До захода солнца

— А это Лия, — произнес Эйвери, тихо, создавая у меня странное впечатление, что в его словах был какой-то тайный, не понятный мне смысл, кроме того факта, что я действительно была Лией.

Он отвлек меня от моих мыслей, поэтому мои глаза сфокусировались на нем, он изучающе разглядывал меня, а его большая рука была протянута ко мне ладонью вверх.

Моя мать толкнула меня локтем.

Я вложила свою руку в его, он поднял ее, коснулся губами, затем его хватка усилилась. Он не отпускал мою руку, глядя мне в глаза.

— Я с нетерпением ждал встречи с тобой.

Ну, в этом был скрыт свой подтекст. Поскольку я, будучи Бьюкенен, первой семьей наложниц, поставившей свою подпись под Соглашением Бессмертных и Смертных пятьсот лет назад. Поскольку я была дочерью Легендарной Лидии. Это было нечто большее, чем обычная вежливость.

— Спасибо, — прошептала я, голос звучал мягко, но казался не моим, потому что этот вампир пугал меня еще больше.

Он улыбнулся мне, отпустил мою руку и посмотрел на мою мать.

— Люсьен будет очень доволен.

Моя мать опустила голову и посмотрела на Эйвери из-под ресниц, прежде чем пробормотать:

— Надеюсь на это.

Что это было? Кто такой Люсьен и почему он должен быть доволен?

— Кто...? — Начала я, но длинная рука Эйвери взмахнула, обрывая мой вопрос.

Он поймал меня и мою мать своей рукой и повернулся, без видимого усилия открыл широкую тяжелую дверь и аккуратно провел нас внутрь.

Я моргнула от внезапного блеска.

— Лидия Бьюкенен, Легендарная, — проревел Эйвери позади нас, — и Лия Бьюкенен, Непосвященная!

Тихий шепот толпы внезапно смолк при его словах. Все повернулись к нам.

Я уставилась на собравшихся в ответ.

И там было на что посмотреть. Слишком много. За один раз и не примешь столько.

Комната была овальной формы. Роскошной. Я никогда не видела ничего подобного.

Богатые, кроваво-красные стены, опять же с белыми карнизами и потолками, без окон, так как мы находились на много ниже поверхности земли. Ни картин, ни зеркал, только много-много глубокого кроваво-красного цвета. Огромная овальная люстра освещала комнату, миллионы кристаллов покачивались гранями света повсюду. На полу лежал мягкий, кроваво-красный овальный ковер, не доходящий до краев комнаты, по бокам было видно темное блестящее дерево пола.

Здесь были люди, может сотня, может больше. Даже с таким количеством людей комната была далеко не заполнена, она была очень большой. Все были одеты в черное, как и моя мать. Мужчины в черных вечерних костюмах и сверкающих белых рубашках. Выдающиеся бывшие наложницы (матери, тети или бабушки непосвященных) в гламурных черных платьях. Женщины-вампиры, выглядящие намного моложе мужчин, но не менее элегантные, были в черных платьях.

Среди собравшихся было, может всего дюжина женщин в кроваво-красных платьях, но я заметила, что мое платье отличалось от остальных.

Я тут же поняла, что это была тактическая ошибка с моей стороны. Несмотря на то, что я была одной из немногих в кроваво-красном платье, я выделялась.

А я не хотела выделяться. Не хотела, чтобы меня выбирали.

Черт бы все это побрал.

Я настояла на этом платья. Не то чтобы моя мать хотела, чтобы я была в похожем платье, как у других непосвященных. Однако она хотела, чтобы на мне было больше блеска, я думала, что это привлечет ко мне нежелательное внимание, не говоря уже о том, что я не относилась к женщинам блеска.

Но эти непосвященные были в полном восторге от своих нарядов. Невероятное количество драгоценностей на шеях, запястьях, ушах, замысловатые украшения со сверкающими драгоценными камнями, прикрепленные к волосам. Привлекательные платья с широкими юбками, в стиле «Южная красавица в буйстве», с дерзко выставленной напоказ кожей (в основном много открытого декольте), с блестками, которые, вероятно, весили полтонны.

Каждое платье, каждая драгоценность, каждый закрученный локон, приколотый высоко на чьей-то голове, кричал «Выбери меня!»

Мое платье было шелковым с плотно облегающим лифом, талией и бедрами. Длинное, с разрезом, красиво смотрелось, когда я стояла и мягко кружилось вокруг моих ног при любом движении. Платье обнажало плечи, подчеркивало талию в стиле ампир, тонкую ложбинку там, где материал прикрывал грудь, дальше шли сборки до талии. Сборки были и сзади под лопатками, обнажая кожу на спине, вокруг плеч, в области декольте, но не слишком вызывающе.

На мне были только старинные серьги семьи Бьюкенен, которые достались мне из рук в руки, с овальным рубином, окруженным бриллиантами, с которого свисал более крупный рубин-капля, также большой овальный рубин, окруженный бриллиантами, на безымянном пальце правой руки.

Я убрала светлые волосы с лица, собрав их в закрученный пучок на затылке. Сделала это сама и не думала тогда, что делаю все неправильно.

Я выглядела так, словно направлялась на церемонию вручения голливудских наград (по крайней мере, так я себе говорила).

Остальные непосвященные выглядели так, словно они были девушками без свиданий на выпускном балу средней школы, отчаянно желающими, чтобы их пригласили на танец.

— Дерьмо, — пробормотала я так тихо, что даже моя мать не услышала, а она, по крайней мере, бросила бы на меня убийственный взгляд, если бы услышала.

Тем не менее, я заметила, как несколько мужчин, чьи глаза все еще были прикованы ко мне (на самом деле, все глаза все еще были прикованы ко мне), улыбнулись.

Когда моя мать подтолкнула меня вниз к ступенькам, снова взяв за локоть, я напомнила себе, что теперь я нахожусь среди вампиров. У них чувства обострены до крайности. Они могли лучше слышать, лучше видеть, их обоняние, вкус и осязание были значительно острее, и они быстрее двигались.

По крайней мере, так мне рассказывали.

Хочу отметить, что они не были похожи на Эйвери. Ни один из них.

Они также не были похожи на вампиров. По крайней мере, не на тех, что описываются в книжках и фильмах, как мы привыкли воспринимать вампиров.

Они не были худыми и бледными, на шеях не висели красные ленты с прикрепленным крестом. Прическа у них была не маллет с «рыбьем хвостом» сзади и короткими волосами спереди и по бокам, на них не было одежды в стиле рок-н-ролл.

Все они были разного роста, но никто не был низким, все в своей массе были ближе к высоким. Они были разными, но ни один из них не был худым или стройным, не были тучными, все они были мускулистыми и сильными. Цвет глаз и волос у всех был разный.