Дневники. Письма. Трактаты. Том 1
Шрифт:
Также снова ел с португальцем. Также ел один раз с Александром Имгофом. [252] Также Себальд Фишер [253] купил у меня в Анторфе шестнадцать «Малых Страстей» [254] за 4 гульдена; еще тридцать две большие книги [255] за 8 гульденов; еще шесть гравированных на меди «Страстей» [256] за 3 гульдена; еще из полулистов, что идут по двадцати всякого рода на 1 гульден, он взял на 3 гульдена; и еще на 1 орт и 5 гульденов четвертных листов, что идут по сорок пять всякого рода на 1 гульден; и на 1 орт и 5 гульденов больших листов всех родов и еще восемь таких же листов на 1 гульден; все уплачено. Также я дал моему хозяину для продажи написанное на полотне изображение Марии за 2 рейнских гульдена. Также я вторично сделал портрет Феликса, лютниста. [257] 1 штюбер за груши и хлеб. 2 штюбера цирюльнику. Еще я заплатил 14 штюберов за три небольшие доски для картин. Еще 4 штюбера за материал для грунта и за грунтовку. Еще я ел один раз с Александром, золотых дел мастером. [258] Еще один раз с Феликсом. Один раз ел со мною мастер Иоаким. [259] Один раз – его подмастерье. Я сделал для живописцев подцвеченный рисунок. [260] Еще я взял 1 гульден на еду. Я подарил Петеру Вольфгангу [261] четыре новые вещицы. Еще ел со мною подмастерье мастера Иоакима. Я подарил мастеру Иоакиму на 1 гульден гравюр [262] за то, что он одолжил мне своего подмастерья и краски. И его подмастерью я подарил на 3 фунта гравюр. Также я подарил четыре новые вещи Александру, золотых дел мастеру. Я изобразил углем этих генуэзцев по имени Томазин Флорианус Романус родом из Лукки и двух братьев Томазина по имени Винченцо и Герхардо, все трое Бомбелли [263] . «Я ел с Томазином столько раз: jjjjjjjjjjjjjjjjjjjjj. [264] Казначей [265] подарил мне детскую головку на холсте, еще калькутский деревянный щит и одну трубку из легкого дерева. Также Томазин подарил мне плетеную шляпу из зерен бузины. [266] Еще один раз я ел с португальцем. Также я подарил одному из братьев Томазина на 3 гульдена гравюр на меди. [267] Еще господин Эразм [268] подарил мне испанский плащ и три мужских портрета. Еще брат Томазина подарил мне пару перчаток взамен гравюр на
252
Александр Имгоф – родственник нюрнбергских Имгофов.
253
Себальд Фишер, купивший у Дюрера так много гравюр, вероятно, торговал произведениями искусства. Это место «Дневника» дает возможность установить, кэкоеы были цены на гравюры Дюрера в его время.
254
«Малые Страсти» – серия гравюр на дереве (37 листов), выполненных в 1509—1511 годах.
255
Большие книги – серии гравюр на дереве, исполненных на листах большого формата: «Апокалипсис» (16 листов, 1498 г.), «Жизнь Марии» (20 листов, 1504—1511 гг.), «Большие Страсти» (12 листов, 1511 г.).
256
«Страсти», гравированные на меди, – серия гравюр на меди (16 листов, 1512—1513 гг.).
257
Феликс Гунгерсберг – капитан, состоял на императорской службе, славился своей игрой на лютне. Дюрер был большим любителем музыки и часто упоминает в своем «Дневнике» музыкантов, с которыми он постоянно встречался, дарил им гравюры, рисовал их портреты. Гунгерсберга Дюрер рисовал несколько раз. Сохранилось два перовых рисунка с его изображением (Winkler, т. IV, №№ 749, 819).
258
Вероятно, Александр ван Бругзаль – богатый антверпенский ювелир.
259
Иоаким Патинир (ок. 1480—1524) – известный нидерландский пейзажист, живший в Антверпене. Из всех нидерландских художников Дюрер более всего сблизился с ним.
260
Дюрер помогал антверпенским живописцам в работе над «Триумфом» и сделал для них ряд набросков. Вероятно, для этого ему и понадобился помощник, которого, как он пишет дальше, «одолжил» ему Патинир.
261
Петер Вольфганг – может быть, упоминаемый дальше столяр Петер который делал Дюреру рамы и футляры для картин. «Четыре новые вещицы») подаренные ему Дюрером, – вероятно гравюры 1519—1520 годов «Коронование Марии» (1520 г., Meder, № 41), «Мария с младенцем» (1519 г., М е d е г, № 39), «Св. Антоний» (1519 г., Meder, № 51) и «Крестьяне на рынке» (1519 г. Meder, № 89).
