Do you think you know everything about hospitals?

– Что-то случилось? – Инес не останавливалась, и Вайолет двинулась следом, озабоченно вглядываясь в ее лицо.

– Вайолет, ты ведь выходишь по ночам из палаты, да?

– Д-да… но ведь ты говорила, что попросишь… ч-что я могу и… - Вайолет оправдывалась, словно первоклассница, уже считая себя виновной во всех смертных грехах. Что же такого она натворила?

– Да, да, безусловно, – Инес кивнула, глядя на серый ковролин. – Это Гвен, она пожаловалась главврачу, что ты постоянно мешаешь спать ей и Тиффани, а еще что ты блуждаешь по психиатрии, когда все спят.

Вайолет разинула рот. Неслыханная наглость.

– Минуточку, - девушка резко остановилась, – я не мешаю им спать! Обычно я ухожу в зал и читаю! И ни в какой психиатрии меня никогда не было, что за…

– …Вайолет, Вайолет, - Инес нежно взяла девушку за предплечья, гладя до локтей и обратно, – успокойся, я знаю, что ты этого не делала, ну или может не специально, но…

– … я поняла. Больше не буду. Обещаю. – Вайолет улыбнулась своей самой искренней из всех фальшиво-радостно-ободряющих улыбок и быстро прошуршала пижамными штанами по коридору до своей платы.

***

– Гвен, можно тебя на пару слов, – серьезно проговорила Вайолет, стоя в дверях палаты. Гвен с Тиффани переглянулись. Пока шатенка поднималась с места, Стефани прошептала: «Ты что удумала?», но Вайолет проигнорировала это восклицание.

– Чего тебе? – выдохнула Гвен, отходя за Вайолет подальше с глаз потенциальных свидетелей.

Вайолет сложила руки на груди. Это кто здесь еще обиженный?

– Зачем ты наговорила всю ту чушь про меня и психиатрию? Я не мешаю вам спать.

Гвен усмехнулась.

– Ты правда не понимаешь?

Вайолет прищурилась. С нахалками она и раньше встречалась, но вот чтобы с таким явно выраженным самодовольством и настолько сильно раздутым эго – впервые.

– Слушай, если у тебя есть какие-то претензии ко мне, подойди и выскажи. Из-за тебя выговор сделали Инес, а я не хочу, чтобы страдали посторонние.

Шатенка рассмеялась. Холодный голос, словно мороз, пробирался в самые дальние уголки тела Вайолет. Слышать его было крайне неприятно.

– Знаешь как все было раньше? Месяц назад? Я тебе расскажу. С момента моего поступления обо мне никто здесь не заботился, не провожал меня в душ по утрам и не кормил дурацкими булками на ужине. Ко мне приставили противную медсестру, которая вечно рассказывала мне «забавные» истории про своего кота. Лишь полторы недели назад эта сумасшедшая ушла в отпуск, и появилась Инес. И вдруг раз, - Гвен щелкнула пальцами, – и все поменялось. У меня спрашивали не туго ли затянута повязка и не хочу ли я прогуляться. Инес даже о моем парне интересовалась. И вот это были лучшие несколько дней за все время, проведенное в этой дыре. А потом появляешься ты, – она высокомерно смерила Вайолет оценивающим взглядом с высоты своего роста и продолжила. – И каким-то образом Инес теперь уже твоя личная нянька, возится только с тобой, сюсюкается, как с маленькой. Да, может на вид тебе действительно лет тринадцать, но это не дает тебе права вести себя таким образом.

Вайолет сводила брови, все желая вставить слово в непрекращающийся словесный поток шатенки.

– Да что ты вообще знаешь обо мне?! Ничего! Кто дал тебе право судить о людях по тому, как к ним относятся медсестры? Твоя обида лично на меня, но ведь своими поступками ты вредишь Инес. Зачем же, раз ты так ее любила?

Гвен прыснула со смеху.

– Как ты глупа! Мне нет дела до Инес. Не она, так найдется такая же другая. Весь персонал здесь делится на тех, кому плевать и плевать чуть меньше. Инес относиться ко второй категории. К тебе такое отношение, словно ты шведская принцесса, такая хрупкая, что тебе нужна постоянная опека. А как ты думаешь, справедливо ли, что я, будучи в состоянии отходняка от накроза, лежу в палате одна, и ни единая душка не спросит, хочу ли я пить, Тиффани трещит без умолку, свет от ламп бьет мне в глаза… но не-е-ет, - Гвен издала смешок, протянув последнее слово. – выключать его нельзя, что ты! Ведь врачи занимаются осмотром этой… - шатенка сладко улыбнулась.
– … хей, да ты ведь не знаешь…

Вайолет вытаращилась на собеседницу.

