До белого каления

– Себе налить не хочешь? - спросил Кризи.

Тони покачал головой.

– Еще не вечер, - ответил он. Прошло минут десять, прежде чем он снова расплылся в улыбке, взял у Кризи еще десять центов и сказал: - А почему бы и нет? - и налил себе кружку пива.

Скоро Кризи узнал, что у Тони такая привычка: он всегда сначала отказывается от предложенного напитка, а потом, когда проходит минут десять, а то и полчаса, спрашивает себя, зачем он это сделал. Размышления его всегда заканчиваются широкой улыбкой и неизменным вопросом: "А почему бы и нет?"

У каждого гоцианца было прозвище. Не удивительно, что этого бармена все звали Почему Нет.

Перед входом в бар остановился видавший виды "лэндровер". Из него вышел длинноногий молодой человек с открытым лицом и волнистыми черными волосами. Он протянул Кризи мозолистую руку.

– Привет. Меня зовут Джойи. Добро пожаловать на Гоцо.

Кризи с трудом припомнил младшего брата Джулии, которому во время свадьбы сестры было только десять лет. Джойи выразительно посмотрел на Тони и получил кружку холодного пива.

– Ты ведь не очень торопишься? - с улыбкой спросил он Кризи.

Тот улыбнулся в ответ и покачал головой.

Джойи осушил сразу полкружки.

– Теперь можно жить. Я все утро собирал лук, а после такой работы очень пить хочется.

Разговор за кружкой пива был полон добродушного юмора. Английский на Мальте и Гоцо - второй язык, и по-мальтийски собравшиеся говорили редко, лишь чтобы подчеркнуть особенно важную мысль. В мальтийском языке много заимствований из арабского и итальянского, интонации и мелодика для непривычного уха могут показаться странными. Кризи знал и арабский, и итальянский, поэтому улавливал значение многих мальтийских слов.

Скоро в бар стали заходить рыбаки, которых после напряженного рабочего дня, проведенного в море, под открытым солнцем, мучила жажда. Виктор и Микеле отправились на паром - подходило время последнего рейса на Мальту.

Когда Джойи взглянул на часы, почти все мужчины в баре уже переключились с пива на более крепкие напитки.

– Аль Мадонна! Уже шесть! Кризи, нам пора. Мать, наверное, из себя выходит.

Машина сначала взбиралась вверх по склону крутого холма, потом, миновав небольшое селение Куала, спустилась на боковую дорогу к Надуру.

Дом фермеров с небольшим внутренним двориком представлял собой старинное внушительное каменное здание. На втором этаже одного из крыльев дома совсем недавно была сделана пристройка, в которую со двора вела лестница.

Из кухни вышла высокая дородная женщина с приятным и очень выразительным лицом. Она радушно улыбнулась Кризи, обняла и поцеловала в щеку.

– Добро пожаловать, Кризи. Давненько мы не виделись. - Она взглянула на сына.

– Мам, Кризи жажда замучила, - Джойи подмигнул Кризи и чуть виновато улыбнулся.

Женщина негромко сообщила сыну, что думает по поводу его жажды, потом велела отнести чемодан гостя наверх, а Кризи предложила пройти на кухню.

Он помнил это большое помещение со сводчатым потолком еще со времени свадьбы Гвидо. Именно здесь был центр жизни семьи - столовой и гостиной пользовались реже и только в особых случаях.

Кризи сразу почувствовал, что попал в семью. Лаура уже суетилась у плиты - поставила на огонь большой кофейник и принялась расспрашивать Кризи о Гвидо. Одновременно она что-то помешивала в трех кастрюлях. Его приняли, как близкого человека, и это ощущение только усилилось, когда с работы в поле вернулся хозяин дома. Пол Шкембри был меньше жены по габаритам и на первый взгляд казался худым. Но посмотрев на его жилистые мозолистые руки, Кризи решил, что этот небольшой мужчина очень силен. Глава семейства приветливо кивнул Кризи и спросил:

– Все в порядке?