262
В тексте: «Kunst» – см. прим. 7 к «Письмам Вилибальду Пиркгеймеру из Венеции».
263
Три брата Бомбелли – Томмазо, Винченцо и Герхардо – богатые генуэзские купцы. Томмазо – один из богатейших в Антверпене торговцев шелком, был казначеем эрцгерцогини Маргариты, наместницы Нидерландов. Он был очень дружен с Дюрером и помогал ему в его хлопотах о пенсии.
264
В подобных случаях Дюрер часто оставляет в рукописи свободное место, куда позднее, по мере надобности, подставляет единицы или, вернее, букву j, которой в то время часто пользовались для обозначения единиц.
265
Лоренц Штерк – казначей брабантских провинций.
266
По всей вероятности, из нанизанных на нитку зерен.
267
В тексте: «gestochener Kunst» – буквально «гравированное искусство», так Дюрер называет обычно гравюры на меди.
268
Эразм Роттердамский (1466—1536) – выдающийся филолог, теолог, философ и писатель, глава немецких гуманистов, автор знаменитого сатирического произведения «Похвальное слово глупости» (1509). В 1520 году Эразм жил в Антверпене у своего друга Петера Эгидия, где Дюрер, вероятно, и встречался с ним.
269
Августин Ломбарди – Агостино Скарпинелло, секретарь и друг влиятельного епископа Алоизо Мариано.
270
Изображение неба – карты полушарий звездного неба, выгравированные Дюрером в 1515 году (Meder, № 259—261).
Также церковь Богоматери в Анторфе [271] чрезвычайно велика, настолько, что там одновременно поют много служб, и они не сбивают друг друга. И там постоянно происходят роскошные празднования, и приглашают лучших музыкантов, каких только можно достать. В церкви много священных изображений и каменной резьбы, и особенно красива ее башня. [272] Также я побывал в богатом аббатстве св. Михаила, [273] там прекраснейшие эмпоры [274] из резного камня, какие я когда-либо видел, и роскошные сиденья в хоре. И в Анторфе они не жалеют никаких расходов на подобные вещи, ибо денег там достаточно.
271
Церковь Богоматери в Антверпене – готическая церковь. Основная часть ее принадлежит XIV веку; в начале XVI века к церкви был пристроен новый богатый фасад и была возведена башня (законченная незадолго до приезда Дюрера, в 1518 г.).
272
Это место в рукописях не вполне ясно: «Die Kirch hat viel andachtiges Gottesdienst und Steinwerk und sonderlich einen hubschen Thurn». Мы даем его в интерпретации Ф. Бергмана («Albrecht Durer, Tagebuch der Reise in die Nieder-lande», Leipzig, lnsel-Verlag, стр. 80), который полагает, что под «andachtiges Gottesdienst und Steinwerk» Дюрер понимает священные изображения.
273
Аббатство св. Михаила – старинное аббатство, славившееся своей богатой архитектурой и, в особенности, колоннами из черного камня в галерее. Здание ныне не сохранилось. Впоследствии Дюрер нарисовал серебряным карандашом башню этого аббатства (Winkler, т. IV, № 769).
274
Эмпоры– галерея второго яруса в готической церкви.
Также я изобразил господина Никола, астронома, [275] который живет у английского короля и который мне во многих вещах помогал и был полезен. Он немец, родом из Мюнхена. Еще я изобразил дочь Томазина, девицу по имени Зута[?]. Также Ганс Пфаффрот [276] дал мне филипповский гульден за то, что я изобразил его углем. Снова я ел один раз с Томазином. Однажды меня и мою жену пригласил шурин моего хозяина. Еще я разменял 2 плохих гульдена на 24 штюбера на еду. Еще дал 1 штюбер на чай за то, что мне показали одну картину.
275
Никлас Кратцер – придворный астроном английского короля, друг Эразма Роттердамского. Вероятно, помогал Дюреру в его занятиях астрономией и математикой. Как видно из его письма Дюреру, написанного в 1524 году (см. «Приложение»), он был горячим приверженцем Лютера. Рисунок не сохранился.
