Дневники няни
Шрифт:
— Желаю хорошо провести время, приятели, — говорит он нам вслед.
— Вам того же! — кричу я в закрывающуюся дверь. «Кто ты?»
— Грейер, кто он? Влажная рубашка уже стянута.
— Он живет наверху. Ходит в школу для взрослых мальчиков.
Прочь туфли, прочь штаны, хватаем коробку с ленчем.
— Вот как? В какую?
Тащу голого малыша в ванную, и мы включаем воду. Грейер на секунду задумывается:
— Туда, где ходят корабли. С маяком. «О'кееей… Два слога, похоже на…»
— Гавань?
— Да. Он ходит в Гарбад [15] .
«Здравствуйте! Ну что ж, я вполне могу
ЗЕМЛЯ — НЭННИ! ОЧНИСЬ, НЭННИ!!!
— Давай в ванну, Грейер!
На секунду отрешившись от гарвардских фантазий, усаживаю его в ванну.
— Грейер, у тебя есть прозвище?
— Что такое прозвище?
— Другое имя, которое дают тебе люди.
— Меня зовут Грейер. Грейер N.
— Значит, можно подумать и о прозвище.
15
Английское harbor (гавань) созвучно слову «Гарвард» — Гарвардский университет.
Я делаю воду чуть погорячее и вручаю ему сандвич с натуральным арахисовым маслом и айвовым желе. Энергично жуя, он болтает ногами и, судя по всему, испытывает совершенно необычные ощущения. Я оглядываю комнату и вижу его голубую зубную щетку из «Улицы Сезам» [16] .
— А как насчет Гровера?
Он обдумывает предложение, склонив голову набок, делая Серьезное Задумчивое Лицо, потом кивает:
— Попробуем.
Глава 2
КУЧА ОБЯЗАННОСТЕЙ
16
Телесериал для детей.
О Господи! Вот голова болит! Трещит, как будто хочет разломиться, А уж спина моя, а поясница… Не грех тебе кормилицу гонять? Ведь так меня ты насмерть загоняешь! [17]
Няня!
Когда поведете сегодня Грейера поиграть с Алексом, пожалуйста, спросите мать Алекса, кто занимался подготовкой ее последнего ужина. И передайте, что смесь кейджанской [18] кухни с азиатской — просто гениальная находка!
17
Пер. Т. Щепкиной-Куперник.
18
Кухня жителей южных районов штата Луизиана, потомков французов, насильственно переселенных туда из Канады.
Кстати, должна сообщить, что родители РАЗВОДЯТСЯ. Так грустно. Пожалуйста, постарайтесь, чтобы Грейер не сказал что-нибудь невпопад. Я заеду к Агексу в 4.30, чтобы отвезти Грейера к ортодонту. Увидимся.
— Няня! Няня! — раздается бесплотный голос миссис N., когда я одолеваю квартал, оставшийся до детского сада.
— Что?
— Сюда!
Я оборачиваюсь. Из распахнутой дверцы «линкольна» мне машет холеной ручкой миссис N.
— Как я рада, что вы приехали, — пыхчу я, наклоняясь, чтобы получше разглядеть миссис N.,
восседающую в роскошной полутьме среди магазинных пакетов. — Мне необходимо спросить…— Няня, я всего лишь хотела напомнить, что просила вас приходить за десять минут до конца занятий.
— Разумеется.
— Но сейчас без пяти двенадцать!
— Мне очень жаль, но я пыталась найти классный список Грейера. Не могу понять, какой именно Алекс…
Но она уже деловито достает из сумочки кожаный блокнотик.
— Я хотела бы немного поговорить о вечеринке, которую устраиваю в конце месяца для чикагского филиала компании мистера N.
Она то и дело скрещивает и разводит ноги; лиловые туфли от Прады описывают яркие дуги на темном фоне обивки лимузина.
— Там будет вся администрация; это очень важное событие, и я хочу, чтобы все прошло идеально.
— Звучит чудесно, — бормочу я, не совсем понимая, какое отношение имею ко всему этому.
Она поднимает глаза в темных очках, желая убедиться, что я ловлю каждое ее слово.
Следует ли мне отнести в чистку свой деловой костюм?
— Поэтому я просила бы вас выполнить в этом месяце несколько поручений. Беда в том, что со всеми этими приготовлениями я кручусь как белка в колесе, а Конни мне не помощница. Если что-то потребуется, я оставлю вам записку. Это ведь не слишком обременительно.
Мы обе слышим тяжелый стук двойных дверей, сопровождаемый нарастающим детским смехом.
— Мне нужно ехать, иначе он увидит меня и расстроится. Скорее, Рикардо! — окликает она водителя, еще не успев захлопнуть дверцу. Машина сорвалась с места.
— Подождите, миссис N., я хотела спросить… — взываю я к удаляющимся габаритным огням.
В классе Грейера имеются четыре Александра и три Александры. Я знаю. Я проверяла.
И теперь, когда миссис N. удрала с бешеной скоростью, я окончательно запуталась и совсем не представляю себе, кого именно она имела в виду.
Однако Грейер прекрасно знает, о ком идет речь.
— Это не он, а она, — поясняет он, показывая туда, где сидит на корточках малышка, явно занятая чем-то интригующим. Я хватаю Грейера и направляюсь к ней.
— Привет, Алекс. Сегодня мы будем играть с тобой! — с энтузиазмом сообщаю я.
— Меня зовут Кристабель. На Алекс рубашка, — отвечает она, ткнув пальцем в толпу детей в рубашках. Грейер равнодушно смотрит на меня.
— Грейер, мамочка велела тебе играть с Алекс, — напоминаю я.
Он пожимает плечами:
— Как насчет Кристабель? Кристабель, хочешь, поиграем вместе?
Значит, для него нет особенной разницы.
— Гровер, милый, мы можем поиграть с Кристабель в другой раз. Согласен?
Девочка удаляется. Даже в четыре года она, похоже, уже понимает, что если свидание откладывается, значит, возможно, оно вообще не состоится.
— Так, Гровер, думай. Что сказала мама сегодня утром?
— Сказала, чтобы я выдавливал на щетку больше пасты.
— Алекс Бранди… тебе это ни о чем не говорит? — спрашиваю я, пытаясь припомнить все имена из списка.
— Он в носу ковыряет.
— Алекс Кашман?
— Она плюется жвачкой.
Я вздыхаю, оглядывая оживленный двор. Где-то в этом хaoce толчется другая пара, с такими же планами на сегодняшний день. Я немедленно представляю что-то вроде встречи в аэропорту — себя в шоферской фуражке, с Грейером на плечах и с большой табличкой, на которой написано: АЛЕКС.
— Привет, я Мернел. — Перед нами появляется женщина постарше и в униформе. — Это Алекс. Простите, никак не могли оторваться от красок. Нужно было докончить рисунок.