«Добро пожаловать в мой мир»

– Кажется, я влюбился… - Стив театральным жестом схватил себя за волосы и как следует сжал их, намеренно причиняя себе боль.

– В четвёртый раз за это утро?
– высокий брюнет, также не без интереса наблюдавший за Хофферсон, бросил короткий насмешливый взгляд на своего приятеля.

– Помолчи, Эрет… - черноволосый парень скрестил руки на груди и уставился на Хэддока, который, в свою очередь, не сводил внимательного взгляда с хрупкой девичьей фигурки.

Юноша и сам не заметил, как засмотрелся на эту блондинистую особу, которую он увидел ещё на площади перед «World Arena». Впрочем, первое впечатление о ней сложилось крайне негативное: гордая осанка, приподнятая голова, холодный надменный взгляд, дежурная улыбка и точёный шаг - эта девица явно уверена в себе и своём совершенстве, а потому и окружение у неё наверняка такое же… совершенное. Хэддок ненавидел таких людей. Особенно если они были девушками.

Теперь же он с неприкрытым интересом наблюдал за кружащейся в ледовом танце Астрид: она, будто бы окончательно слившись со звучащей под сводами арены музыкой, уверенно уходила то в быстрое вращение, которое тут же сменялось немыслимой спиралью, то заходила на прыжки, заканчивавшиеся уверенным выездом, то демонстрировала невольным зрителям чудеса гибкости и растяжки, делая или глубокий заклон, или закидывая ногу в вертикальный шпагат.

– Даже не думай, Хэддок, - Стив, вновь напомнивший о себе, поджал губы и отрицательно покачал головой.
– Я её добью…

– Вот именно, добьёшь, Стиви, - зеленоглазая брюнетка, подъехавшая к компании как-то уж совсем бесшумно, с размаху ударила парня по голове, видимо, стремясь выбить из неё дурь.

– Да не, скорее, она его добьёт, - длинноволосый блондин, которого звали Зак, тоже решил вставить свои пять копеек в разговор.
– Да у неё удар ноги, наверняка, как у кенгуру.

– У неё? Пф-ф-ф… да она тонкая, что тростиночка, - брюнет бросил наигранно-любовный взгляд на Астрид, теперь и вовсе не обращавшую внимания на окружающих её людей: она была полностью погружена в звучащую музыку, задавшую ритм её танца.
– А разве тростиночка может сломать бревно?

– Вот именно: бревно, Стив. Бревно-о-о, - Хедер постучала по голове юноши и бросила обречённый взгляд куда-то в сторону.
– Тупое, непробиваемое бревно.

Иккинг же, всё это время краем уха слушавший занимательный разговор своих друзей, усмехнулся и, под разочарованные взгляды нескольких школьниц, тут же направился в сторону Астрид, которая, будто бы заметив шатена, поспешила отъехать от него на большое расстояние. Парень недоумённо изогнул брови, но не остановился, а с упорством направился навстречу блондинке, которая теперь с большой скоростью ехала почему-то на него и, судя по всему, не думала тормозить или сворачивать в сторону. Девушка сделала заход на прыжок и лишь только в самый последний момент заметила стоящую неподалёку от неё фигуру. Хофферсон, сбитая с толку, не успела вовремя отреагировать, по привычке оттолкнулась ото льда и, в страхе снести какое-то худощавое тело, не докрутила чёртов риттбергер: на приземлении конёк встал поперёк хода, от чего Астрид с силой упала на лёд и сбила рядом находящегося шатена, поспешившего упасть с высоты своего роста на хрупкую блондинку.

Все взгляды тут же обратились на небольшой клубок из двух человек: на льду, не шевелясь, лежала девушка, а на ней, также не рискуя подниматься, расположился Иккинг. В какой-то момент до слуха юноши донёсся тихий стон, сразу же сменившийся болезненным шипением. Хэддок, игнорируя сильную боль в рёбрах, быстро встал на ноги и оглядел лежащую на льду блондинку, у которой, судя по всему, либо просто не было сил встать, либо ей было очень больно: девушка, ощутив свободу, не поднялась со льда, а схватилась за руку, вероятно, травмированную при падении.

– Ты что творишь?
– Астрид, когда первая болезненная волна сошла на нет, бросила на изумлённого шатена возмущённый взгляд.
– Какого чёрта ты под коньки бросаешься? Совсем с головой не дружишь?