276
Ганс Пфаффрот – один из подчиненных португальского агента. В 1520 году он ездил в Гданьск по делам лиссабонских купцов. Сохранился перовой рисунок Дюрера с портретом Пфаффрота и надписью: «Ганс Пфаффрот из Данцига, сильный человек. 1520 г.» (Winkler, т. IV, № 748). Вероятно, этот рисунок является повторением упоминаемого в тексте рисунка углем.
Также я видел в воскресенье после дня успения нашей богоматери [19 августа] большую процессию из церкви Богоматери в Анторфе; здесь собрался весь город, люди всех ремесел и сословий, все одетые по-праздничному, согласно своему сословию. Также каждое сословие и цех имели свой знак, чтобы их можно было узнать. В промежутках несли большие дорогие штанговые свечи и старинные длинные франкские серебряные трубы. Было там также, по немецкому обычаю, много трубачей и барабанщиков. Все они сильно трубили и производили много шума. Также я видел на улице, как шли ряд за рядом, то далеко друг от друга, так, что между ними оставалось широкое пространство, то приближаясь друг к другу: золотых дел мастера, живописцы, каменщики, вышивальщики шелком, скульпторы, столяры, плотники, корабельщики, рыбаки, мясники, кожевенники, сукновалы, пекари, портные, сапожники и всякого рода ремесленники и некоторые рабочие и торговцы по продовольственной части. Также были там лавочники, купцы и всякого рода их помощники. За ними шли стрелки из ружей, луков и самострелов, конные и пешие. Затем шла большая толпа господ чиновников. Затем шел целый ряд очень знатных людей, великолепно и богато одетых. А перед ними шли, отделенные промежутками друг от друга, все монашеские ордена и некоторые из священнослужителей, весьма благочестиво. Была также в этой процессии большая толпа вдов, которые кормятся трудом своих рук и придерживаются своего устава, [277] все в белых льняных платках, сделанных так, чтобы они падали с головы до земли, что придает им весьма трогательный вид. Я видел там весьма знатных лиц. А старосты собора Богоматери со всем клиром, учениками и церковными ценностями шли позади всех. Двадцать человек несли там деву Марию с господом Иисусом, великолепно украшенных во славу господа бога. И в этой процессии было много радующих взор вещей, богато устроенных. Там двигалось много повозок, маскированных фигур на кораблях и других сооружениях. [278] Среди них был сонм пророков, следовавших в установленном порядке, за ними – Новый завет, как-то: благовещенье, три святых волхва на больших верблюдах и других редкостных животных, все весьма искусно представлено; также, как наша богоматерь бежала в Египет, весьма благочестиво, и много других вещей, опущенных здесь ради краткости. В конце следовал большой дракон, которого вела на поводу св. Маргарита со своими девами; она была необыкновенно красива. За нею следовал св. Георгий со своим воинством, очень красивый рыцарь в доспехах. Также ехали в этой толпе мальчики и девочки, изображавшие различных святых, очень богато и изящно одетые в костюмы различных стран. Эта процессия от начала и до конца, пока она проходила мимо нашего дома, длилась более двух часов. Там было столько всяких вещей, что я не смог бы этого описать в целой книге и потому оставил это так.
277
Речь здесь идет о так называемых бегинках – женщинах, объединявшихся в особые общины и добывавших себе пропитание своим трудом. Такие общины, несколько напоминавшие монашеские, но не связывавшие своих членов обетом, были весьма распространены в Нидерландах, где они возникли в конце XII вера. В одной из рукописей «Дневника» воспроизведен рисунок Дюрера, на котором изображен покрой плаща бегинок.
278
В тексте: «Denn do fuhret man viel Wagen, Speil auf Schiffen und anderen Pollwerk». Это место не вполне ясно. Возможно, текст испорчен.
Также я был в Анторфе в доме Фуггера, недавно им выстроенном, богатом, с замечательной башней, большом и просторном, с прекрасным садом; и я видел также его превосходных жеребцов. Также Томазин подарил моей жене 14 локтей хорошего плотного арраса на плащ и 31/2 локтя полуатласа на подкладку. Я сделал золотых дел мастерам рисунок женского головного украшения. Также португальский агент прислал мне в гостиницу португальского и французского вина. Также сеньор Рудерико из Португалии [279] подарил мне бочоночек, полный засахаренных фруктов всех сортов, также еще коробку леденцов и еще две большие миски затвердевшего меду в палочках, марципанов и разных других сладостей и несколько сахарных тростников, как они растут. В свою очередь я дал его слуге 1 гульден на чай. Также я разменял плохой гульден на 12 штюберов на расходы. Также колонны церкви с эмпорами в монастыре св. Михаила в Анторфе сделаны все из цельных кусков прекрасного черного камня. Через посредство господина Гильгена, привратника короля Карла, [280] я послал из Анторфа в подарок превосходному скульптору по имени мастер Конрад, [281] равного которому я никогда не видел, состоящему на службе у дочери императора госпожи Маргариты, [282] «Св. Иеронима в келье», «Меланхолию», три новые «Марии», «Антония» и «Веронику». [283] И я также подарил мастеру Гильгену [284] «Евстафия» и «Немезиду». [285]
279
Родриго Фернандец д'Амада – богатый португальский купец, с 1521 года – агент португальского короля.
