихо — парень не плохой. Вроде как санитар жизни.