Добродетельная женщина

— Нет! — возмутилась она. — Вы ошибаетесь, мистер де Рохан! ОТэвин — не проститутка. Если бы она хотела и дальше вести грешную жизнь, то не пришла бы сюда.

Де Рохан иронически взглянул на нее.

— Значит, вы полагаете, мэм, будто все женщины, переступившие порог вашей миссии, тут же становятся паиньками, забыв прежние привычки? — сухо спросил он. — Заблудшие овечки немедленно превращаются в непорочных голубок, устремляясь к светлым идеалам добра? Вы так себе это представляете?

— О Боже, конечно, нет! — Сесилия с досадой и удивлением смотрела на полицейского. — Некоторые женщины приходят к нам по второму, а то и по третьему разу. Как можно спасти их, если этого еще не сделал Господь? Мы никого не держим насильно, но наша главная задача — устранить причины греха: бедность, отсутствие профессии… Мэри не смогла бы заработать достаточно денег, загуливая в одну ночь из семи — ведь все дни, кроме воскресенья, наши девушки работают.

— Загуливая? — повторил инспектор немного растерянно.

Сесилия порадовалась тому, что всегда внимательно слушала болтовню Этты.

— Шляясь по панели, — предложила она другой вариант, изо всех сил стараясь держаться храбро.

— Мне знакомо это выражение, леди Уолрафен. — Однако было заметно, что ее познания шокируют его.

Сесилия пожала плечами. Трудно ожидать от человека неведения, если он работает в таком месте.

— Скажите, леди Уолрафен, — осторожно продолжил де Рохан, — эти девушки… как они занимались своим ремеслом?

— Что вы имеете в виду? — не поняла Сесилия и с удивлением увидела, как на его суровом лице проступил слабый румянец.

— Они работали в борделе? — уточнил он. — Или просто выходили на улицы, когда нуждались в деньгах? Сесилия нахмурилась, пытаясь сосредоточиться.

— Не знаю. Разве это имеет какое-то значение? Де Рохан откинулся на спинку стула.

— Возможно, имеет, — задумчиво протянул он, справившись с мимолетным смущением. — Девицы, работающие организованно, обычно имеют покровителей: сутенеров, содержательниц публичных домов… — одним словом, людей, кровно заинтересованных в том, чтобы их подопечные были живы. И рьяно охраняющих их территорию.

Сесилия похолодела. Какой ужас! Бедная Мэри! Чтобы справиться с подступающими слезами, она, снова схватив карандаш, принялась нервно крутить его в пальцах.

— Вы говорите, Мэри нашли возле Перл-стрит? Это рядом с приютом для подкидышей?

— Да. — Де Рохан нахмурился. — И что же? Сесилия медленно покачала головой.

— Не знаю… Но может быть, она оставила там ребенка? Впрочем, в нашей миссии не принято расспрашивать женщин об их прошлом. Дело в том, что каждый понедельник Мэри просила миссис Куинс, нашу экономку, отпустить ее во вторник вечером в сиротский приют. А на следующий день она всегда выглядела… немного подавленной.

— Вы бываете здесь ежедневно? — удивленно спросил инспектор.

— Нет, всего три дня в неделю, и то по нескольку часов. Остальные два дня работает леди Киртон. — Сесилия робко улыбнулась. — Мы показываем пример непогрешимой морали высшего света. А по выходным здесь заправляет миссис Куинс. — Она подняла глаза. — Так что же вы намерены делать, мистер де Рохан? Инспектор немного помолчал.

— Даже не знаю, — наконец произнес он. — Я представитель береговой полиции, а это дело находится в ведении приходской церкви. Однако миссию «Дочери Назарета» очень любят поминать в парламенте. — Он снова пожал плечами. — Местные судьи хотят во всем навести порядок, и в настоящий момент уголовный полицейский суд на Боу-стрит переполнен.

— Очень жаль, что девушки, найденные мертвыми в Сент-Джордже, не вызывают столь же пристального внимания правительства и властей, — холодно заметила Сесилия.

Полицейский резко встал. Ее слова, очевидно, показались ему оскорбительными.

— Спасибо, леди Уолрафен. Будьте так любезны, позовите сестру убитой. Я сообщу ей о случившемся.

— Нет! — вскинулась Сесилия. Инспектор де Рохан не производил впечатления человека чуткого. — Лучше это сделаю я.

Де Рохан отрицательно покачал головой.

— Мне надо самому побеседовать с ней.

— Конечно, если она будет в состоянии говорить. — Сесилия замялась. — Известно ли вам, мистер де Рохан, что есть еще одна девушка— Маргарет Макнамара? Кажется, ее зовут просто Мэг. Она пришла сюда вместе с сестрами ОТэвин. Вам, наверное, следует поговорить и с ней тоже?

В непроницаемых черных глазах де Рохана мелькнуло нечто, похожее на уважение.

— Спасибо, — отозвался он. — Может быть, кто-то из них и скажет нам что-нибудь полезное.

Сесилия, кивнув, дернула шнурок звонка, вызывая Этту. В это время дня младшая мисс ОТэвин должна была шить брюки для моряков: миссия получила большой заказ от экипажа торгового судна, который требовалось непременно выполнить на следующей неделе.

Сесилия твердо решила в любом случае оставаться на стороне Китти ОТэвин. А потом отправить сообщение мистеру Амхерсту. Разумеется, он будет сильно удручен, узнав об этой трагедии. Вопреки всякой логике Сесилия чувствовала себя виноватой: она не смогла защитить девушку, которую доверили ее заботам.

Китти быстро нашли, и Сесилия сообщила ей скорбную весть. На душе у нее было тяжело — это оказалось даже труднее, чем известить Джайлза о смерти отца. Китти не задала ни одного вопроса — ей было не до того. Услышав, что сестра ее убита, она побелела как полотно и чуть не упала в обморок. Миссис Куинс заботливо проводила бедняжку на второй этаж, в спальню. Даже видавший всякое де Рохан понял, что сейчас ее лучше не тревожить.

Как только Кэтти и экономка удалились, Сесилия немедленно послала Этту за Мэг Макнамара. Узнав о смерти подруги, та явно испугалась, однако повела себя совсем не так, как Китти. Судя по всему, Максимилиан де Рохан не внушил ей доверия. Эта девушка показалась Сесилии куда более скрытной, чем сестры ОТэвин.

Сначала она отвечала на все вопросы де Рохана «нет»: ей не известно, куда уходила Мэри ОТэвин; нет, она не знает, с кем могла поссориться Мэри; Мэри никогда не делилась с ней своими тайнами; но, в конце концов, под нажимом де Рохана призналась, что у старшей из сестер действительно был ребенок. Когда Мэг заговорила об этом, голос ее заметно смягчился.

— Она родила его года два назад, но оставить у себя не могла. — Мэг немного помолчала. — Отдала в сиротский приют и радовалась, что ребенка туда приняли. Это была девочка. Несколько месяцев назад, перед самым Рождеством, она умерла.