До тебя…

Его проводили в кабинет заведующего хирургическим отделением.

– Добрый день, Михаил Николаевич. Василий Аркадьевич Игнатов.

– Рад знакомству.

Врач явно не спешил к больным, которым нужна была его помощь.

– Что с моим ребенком и женой? – повторил вопрос Зареченский, начиная раздражаться.

Он не собирался вести долгие разговоры.

Врач это понял.

– Сейчас состояние Анастасии стабильное. У неё сотрясение головного мозга третьей степени, множественные осколочные ранения. Но это не самое страшное…

Далее последовали медицинские термины, к которым Зареченский относился настороженно. Вот какого врачи, общаясь с родными пациентов, всегда употребляют заумную терминологию? Чтобы те почувствовали всю их значимость или, напротив, окончательно запутались?

– …у неё открылось маточное кровотечение… потеряла много крови… редкая группа… переливание… были некоторые осложнения…

– Что с ребенком?! – оборвал его Михаил, начиная терять терпение.

То, что с Настей всё в порядке – он понял. Живучая. Он рад за неё. Сотрясение мозга и прочая ерунда – пройдет, скоро она снова будет, как новенькая.

Игнатов поморщился от его резкости, но быстро взял себя в руки.

– Анастасия наглоталась дыма. Вам лучше проконсультироваться с вашим лечащим гинекологом. Мы никаких осложнений у ребенка не нашли. Сердцебиение прослушивается. Вы, Михаил Николаевич, должны понимать, что мы сделали всё возможное, уделили вашей жене максимум времени и внимания. Но у нас очень много пострадавших. Мы ближайшая больница, сами понимаете.

Михаил кивнул.

Он всё понимал.

Достав портмоне, не считая, достал деньги и аккуратно положил их на стол.

– Лично вам за хлопоты. Благодарность от меня. Завтра от меня приедет человек, скажите ему, что необходимо вашей больнице. Я могу забрать Настю?

Игнатьев не стал спорить и уходить от благодарности.

Они взрослые люди, ни к чему лишний раз сотрясать воздух.

– Вы будете её перевозить в частную клинику?

– Да.

– Тогда желательно, чтобы от них прибыла карета скорой помощи. Анастасия по-прежнему находится без сознания.

– Я вас поняла. Сейчас всё организуем. Я могу её увидеть?

– Да, конечно. Вас проводит Ниночка.

Ниночкой, видимо, была медсестра, которая по-прежнему его ожидала.

Настя находилась в общей палате, благо, рассчитанной всего на три койки. Но Михаил подозревал, что очень скоро в палаты будут ставить кушетки. Хотя, судя по тому, сколько карет скорой помощи он видел по пути, пострадавших начали развозить по другим клиникам. Сюда – особо тяжелых, кому требовалось безотлагательное медицинское вмешательство.

Поздоровавшись, Михаил прошёл к койке Насти. Выглядела девушка плохо. Бледная, с гематомами, с многочисленными ссадинами и порезами на лице. Рядом с койкой стоял штатив с капельницей.

Досадливо поморщившись, Михаил перевел взгляд на живот, который сейчас особенно казался дорогим и важным. Аккуратный, выпуклый. Анастасия строго соблюдала рекомендации Орешко в одном – в плане питания. Как только узнала, что беременная, сразу же исключила из рациона всё жирное, мучное, сладкое. Михаилу тогда было невдомёк, что не из-за заботы о малыше она это делала, а потому что не хотела набирать лишний вес. Диетолог каждую неделю расписывала план питания, который она соблюдала безукоризненно, благо, поваров в коттедже имелось несколько.

Лживая… притворная…

Михаил снова поморщился, уже от себя. Даже сейчас ему никак не удавалось пересилить себя. Неужели он такая сволочь, что личные обиды готов тешить снова и снова? Настя пострадала, ей нужна его помощь.

Но на душе, по-прежнему, было мерзко и гадко.

Две другие женщины или дремали, или так же находились в бессознательном состоянии.

Постояв ещё какое-то время, Зареченский вышел из палаты и направился по коридору к приемному покою, где оставил Игнат. Тот уже давал распоряжения по транспортировке Анастасии.

– Карета будет через десять минут.

– Пропускают?

– Да.

– Как Настя?

– Нормально. Пока без сознания.

– Переливание крови прошло без осложнений?

– Были какие-то. Врач уверил меня, что они справились, и сейчас её состояние стабильное.

Игнат кивнул.

– С ребенком тоже всё ок?

– Да. Слава Богу.

Мужчины замолчали, каждый погрузившись в свои мысли.

– Душно. Пойдем выйдем на крыльцо, – предложил Михаил. Стены больницы нещадно давили на плечи. Как и большинство людей, он не любил медицинские учреждения и посещал их при крайней необходимости, хотя по максимуму следил за здоровьем и раз в год делал диагностику организма.

Тучи закрыли солнце, подул легкий ветерок, принося небольшое облегчение.

Мужчины вышли из здания и спустились со ступеней.

Зареченский закинул голову к небу и протяжно выдохнул.

– Хреново как-то.

Игнат положил руку на плечо и похлопал.

– Прорвемся. Главное – и Настя, и малыш живы.

– Да.

Михаил повернул голову влево и увидел, как прямо на асфальте сидел парень лет двадцати в камуфляжной форме и, держась за голову, раскачивался из стороны в сторону.

– Что с ним?

– Невеста находилась в метро… Умерла…

Михаил задержал на парне взгляд, искренне соболезнуя ему. Скорее всего, из полиции или та же гвардия. Молодой. Потерять любимую девушку ужасно. К тому же, невесту.

– Игнат.

Он кивнул на парня.

Безопасник кивнул в ответ.

Вызванная ими карета скорой помощи приехала вовремя.

Глава 5

– Что думаешь делать дальше?

– Ничего.

– Менять планы не будешь?

– Нет.

Михаил попросил Игната посидеть с ним. Они остались в городской квартире, что находилась в пятнадцати минутах езды от клиники, где лежала Настя. Врачи заверили его, что они окажут самую необходимую помочь и самый лучший уход. Михаил знал – так и будет.

– Мы вам сообщим сразу же, как она придет в себя.

– Её бессознательное состояние никак не влияет на ребенка?

– Мы наблюдаем, Михаил Николаевич.

Черт!

Если что-то случится с ребенком…

Зареченский гнал от себя дурные мысли. Оставаться одному не хотелось. До теракта и несчастья с Анастасией на душе было паршиво, теперь втройне.