– Я… эм… прости, - Иккинг, будто бы вдруг пришедший в себя от шока, поспешил подать девушке руку, чтобы та могла встать. Не сразу, но Хофферсон помощь приняла.

– Я не хотел…

– Не хотел?!
– блондинка взмахнула здоровой рукой перед самым лицом юноши.
– Да ты мне навстречу ехал, будто бы нарочно!
– девушка любовно прижала к груди травмированную конечность, надеясь, что та чудесным образом перестанет болеть. И для неё столь неожиданное исцеление было бы большой удачей: в таком спорте, как фигурное катание, травмы не редкость, однако восстановление после каждой из них стоит больших затрат - времени и сил.

– Астрид!
– со стороны послышался взволнованный голос. Девушка повернула голову в нужном направлении и заметила, что к ним направляется мистер Олсопп, вид которого выражал крайнюю степень негодования и беспокойства.
– Астрид! Как ты? Всё в порядке?
– мужчина аккуратно прикоснулся к девичьему плечу.
– Астрид!

– Всё в порядке, мистер Олсопп, - Хофферсон бросила недовольный взгляд на поникшего Иккинга, по дурости которого она пострадала.

– А за руку держишься…

– Ударилась, - девушка отвела взгляд в сторону и пожала плечами - жаловаться на ушибы было не в её стиле, только вот тренеры и прочие наставники считали иначе и всякий раз требовали от неё сознаваться даже в самых мелких и незначительных болячках, если те не были обнаружены при предтренировочных осмотрах.

– Господи!
– взволнованный мужчина обессиленно взмахнул руками и схватился за голову, будто бы его самую большую драгоценность сейчас взяли и сломали. Впрочем, в какой-то степени так и было.
– Быстро иди к мисс Браун! Алекс, - мужчина повернулся к женщине средних лет, стоящей рядом с ним, - проводи её до медицинского корпуса. Шустрее!

Рыжеволосая помощница тут же взяла Хофферсон под здоровую руку и направилась вместе с ней к бортику.

– Ну ты и болван, Хэддок… - Стив подошёл к другу и, не скрывая усмешки, похлопал его по плечу.
– Непроходимый болван.

– Знаю… - Иккинг бросил полный грусти взгляд на удаляющуюся девичью фигурку, в мыслях сетуя на свою неуклюжесть.
– Знаю.

***

Солнце медленно катилось в западную сторону, постепенно окрашивая облака в закатные цвета. Ближе к вечеру на улице сделалось прохладнее, чем было утром: колючий ветер, трепавший ветки и гонявший по улицам редкую листву, щипал неприкрытую одеждой кожу, холодя её и заставляя покрываться мурашками.

Астрид, освободившаяся в донельзя поздний час, нехотя плелась в сторону своего дома, стены которого виднелись из-за раскидистых деревьев. В здоровой руке Хофферсон держала пакет, наполненный продуктами, а также спортивную сумку: обе котомки своим немалым весом грозили вот-вот оторвать затёкшую конечность.

Блондинка, находящаяся далеко в своих мрачных мыслях, даже не посчитала нужным уйти с проезжей части, по которой редко, но, тем не менее, ездили машины, а потому она очень удивилась, когда услышала позади себя отвратительный звук сигнала. Астрид обернулась назад и увидела перед собой чёрную иномарку, которая была ей смутно знакома, - вероятнее всего, это был какой-то её сосед. Или соседка. Хофферсон нахмурила брови и, шепча недовольные речи, поспешила уйти с дороги, однако её тут же окликнули:

– Ас… Астрид?

Блондинка, немало подивившись, повернулась в сторону позвавшего её незнакомца. И какого же было удивление девушки, когда она увидела перед собой того самого шатена, из-за которого оказалась сегодня в больнице.

– Ты?!
– Хофферсон едва не выронила из рук свои пожитки, когда увидела веснушчатое удивлённое лицо.
– Ты что, меня преследуешь?

– Я?.. Н-нет, что ты… Я просто…

– Просто хотел меня машиной переехать?
– девушка склонила голову на бок, выражая тем самым крайнюю степень довольства.
– Слушай, уйди, пока я не вызвала полицию.