Из всех португальцев Дюрер более всего был близок с ним.280
Гиллис ван Апфенауве – немецкий дворянин, состоявший на службе при императорском дворе.
281
Конрад Мейт – скульптор, уроженец Швейцарии, состоявший на службе у правительницы Нидерландов эрцгерцогини Маргариты; считался в то время лучшим скульптором в Нидерландах.
282
Эрцгерцогиня Маргарита – дочь императора Максимилиана I, тетка Карла V, была наместницей Нидерландов. Резиденцией ее был Малин (Мехельн), город, расположенный между Антверпеном и Брюсселем.
283
Гравюры на меди: «Иероним в келье» (1514 г., Меdеr, № 59), «Меланхолия» (1514 г., Меdеr, № 75), три гравюры с изображением Марии (1519—1520 гг., Meder, №№39, 40, 41), «Св. Антоний» (1519 г., Meder, №51), «Вероника» (1519 г., Ваrtsсh, № 25).
284
Как полагает П. Кальков, этот «мастер Гильген» не может быть отождествлен с упоминавшимся ранее «господином Гильгеном», но имя это должно быть в данном случае расшифровано как испорченное «Эгидий». В таком случае речь здесь идет об известном гуманисте Петере Эгидий (1486—1533), секретаре антверпенского суда, друге Эразма Роттердамского (см.: Р. Каlkоff, Zur Lebens-geschichte Albrecht Durers, «Repertorium fur Kunstwissenschaft», 1904, т. XXVII, стр. 349).
285
Гравюры на меди: «Св. Евстафий» (1501 г., Meder, № 60) и «Немезида» (1501—1502 гг., Meder, № 72).
Также я должен моему хозяину 7 гульденов 20 штюберов и 1 геллер, это было в воскресенье перед Варфоломеем [19 августа]. Также за комнаты, чулан и постельные принадлежности я должен платить ему 11 гульденов в месяц. В 20 день августа, т. е. в понедельник перед днем св. Варфоломея, я снова договорился с моим хозяином, что я ем с ним и плачу за еду по 2 штюбера, а питье считается особо. А моя жена и служанка могут есть наверху в верхней кухне. Я подарил португальскому агенту маленькую резную статуэтку ребенка. Еще я ему подарил «Адама и Еву», «Иеронима в келье», «Геркулеса», «Евстафия», «Меланхолию», «Немезиду»; затем из полулистов – три новые «Марии», «Веронику», «Антония», «Рождество» и «Распятие»; затем лучшие из четвертных листов, всего восемь штук; затем три книги: «Жизнь Марии», «Апокалипсис» и «Большие Страсти»; затем «Малые Страсти» и «Страсти» на меди – все это стоит 5 гульденов. [286] Столько же я подарил сеньору Рудерико, [287] другому португальцу. Рудерико подарил моей жене маленького зеленого попугая.
286
Гравюры Дюрера. Кроме упоминавшихся раньше, здесь названы: «Адам и Ева» (гравюра на меди, 1504 г., Meder, № 1), «Геркулес» (гравюра на дереве, 1498 г., Meder, № 63), «Рождество» (гравюра на меди, 1504 г., Meder, №2), «Распятие» (гравюра на меди, 1508 г., Meder, № 23).
287
Родриго д'Амада – см. прим. 279. В дальнейшем Дюрер везде называет его Рудерико.
Также в воскресенье после дня св. Варфоломея [26 августа] я выехал с господином Томазином из Анторфа в Мехельн [Малин], [288] там мы остановились на ночлег, тогда я пригласил мастера Конрада и с ним одного живописца на ужин. Этот мастер Конрад – прекрасный резчик госпожи Маргариты. Из Мехельна мы поехали через городок Вильсворт [Вилворде] и прибыли в Брюссель в понедельник [27 августа] днем. Дал 3 штюбера посыльному. В Брюсселе я ел с моими господами. [289] Также ел один раз с господином Баннизисом [290] и подарил ему «Страсти» на меди. Затем я отдал маркграфу Гансу [291] в Брюсселе мое рекомендательное письмо, которое написал мне мой господин бамбергский, и подарил ему на память «Страсти» на меди. Еще раз ел с моими нюрнбергскими господами.