– Не знаю чт…

Но ее прервали:

– Вайолет, - в коридоре материализовался знакомый ей медбрат: на той неделе он помог девушке найти нужный кабинет, – у тебя сейчас групповая терапия, пойдем со мной, – мужчина подошел ближе.

Вайолет двинулась с места, все еще ища во взгляде Гвен немой ответ на свой недосказанный вопрос, но та лишь улыбалась, словно знала тайну вселенной.

***

Словосочетание «групповая терапия» только звучит весело. Вайолет раньше представляла кучку людей, с радостью выслушивающих проблемы друг друга, а в конце заедающих освободившиеся от негативных воспоминаний место в душе пончиками и дерьмовым кофе из термоса. На самом же деле все оказалось не так сладко.

Медбрат ввел Вайолет в зал чуть поодаль от большой игровой и удалился. Девушка ошарашено оглядывалась. Еще один зал, что-то вроде комнаты отдыха, но побольше, чем та, что с видаком. Возле окон у диванов кругом расставлены белые стулья. Все места, включая те, что на диване, были заняты. Кроме двух стульев.

– Вайолет Хармон? – вопрос задала женщина с четко выраженными индийскими корнями с короткими темными волосами и в красивой фиолетовой блузке.

– Д-да… – Вайолет мяла края рубашки.

– Иди, иди сюда, не бойся, – женщина махнула рукой на свободный стул перед ней самой.

Вайолет неспешно двинулась в указанном направлении. Все сидящие молча повернулись в ее сторону, рассматривая девушку. Взгляды были абсолютно разными: вражда, холод, понимание, сочувствие, абсолютное безразличие.

Вайолет присела. Стул заскрипел на напольном покрытии. Все остальные пять пар глаз неотрывно следили за ее движениями. Девушка смутилась, желая провалиться на месте.

– Итак, – женщина дождалась, пока та усядется, и продолжила, улыбнувшись. – я Доктор Мур – психотерапевт. Думаю, что ты уже видела твое расписание и знаешь, что наши групповые сеансы будут проходить два раза в неделю. – женщина замолчала, покосившись на пустой стул возле себя: пациент, сидящий рядом с пустовавшим местом, трогал спинку этого стула рукой. – Да, у нас как обычно не хватает одного, - Доктор Мур перевела взгляд на свой планшет с листом в руках и постучала по корпусу ручкой. – но я думаю, что мы пока можем начать и без него. – с этими словами женщина закинула ногу за ногу и одарила всех присутствующих широкой и теплой улыбкой. – Ну, кто хочет начать?

***

Десять минут. Прошло десять минут. Вайолет показалось, что все десять лет.

Как только был задан вопрос « Кто желает говорить первым?», мужчина в обтягивающей флисовой толстовке заерзал на месте, протягивая руку. И все это время он, запинаясь и, словно перебивая самого себя, высказывался о количестве брокколи на его тарелке в течении всей прошлой недели. Четверо, включая доктора Мур, внимательно его слушали. Врач все время кивала и улыбалась. Одна пациентка – еще вполне молодая женщина – активно протестовала и все пыталась вставить свое слово. Доктор Мур умело выслушивала и ее и любителя брокколи. Еще один пациент – худой, совсем низенький человечек, сидевший на диване рядом с Вайолет, все пытался дотронуться до нее. Его глаза так жутко блестели, что Вайолет с ужасом, как можно тише и незаметнее двигала свой стул вправо от него, но с этого боку устроилась молоденькая девушка, с интересом слушавшая говорящего, как только чувствовавшая телодвижения соседки, сразу же бросавшая такой злобный взгляд, наполненный презрением, что Вайолет никак не удавалось отделаться от шока, сковывавшего тело.

Все присутствующие мало того, что были психами, так тем более даже и намека не делали на существование желания ее выслушивать. Девушка вообще смутно верила, что их головы еще способны обрабатывать хоть какую-то информацию. Они были погружены в себя, причем каждый в свой собственный мир, куда дорога посторонним категорически закрыта.

Дверь резко распахнулась.

– Как жизнь, старики? – услышала Вайолет радостный, веселый знакомый голос.

«Тейт!» - чуть не выкрикнула девушка.