До пепла...

 Только в этот момент до Тони дошло, что она плачет. Да, именно она издает вголос этот противный звук, который терзает ее же пульсирующую голову! Даже не вой, а какой-то подвывающий хрип, противный, мучающий, потому и горло болит. Оттого и видит плохо, что глаза заволокло слезами…

 Это осознание как сломило нечто в ней! Вцепившись в плечи подруги, она вдруг зарыдала уже в голос, словно из груди ее эти всхлипы выдавались, сипло, тяжело, с болью. Тоню трясло всем телом, и им обеим пришлось усесться на пол, чтобы хоть как-то обрести опору. Эля больше не говорила, только тихонько поглаживала по голове и плечам. Может, и хотелось многое спросить, но подруга давала ей время пережить и пройти это…

 Неясно, сколько времени прошло, но постепенно Тоня затихла. Не пережила еще, но как бы иссякла на сейчас, сорвала голос, умолкла, как-то прерывисто дыша. Будто сил не осталось и на вдохи. Уткнулась лицом Эле в плечо, не видя и не осознавая сейчас ничего вокруг. И не хотелось понимать. Некое спасительное отупение охватило всю сущность, душу, сердце, разум, даря… если не облегчение, то некую передышку. То состояние, когда можно хоть как-то далее функционировать.

 Выпрямилась, посмотрела с благодарностью, как надеялась на Элю. Отползла немного назад, опираясь теперь на кровать.

— Ты беременна? — очень осторожно, с опаской, спросила вдруг подруга.

 А Тоня, совершенно не ожидавшая этого, уставилась на нее, растерявшись.

— Нет… Не думаю, — даже сумев хмыкнуть, покачала головой, поняв, что боль из висков не ушла, а вот отупение прибавилось. — Мы всегда предохранялись.

— Окей. Я просто предположила, что это могло послужить причиной, — смущенно, пояснила Эля, вперив глаза в пол. — Легче?

— Не особо, — честно отозвалась Тоня. — Но больше сил нет…

— Ясно… — кивнула подруга, хотя показалось, что ей все еще мало что было понятно в случившемся, кроме очевидного. — Сейчас Дэн приедет, кстати. Я потому и искала тебя. Он сообщил, что поедет тебе телефон купит, вместо разбитого, без связи нам никуда, — все еще с некоторой неловкостью, проговорила Эля. — Думаю, он совсем скоро заявится… Не ждала, если честно, от Дениса. Он прям совсем иначе себя ведет…

— Да… Совсем неожиданно, — согласилась Тоня охрипшим голосом, прижала ладони к пекущим глазам.

 Говорить о Денисе было во сто крат легче, чем отвечать на вопросы «что случилось?» Или хоть попытаться имя Пархомова произнести. Она не была готова что-то обсуждать. Даже с Элей… Не в состоянии была открыться настолько и лучшей подруге. Да и они, при всей их близости, не относились к тем девчонкам, которые все-все вываливали друг на друга еще в школе или университете, личное пространство оставалось всегда.

 Но в этот момент Тоня осознала, что в принципе не уверена, сможет ли когда-то или с кем-то обсудить последние полтора месяца. Ее эмоции и чувства сейчас казались слишком глубокими, чересчур интимными. А нанесенная Дамиром обида — настолько травмирующей, что даже мысли о последнем «даре» вызвали новую волну стрессовой дрожи по всему телу.

 Нет, думать о непривычном поведении Дениса было куда проще и спокойней. Пусть она и не просила его решать сейчас ее проблемы.

 Эля оказалась верна в своих предположениях — Денис появился буквально минут через двадцать. Тоня едва успела хорошенько умыться ледяной водой, что, впрочем, никак не спрятало следы рыданий. Подруга помогла ей перестелить постель, больше ничего не спрашивая, и они сварили себе все же по кофе. Вообще, было как-то тяжело и сложно, а то, что она не могла и не хотела даже говорить с Элей, в буквальном смысле испытывая тошноту от мысли об откровениях, словно давило на плечи обеим. Так что в такой ситуации появление Дениса ощутилось облегчением.