288
Первые месяцы пребывания в Нидерландах Дюрер посвятил хлопотам о пенсии. Сразу же по прибытии в Антверпен он завязывает знакомства, делает подарки влиятельным лицам, а затем, 26 августа, едет в Малин (Мехельн) и оттуда в Брюссель, где тогда находился двор Карла V.
289
Господа – члены нюрнбергского Совета, которых Дюрер встретил в Брюсселе при дворе Карла V. Эта депутация нюрнбергского Совета прибыла на коронацию императора и привезла хранившиеся в Нюрнберге имперские регалии. В составе депутации были Ганс Эбнер, Леонард Гроланд, Никлас Галлер, Ганс Лохингер, Пауль Топлер, Мельхиор Пфинциг и его брат Мартин. Все они покровительствовали Дюреру и содействовали ему в хлопотах о пенсии.
290
Якоб Баннизиус – гуманист, друг Пиркгеймера, тайный секретарь и доверенное лицо императора Максимилиана I. В то время находился в Брюсселе в свите Карла V.
291
Маркграф Иоганн фон Бранденбург – один из крупнейших князей Германии,, играл видную роль при дворе Карла V.
Я видел в золотой комнате брюссельской ратуши четыре росписи, сделанные великим мастером Рудиром. [292] Я видел в королевском дворце, позади дома, фонтан, лабиринт и зверинец; я никогда не видел более занятных и приятных вещей, столь похожих на рай. [293] Также имя человечка, составившего мне прошение у господина Якоба Баннизиса, Эразм. [294] Также в Брюсселе есть прекрасная ратуша, большая, сложенная из превосходного тесаного камня, с чудесной ажурной башней. [295] В Брюсселе я сделал при ночном освещении портрет мастера Конрада, хозяина моих господ. Также одновременно я изобразил углем сына доктора Лампартера [296] и хозяйку.
292
Рогир ван дер Вейден (ок. 1400—1464) – знаменитый нидерландский живописец XV века. Росписи брюссельской ратуши (1430—1440-е годы) погибли в конце XVII века.
293
Расположенный над городом на горе, дворец брабантских герцогов в Брюсселе славился своим парком и фонтанами. Сохранился перовой рисунок Дюрера с изображением брюссельского «зверинца» (Winkler, т. IV, № 822).
294
Эразм Штернбергер – секретарь Баннизиуса, составил для Дюрера все необходимые бумаги и прошения.
295
Ратуша в Брюсселе – выстроена в XV – XVI веках, самая грандиозная из нидерландских ратуш, особенно славилась своей башней.
296
Иоганн Лампартер – сын влиятельного советника Карла V доктора Георга Лампартера.
Также я видел вещи, привезенные королю из новой золотой страны: [297] солнце из чистого золота, шириною в целую сажень, такую же луну из чистого серебра той же величины, также две комнаты, полные редкостного снаряжения, как-то: всякого рода оружия, доспехов, орудий для стрельбы, чудесных щитов, редких одежд, постельных принадлежностей и всякого рода необыкновенных вещей разнообразного назначения, так что это просто чудо – видеть столько прекрасного. Все это очень дорогие вещи, так что их оценили в сто тысяч гульденов. И я в течение всей своей жизни не видел ничего, что бы так порадовало мое сердце, как эти вещи. Ибо я видел среди них чудесные, искуснейшие вещи и удивлялся тонкой одаренности людей далеких стран. И я не умею назвать многих из тех вещей, которые там были. Я видел в Брюсселе еще много прекрасных вещей, и в особенности я там видел такой большой китовый ус, как будто он сцементирован из каменных квадров; он имеет в длину сажень, очень толст, весит около 15 центнеров и имеет такую форму, как здесь изображено; [298] и он находился на голове животного сзади. Я был также в доме фон Нассау, [299] роскошно построенном и красиво украшенном. Снова я два раза ел с моими господами.
297
Новая золотая страна – Мексика, завоеванная в 1519—1521 годах испанцами под предводительством Эрнандо Кортеса. В брюссельском дворце были выставлены сокровища, вывезенные Кортесом из Мексики.
298
Рисунок не сохранился ни в одной из копий.
