До конца света оставалось: Loading…

– Потом объясню. Одевайся. Нам пора! Пока Сэм! Ещё увидимся!

Ника оделась молниеносно и стремительно проскользнула мимо комнаты отца. В подъезде она надела кроссовки и быстрым шагом спустилась по ступенькам. В этот момент из входной двери показалась опухшая рожа папаши.

– Куда собралась? Я тебе не разрешал! – прорычал он.

– Я не на долго! – соврала Ника. Ведь ближе к вечеру алкоголик и не заметит её отсутствия, так как будет пьян. Отец закрыл дверь, и звук звонким эхом разнёсся по подъезду. – Как же я хочу свалить от него! Достал, урод. Если бы не Сёма, уже давно бы сбежала на фиг! – негодовала Ника. – Ну, так что? Куда мы?

– Сначала ко мне. Заведём собаку и возьмём кое-что. Потом по магазинам. Хочу купить джинсы. – я видела реакцию Ники. Ей тоже очень хотелось баловать себя одеждой и косметикой. Но, увы, ей и её сестре пришлось работать с пятнадцати лет, чтобы хоть как-то выживать. Они не жаловались и с благодарностью принимали любую помощь.

Мои мама и папа тоже помогали. Но закупить большое количество продуктов родители не могли, так как знали, в чьём пузе они окажутся. Поэтому мой папа тихонько передавал им продукты и соленья, чтобы хватало на один-два раза. Когда мы уже стали взрослыми, Ники призналась мне, что самая большая подруги мечта – это полный холодильник еды и шкафчик с косметикой. Тогда для меня казалось диким, мечтать о таких мелочах. Нас со старшей сестрой и братом растили в тепличных условиях, баловали и лелеяли на протяжении всей жизни. Но увидев апокалипсис и находясь в полуголодном состоянии несколько месяцев, я осознала, какое это счастье «Сытая жизнь».

Мы завели мою собаку домой. Полдороги я несла её на руках, так как старушка уже вымоталась от такой долгой прогулки. Я, как и Ники, работала с того же возраста. Это было условием папы, да и моим собственным желанием. Помимо работы в рекламном агентстве я стала натурщицей для местного художника. Поэтому за год я скопила приличную сумму. Планировала на эти деньги поехать с однокашниками в Турцию на осенние каникулы.

Я достала из шкатулки двадцать тысяч и пошла в коридор к Нике. И уже точно знала, что хочу потратить эти деньги на неё. Как же она удивилась, когда мы зашли в магазин, и я сказала, чтобы она выбрала себе несколько капсул в гардероб. Таких счастливых глаз близкой, я давно не видела. Как же я по ней скучала. Скучала по плейлисту, набившим оскомину. По её шуткам и саркастическим высказываниям.

Всё время, проведённое в магазине, она старалась у меня выпытать, что со мной происходит. Ведь я разучилась веселиться. А каждый раз, когда она открывала шторку примерочной, я начинала быстро моргать, чтобы она не видела моих слёз.

Мы сидели на лавочке в маленьком сквере. Пили газированную воду из алюминиевых баночек. Сквозь зелёную, густую крону деревьев блистало летнее солнце. Сегодня пятое августа, где-то там празднует свой День Рождения мой будущий лучший друг. Ему сегодня двадцать два. Эй, Джонни, с Днем Рождения тебя, мой обаятельный скромняшка. Я подняла баночку газировки, словно для кого-то тоста с невидимкой. Таракашки в голове тоже подняли бокалы за этого хорошего доброго парня. Надеюсь, ты счастлив. Возможно, мы увидимся хоть на минуточку.

– Так, ты мне расскажешь, что с тобой происходит? – напомнила мне Ника. Она пристально смотрела на меня, наблюдая, как я, чокаюсь с воображаемым другом. Я знала, что ей можно доверять. И она поддержит меня с любой мой бредовой идеей. Но я медлила, потому что не знала, с чего начать, и как более мягко поведать ей обо всём, что будет происходить.

– Если я тебе скажу, что я знаю о большинстве значимых трагедий, которые произойдут в ближайшие двадцать лет. Ты мне поверишь?

– Эмммм, ну сложно сказать без доказательств. Я поступлю в консерваторию?

– Поступишь, но в том будущем, бросишь учёбу на втором курсе, так как уйдёшь в декрет. – Ники выпучила глаза.

