Дни волка

– Будем считать - подвела германская пунктуальность и методичность...
– Карел Амброз, вице-президент фирмы "BST", водрузил очки на нос.
– А вы, Филипп... Также, переходите на третий участок! Там, сейчас, уже ничего невозможно испортить! Штойнмаер, Кьянти, Пер - вон! Лепажный и Тобольский - хорошая работа! Передайте мою благодарность бригаде. Особенно - Вашим химику и художнику! Состав - Выше всяких похвал! А обрубленные руки, что б не лезли к кабель - каналу - гениальная, идея! Всего - наилучшего!

Выйдя за двери кабинета, мы с Михалычем, сползли по стенке.

Штойнмаер и Кьянти - смотрели на нас - волками.

А мы - сидели друг напротив друга, не веря тому, что - выкрутились!

Или - влипли?!

– Ну, Андрюша...
– Качал головой Михалыч.
– Чувствую я, влипли мы...

– Прорвемся, бригадир...
– Отмахнулся я.
– Не впервой!

– Пошли, напьемся, что - ли?!
– Предложил Михалыч.
– И... Спать...

Короткий коридор, освещенный обычными светодиодками, белые стены и каменные полы.

Четвертое, административное, здание.

С идеальной отделкой.

Все - спрятано.

Не скажу, точно, где именно установлены шкафы, но то, что они - есть - однозначно!

Вызвав лифт, Михалыч внимательно посмотрел на меня.

– Ты, понял, хоть что-нибудь?

– Ни хрена!
– Честно признался я.
– Все, как в тумане... И, на кой фиг, мы делали все эти монтажи, если...

– Тобольский!
– Радостно подкралась Кажелецкая.
– Где, пропадал?! Два дня, ни слуху, ни духу!

Михалыч, старый "кобелино", при звуках девичьего голоса, мгновенно подобрался и распушил хвост.

Представив их друг другу, я самоустранился от общения, любуясь на них, со стороны.

А полюбоваться - было на что!

Михалыч, разливался соловьем, рассказывая о нашей бригаде и всячески зазывая Ксению в гости.

Мудрая Ксения, периодически стреляя глазами в мою сторону, уводила разговор в сторону и ничего не обещая, выведывала у Михалыча, уж совсем "горячие", подробности!

На Наше, точнее - Моё, счастье, поездка в лифте оказалась супер быстрой.

С третьего этажа, на первый!

Михалыч, пропустив Кажелецкую, вперед, придержал меня за локоть.

– Это, по ней... Димочка?!

Дождавшись моего кивка, Лепажный хмуро покачал головой.

– Не пойдет... Умная, больно!

От удивления, я запнулся.

– Михалыч, ты чего?!
– Вырвалось у меня.

Каблучки Ксении цокали впереди нас, выбивая самую привлекательную, на мой взгляд, дробь.

– Андрей...
– Бригадир потянулся за сигаретами.
– Димочка - дитё, малое! Она... выплюнет.

Щелчок зажигалки и клуб сизого дыма, поплывший по коридору, скрыл от меня лицо Михалыча.

– Нет, бригадир.
– Цокнул я языком.
– Она - хорошая. И он - хороший. Два хороших человека...

– Не уживутся! Проверено, Андрей.
– Михалыч подхватил меня под локоть и потянул в сторону, противоположную, ушедшей Ксении.
– Димочка, сядет ей на шею... По ней видно - она - терпеливая...

Бессвязные и путаные объяснения Михалыча, нарастали, как снежный ком.

– Ей нужен - мужчина, а не - ребенок...
– Подвел итог, Лепажный.
– А вы, все - "маменькины сынки", Андрей...

Как ни странно, я понял, что именно имел ввиду, бригадир.

Только сказать об этом - не успел.

Сработала пожарная сигнализация!

Мокрые и злые, мы с бригадиром вернулись в наш жилой блок, на двенадцать койко-мест, кухней и здоровенным коридором, со стоящим в центре, длинным столом...

Увидевшему нас МэдВедю, хватило ума, молча свалить в сторону, не комментируя и не улыбаясь!

Взрослеет, "мальчик"!

Высунувшийся на шум "Химичу", так же постарался сделать ноги.

Пятная медового цвета паркет, потеками воды и клочками пены, мы протопали каждый в свою комнату и плотно закрыли за собой двери.

Мат Лепажного, запершегося в ванной, с трудом перекрывался шумом воды!

Через час, отмытые и уже спокойные, мы сидели на нашей "общаковской" кухоньке и пили чай.

Моя "аляска" и "коламбия" Михалыча, "отмораживались" на улице, вывешенные, нашими добросердечными помощниками.

Трофимыч, молчаливо составивший нам компанию, только качал головой, глядя на нас.

– Всё. Завтра - выходной!
– Отставил чашку, бригадир.
– Поедем, шмотками, затариваться! У Андрея, вон, джинсы - всего - одни!

– Пара!
– Гордо поправил я.

– Молчи! Ты, чего, меня не остановил?!
– Лепажный со вздохом отер пот со лба.
– Всё, млин... Бросаю!

Демонстративно, бригадир вытащил из кармана пиджака пачку сигарет и зажигалку.

– Трофимыч! Зови, бригаду!
– Щелкнув зажигалкой, Лепажный закурил и выдохнул к потолку облачко дыма.
– Буду, слово - давать! При всех!

На "цирк", бригада слетелась - мгновенно!

Устроившись вокруг стола, все уставились на бригадира.

Когда до фильтра остался сантиметр, Михалыч, тяжело вздохнув, отнял окурок от губ и продемонстрировал всем:

– С этой минуты...
– Начал он.
– И, до конца дней моих! Клянусь! Что это мерзкое чудовище, не поселится в моем кармане! Не запачкает моих рук! И, не изгадит мое, дыхание! Нет у меня больше желания курить! Так что... Сдохни, мерзкая тварь!

С этими словами, бригадир старательно растер окурок по пепельнице.

Оставив на столе полупустую пачку и зажигалку, Лепажный гордо удалился к себе в комнату, оставив всю бригаду, в тихом недоумении.

– Ну...
– Шмыгнул носом Егор.
– Коли так... То и я!

Ритуал прощания с сигаретой повторился еще раз.

Оставив молодняк трепаться, поплелся к себе в комнату.

Ничего мне не хотелось.

Словно, вытащили батарейки...

Щелкнув кнопкой, включил ноут - надо, перебить, это состояние...