Добрыня

До этого случая, я занимался плаванием и с первого класса посещал еще секцию гимнастики.

Теперь, меня папа отвел на свой стадион – «Динамо», где отдал в секцию «Самбо», тренером которого, был его бывший сослуживец.

Секции плавания и гимнастики пришлось бросить, так как с каждым следующим классом, школьным предметам приходилось уделять все больше внимания. Да и не нужны мне были эти секции. Плавать я уже умел, как рыба, а по гимнастике получил первый юношеский разряд, а вот самбо – полностью завладело мной.

Плюс, я еще к отцу ходил на базу СОБРа, где в свободное от занятий время, отец тренировал меня на специальной полосе препятствий и учил всему, что поможет мне выжить в самых сложных и экстремальных ситуациях, взяв с меня обещание: не применять эти умения направо и налево.

Следующий случай, когда я вспомнил мамину поговорку: «Не делай добра – не получишь зла», был на выпускном.

Одноклассница Ленка, в которую были влюблены, почти все ребята моего класса, да и не только моего, попросила меня проводить ее до дома. Мне, она очень не нравилась, своим лицемерием и лживой натурой.

А тут, вдруг подходит и просит помочь. Якобы она переругалась со всеми своими ухажерами и боится их преследования.

Я, к тому времени уже был КМС (кандидатом в мастера спорта) по боевому самбо и в школе, ко мне никто с конфликтами не лез.

С девушками у меня были чисто платонические отношения, никого не выделял и ни в кого не влюблялся.

Ленка влюбив в себя всех мальчишек класса, попыталась подкатить ко мне, но я ее отшил еще в прошлом году – сказав ей, что она не в моем вкусе.

А тут, вдруг ее просьба о помощи. Я согласился, не смотря на опять проснувшееся «чувство опасности».

Лена взяла меня под ручку, и мы пошли в сторону ее дома. Во дворе ее дома, напротив стоянки, с припаркованными автомобилями, нас поджидало четверо парней. Каждому было, явно больше двадцати лет.

Ленка, увидев их, отскочила от меня в сторону и стала ждать. Я сказал ей, чтобы бежала домой, но она, как-то некрасиво ухмыльнулась и осталась стоять.

Те четверо, окружив меня и не говоря ни слова – напали. У двоих в руках было по металлической арматуре.

Я вертелся, как мог, пока не «успокоил» их всех, оставив лежать и стонать на асфальте.

Ленки, уже и след простыл. А у меня испачканный костюм и заляпанная моей кровью рубашка.

Кровь накапала из ссадины на виске, когда в самом начале, я пропустил в скользь удар арматуры.

Как всегда, охи и ахи мамы, нагоняй от отца, за то, что пропустил удар, а утром визит участкового.

Участковый пришел задерживать меня с двумя милиционерами.

– Здравствуйте. Я ваш участковый старший лейтенант Васильев. У меня на Вашего сына Сергея поступило четыре заявления, в которых говорится, что вчера около двух часов ночи, он избил четырех граждан, возле соседнего дома. Я, попрошу сейчас Вашего сына одеться и проследовать с нами в районный отдел милиции. Там мы будем со всем этим разбираться. – сказал участковый.

Отец, взяв у него заявления потерпевших, внимательно прочитал их, а потом сказал:

– Послушай старший лейтенант, а ты внимательно читал эти заявления?

Тебя не смутили даты рождения этих четверых, а вот по ссадине на голове и рассказу моего сына, его пытались избить стальными арматурами. Мой сын младше этих «обиженных» на четыре и на пять лет. Ты хочешь сказать, что он совсем дурачок, чтобы нападать на четверых здоровых мужиков и последнее – ему нет восемнадцати и он был трезв. Можем сдать кровь на экспертизу.

Ты бы сначала моего сына опросил, сопоставил факты, а потом приходил на задержание, не забыв санкцию от прокурора. – сказал отец и показал свое служебное удостоверение «командира батальона СОБРа» и подполковника милиции Арефьева Никиты Петровича.

Отпустил милиционеров, участковый опросил меня, потом пошел смотреть видео с камер наблюдения и видеорегистраторов на машинах.

А когда вернулся к нам, сказал:

Никита Петрович, необходимо снять побои у Вашего сына в травмпункте, сами понимаете. А я, Вам на днях позвоню.

– Да ладно пап, заживет, как на собаке. – сказал я.

– Цыц! Сейчас поедем и снимем твои побои – так надо. – строго сказал отец.

Видео с видеорегистраторов и видеокамер, полностью доказало мою невиновность. А нападавшие рассказали, что их наняла Лена – моя одноклассница, за какие-то обиды на меня.

Теперь она, если заводить уголовное дело, становилась организатором нападения. А толстая арматура, которой мне нанесли ссадину – является холодным оружием, со всеми вытекающими последствиями.

Следователь пригрозил этим горе-хулиганам, что если я их не прощу, то они все сядут, а Ленка попадет в колонию.

Теперь родители Лены и эти хулиганы, плакали горючими слезами и умоляли меня простить их.

Я написал следователю, что претензий к нападавшим не имею, и на этом инцидент был исчерпан.

В конце июня мне стукнуло восемнадцать.

Мама хотела, чтобы я после школы поступил в институт, а папа, чтобы отслужил в армии, а мне, хотелось вырваться из-под родительской опеки и жить самостоятельно.

Осенью меня забрали в армию. В войска спецназа. Тут скорее всего, не обошлось без помощи отца.

В спецназе я стал здоровым, крепким мужиком, не забывающем делать добрые дела, хоть и в ущерб себе. Только вот эти ущербы, с каждым разом, становились все ущербнее.

Во время контртеррористической операции в дагестанском селе шла перестрелка с бандитами.

Бандиты заняли жилой дом, в котором находились женщины и дети.

Мы не стреляли, предоставив все снайперам, как вдруг, со двора окруженного дома, выскочил мальчишка лет десяти и побежал через улицу, а бандиты открыли огонь из всех своих стволов. Еще секунда и пацаненка убьют.

Я кинулся ему на перерез и сбив с ног накрыл собой, а наши прикрыли меня ответным огнем. Ползком оттащил мальчишку в безопасное место, потом встал поднял его. Как вдруг почувствовал проснувшееся мое «чувство опасности».

Только я успел наплевать на свое «чувство» и повернуться к мальцу спиной, чтобы доложить командиру, как грянул выстрел.

От сильного удара в спину, я отлетел на пару метров, так и не поняв, что случилось. Бронежилет меня спас.

Позже, мне ребята рассказали, что этим пацаном был сын одного из бандитов, в доме которого они засели.