299
Дворец Генриха фон Нассау был некогда одним из прекраснейших зданий Брюсселя и соперничал с расположенным неподалеку дворцом брабантских герцогов.
Также госпожа Маргарита послала за мною в Брюссель и велела сказать мне, что она будет моею заступницею перед королем Карлом, и была особенно благосклонна ко мне. Я подарил ей мои гравированные на меди «Страсти» и то же – ее казначею по имени Ян Марникс, [300] а также изобразил его углем. Я отдал 2 штюбера за буйволовый рог. Еще 2 штюбера я заплатил, чтобы мне показали картину св. Луки. [301] Также когда я был в доме Нассау, я видел там в капелле хорошую живопись, выполненную мастером Гуго. [302] И я видел два больших красивых зала и повсюду в доме дорогие вещи, а также большую кровать, на которой могут поместиться пятьдесят человек. [303] И я видел также большой камень, который во время непогоды упал в поле близ дома господина фон Нассау. Дом этот расположен высоко и оттуда открывается прекраснейший вид, вызывающий восхищение. И я не думаю, чтобы во всех немецких землях было что-либо подобное.
300
Ян де Марникс – казначей и доверенное лицо эрцгерцогини Маргариты.
301
Неизвестно, о какой картине идет речь. Может быть – об одной из тех картин, которые легенда приписывала кисти св. Луки, может быть – о картине Рогира ван дер Вейдена «Мадонна со св. Лукой».
302
Гуго ван дер Гус (ок. 1435—1482) – знаменитый нидерландский живописец XV века. Речь идет об изображении «Семи таинств». Картины не сохранились.
303
Кровать эта служила для забавы хозяину дома, который имел обыкновение укладывать на нее перепившихся гостей. По описанию одного современника, она имела 2,6 м в длину и 3,4 м в ширину.
Также меня пригласил мастер Бернгард, живописец, [304] и приготовил такое превосходное угощение, что я не думаю, чтобы его можно было получить и за 10 гульденов. Еще им были приглашены, чтобы составить мне компанию: казначей госпожи Маргариты, которого я изобразил, гофмейстер короля по имени де Метени [305] и городской казначей по имени фон Буслейдис. [306] Ему я подарил гравированные на меди «Страсти», и он в свою очередь подарил мне черный испанский кошелек, стоимостью в 3 гульдена. И Эразму Роттердамскому я тоже подарил гравированные на меди «Страсти». Также Эразму, секретарю Баннизиса, [307] я подарил гравированные на меди «Страсти». Имя человека из Анторфа, подарившего мне детскую головку, – Лоренц Штерк. Также я сделал углем портрет мастера Бернгарда, живописца госпожи Маргариты. [308] Я сделал еще раз портрет Эразма Роттердамского. [309] Я подарил Лоренцу Штерку сидящего «Иеронима» и «Меланхолию». Я изобразил куму моей хозяйки. Также шесть человек, портреты которых я сделал в Брюсселе, мне ничего не дали. Я заплатил 3 штюбера за два буйволовых рога и 1 штюбер за два Эйленшпигеля. [310]
304
Баренд ван Орлей (1492—1542) – известный нидерландский живописец, с 1518 года придворный художник эрцгерцогини Маргариты.
305
Ян де Метени – бургомистр Брюгге и обергофмейстер императора.
306
Гиллис де Буслейден – казначей брюссельской церкви св. Гудулы.
307
Эразм Штернбергер – см. прим. 78. В дальнейшем Дюрер называет его или просто Эразм, или секретарь Эразм.
308
Баренда ван Орлея. Обычно его портретом считают хранящийся в Лувре рисунок углем 1521 года (W inkier, т. IV, № 810).
309
Сохранился рисунок углем с изображением Эразма Роттердамского, сделанный Дюрером в Брюсселе (W inkier, т. IV, № 805). Рисунок этот послужил основой для выполненного в 1526 году гравированного портрета Эразма (см.: «Приложение», Эразм Роттердамский, Из переписки с Пиркгеймером по поводу заказанного им Дюреру гравированного портрета). На одном экземпляре этой гравюры, некогда принадлежавшем Никласу Кратцеру, сохранилась сделанная рукою последнего надпись: «Год 1520. Я, Никлас Кратцер, присутствовал в то время, когда Альбрехт Дюрер рисовал с натуры в Брюсселе в Брабанте».
310
Известная народная книга о Тиле Эйленшпигеле, очень популярная в XVI веке. Книга была впервые издана в конце XV века, а затем издавалась в 1515 и 1519 годах.