 Правда, было впечатление, что теперь в квартире стало еще на одного человека больше из тех, кто вовсе не понимал, что делать, но не желал признавать, что не управляет ситуацией. Наверное, издержки характера и их вечной борьбы в карьере.

— Вот, решил уже новую модель взять, чтобы ты в тренде была и с самым мощным аппаратом, все равно больше двух лет не обновляла. Техника сейчас устаревает молниеносно, — «пояснил» Дэн, с порога вручив ей бумажный пакет с запечатанной коробкой.

 Эля взамен тут же принесла мужчине кофе. Денис, казалось, с радостью ухватился за чашку, прошелся по комнате, то и дело оглядываясь на Тоню. А она все в том же заторможенном состоянии кивала, сама не очень понимая, с чем соглашается. Дэн отпил горячего напитка, прочистил горло. Переглянулся с Элей.

 Подруга незаметно покачала головой, показывая, что сама в отчаянии.

 Тоня все видела и понимала, да только не участвовала, воспринимала как-то отстраненно, будто не с ней и не около нее эти люди, не о ее состоянии тревожатся.

— Все должно быть тебе привычно, только новые фишки изучи. Давай, может, я помогу со старого информацию через кабель скинуть? Экран совсем «умер» или еще как-то можно посмотреть? Тогда и без кабеля выйдет…

— Нет!.. — при одной мысли, что Денис начнет копаться в ее телефоне, так или иначе, а просматривать сообщения, звонки или переписку, заколотило с новой силой. Отставила свой кофе, потому что руки задрожали, не дай бог, разольет.

 И Денис, и Эля глянули с удивлением.

 — В смысле, спасибо огромное, Денис, что побеспокоился и выручил, — настолько искренне, насколько, вообще, сейчас была в состоянии, выдавила из себя Тоня, пытаясь исправить ситуацию. — Я тебе деньги сейчас скину за него, сама бы не знаю, когда добралась. А экран немного работает, я умею перебрасывать информацию, ты же и учил, справлюсь…

— Тоня, ради бога, не говори глупостей! Это тебе подарок, я не обеднею, — фыркнул Денис, отмахнувшись так, словно она его этим аж задела.

 Хотя, если откровенно, Денис никогда особо щедрым не был и подарками не то чтобы раскидывался направо и налево. Правда, насчет техники не жадничал, любил новинки. Да и прошлый телефон он ей дарил на День рождения, так что, возможно, зря придирается.

— Спасибо… — еще раз, повторила еле слышно. А потом вдруг решительно глянула на обоих, непонятно где найдя силы. — Вы меня простите, я действительно осознаю, насколько существенна и дорога ваша поддержка… Но у меня дико болит голова. Мигрень, что ли, — про то, насколько у нее сейчас болит кровоточащее сердце, Тоня не упоминала. — Из меня нынче паршивая компания. Давайте, мы потом поговорим? Я просто выпью таблетку и лягу спать, хорошо? — как бы прямо предлагая им уехать и оставить ее наедине, может, и неблагодарно, но попросила Тоня. — И с телефоном уже завтра разберусь.

 Замолчала, продолжая смотреть на них. Эля с Денисом вновь переглянулись.

— Хорошо, если ты уверена, — подруга, наверное, уловила состояние Тони. — Мы поехали тогда. Только помни, что ты всегда можешь и должна набрать меня… или Дэна, — с заминкой, как и Тоня, не до конца понимая отношение самого мужчины и его вовлеченность, если честно.

 Вроде расстались же, и не должен ничего, и так вон, сколько помог!

— Звони, не задумываясь, — немного горячечно, на взгляд Тони, тут же подтвердил Денис, похоже, поняв их сомнения. — Как бы там ни было, ты можешь всегда рассчитывать на меня, Тоня, — заверил он.