– Я выйду замуж за Оскара?

– Нет, за козла по имени Вадим. Оскар свалит в закат. А перед этим, через год и четыре месяца, скинет в твой рюкзак, при задержании в клубе пакет с героином. Ник! Бросай его! Он уже употребляет. Скоро начнет распространять. Это, правда, было ужасно. В тот вечер мы попёрлись в клуб и туда нагрянул областной ГосНаркоКонтроль, вместе с моим лучшим другом. Тогда все обошлось, благодаря Джонни и его отчиму, который нас отмазал. Но выслушать лекцию о вреде запрещённых веществ мне пришлось. Женька тогда рвал и метал. Как он орал! Господи, Женька больше на меня так никогда не кричал! Даже в ярости ударил кулаком в стену рядом с моей глупой башкой. Это произвело нужный эффект.

– Ты серьёзно? – обеспокоенно произнесла подруга. – А что за Вадим? Симпатичный?

– Ой, Ник. Там всё ещё хуже будет. Он будет бухать по-чёрному, а когда у вас родится второй, вообще подсядет на соли. Это такой синтетический наркотик. Ты проживёшь с ним, как в аду двенадцать лет.

– Ну, да, конечно! Я выросла в семье алкоголика, думаешь, я найду себе такого же? – взорвалась Ник. – Ты меня плохо знаешь!

– Я знаю тебя тридцать лет. Ник, поверь мне! Всё это будет. Если не возьмёшься за голову.

– Не неси пургу! – отмахнулась любимая подруга.

– Хочешь, докажу? – я посмотрела часы маленького сотового телефона. Без двадцати три. Пятого августа в два часа пятьдесят минут на этом перекрёстке случиться одна из самых страшных аварий нашего города. Это я знаю, потому что эта трагедия унесет из жизни одноклассника моей сестры.

– Конечно, хочу. – кивнула Никуша.

– Пойдём, нам нужно пересесть, чтобы видеть всю картину. – я взяла несколько пакетов с покупками, свою банку колы и пошла к лавочке, находящейся ближе к перекрёстку. Там не так приятно находиться из-за пыли от дороги и палящего солнца. – Нужно немного подождать.

– Ладно, Госпожа Ванга, пойдём. Может, расскажешь, что здесь будет? На ту лавочку упадёт метеорит? – она жестом указала на то место, где мы только что сидели.

– Нет, метеорит упадёт в две тысячи тринадцатом, а точнее, в девять двадцать утра пятнадцатого февраля. И он до нас не долетит, а упадёт в Чебаркульское озеро. Но шуму наделает много!

Минут через пять здесь произойдёт авария, поэтому сейчас ты собираешь ноги в руки и готовишься подносить огнетушители, во-о-он из того магазина. Шмотки оставишь за прилавком. Там будет продавец-мужчина Виктор, в честь которого я назову своего сына, или его жена Елена. Они тебе обязательно помогут. Это хорошие люди.

Ники вылупилась на меня своими огромными от удивления глазами.

– Не смотри на меня, смотри туда.

В тот момент, когда я указала жестом на перекрёсток, КамАЗ груженный камнем, на полной скорости врезался в маршрутку битком набитую пассажирами. Жёлтая Газель вылетела на встречную полосу. С левой стороны в эту маршрутку, ровно в газовый баллон врезается японский седан. Через секунду появляется КамАЗ и по инерции движется вниз, протаранил троллейбус, который, в свою очередь, летит в сторону пешеходов, стоявших на перекрёстке. Понеслось! Будет двадцать трупов и более пятидесяти пострадавших.

– Что стоишь? Тащи огнетушители! – прикрикнула я на подругу, ибо она оцепенела от увиденного ужаса. Она моргнула и, схватив пакеты, побежала в магазин.

Все разбегались, я же, напротив, направилась в сторону аварии, так как знала, что будет взрыв. Одним махом я подлетела к водителю, который не пострадал, а просто проехал мимо по счастливой случайности. Без спроса открыла его багажник и достала трос и огнетушитель. Ко мне уже бежали люди. Какому-то парню я всучила красный баллон, а сама зацепила трос за фаркоп, прикрывая голову и наклонившись, побежала к единственной пассажирской машине, пострадавшей в аварии. Зацепила трос. Парень залил пеной огнетушителя капот и место удара.