На Мальте это был самый распространенный вопрос, причем, даже если разговор шел по-мальтийски, задавали его всегда только на английском языке. Он имел множество оттенков и значений - от вопроса до утверждения, от приветствия до прощания. Его можно было сравнить разве что с французским "Как дела?", хотя иногда смысл его был еще шире.

– Все в порядке, - ответил Кризи.

Пол сел за стол, и Лаура дала ему чашку кофе. Он обращался с Кризи так, будто они расстались с ним только вчера, а не восемь лет назад, и американец от этого почувствовал себя совсем как дома.

* * *

В Неаполе Кризи купил небольшой магнитофон. Он вставил в него одну из кассет, которые Гвидо забрал из дома в Комо вместе с другими его вещами. Потом лег на кровать и под звуки любовной элегии "Доктора Хука" стал размышлять о той ситуации, в которой оказался, и о людях, которые его окружали. Предложение Гвидо погостить на Гоцо и восстановить там силы оказалось удачным. Неаполитанец прекрасно знал, что в семье Шкембри Кризи найдет теплый и радушный прием. Знал он и о том, что Шкембри недавно арендовали у церкви несколько дополнительных террасных полей, а чтобы подготовить новые земли к посеву и должным образом их оградить, требовался немалый труд.

Работа такого рода всегда доставляла Кризи истинное удовольствие, а в его нынешнем состоянии могла еще принести неоценимую пользу его здоровью. Гвидо долго говорил с Полом по телефону и подробно рассказал ему о происшедшем в Милане. О планах друга на будущее он не упоминал.

Кризи поселили в новой пристройке. Там был отдельный вход, к которому со двора вела лестница. За обедом Пол сказал, что это помещение раньше использовалось как сеновал и склад для всякого хлама. С тех пор как Гвидо женился на Джулии, он каждый год присылал им приличную сумму денег. Продолжал он это делать и после ее смерти. Поначалу Пола это раздражало - в конце концов, они люди не бедные, и в милостыне не нуждаются. Он даже как-то пригрозил зятю, что будет отсылать его деньги обратно. Гвидо удалось переубедить Пола: он объяснил, что ему выгодно посылать деньги на Гоцо, чтобы избежать слишком высоких налогов.

– Ты же сам Гвидо хорошо знаешь, - со вздохом заметил Пол, обернувшись к Кризи.

Часть денег Гвидо было решено использовать для перестройки крыла, служившего раньше сеновалом. Теперь, когда Гвидо каждый год приезжал летом погостить у Шкембри, у него было свое удобное и отдельное от других помещение.

Новая пристройка состояла из двух просторных комнат и небольшой ванной с такими же сводчатыми потолками и арками, как в других помещениях дома. Внушительные камни, из которых были сложены массивные стены цвета охры, были не покрашены, а покрыты лаком или олифой. Комнаты были обставлены без претензий, однако незамысловатая мебель оказалась вполне удобной. В спальне стояли широкая старая кровать и комод со множеством отделений и ящиков, на стене висели деревянные плечики для одежды. Во второй комнате размещалось несколько удобных невысоких стульев, журнальный столик и очень неплохо укомплектованный бар. Здесь Кризи предстояло прожить по меньшей мере пару месяцев, но, расположившись в своем новом жилище, он сразу же почувствовал себя уютно и обустроенно.

Шкембри были простыми фермерами, но, как и большинство жителей Гоцо с их консерватизмом и приземленностью, всегда интересовались происходящим в мире и много читали. Из-за перенаселенности и отсутствия работы гоцианцы нередко в молодости разъезжались по другим странам, предпочитая Северную Америку и Австралию. Многие к старости возвращались обратно и покупали себе дома в родных селениях. Так что среди островитян все время шел обмен новостями и идеями, круговерчение населения вносило оживление в будни повседневности.