Добытчики
Шрифт:
Она переоделась в черное вечернее платье, стараясь добавить вечеру особый шарм. Ткань на груди треснула, обнажив бледные груди и живот. Крошечные соски взметнулись вверх, и он уделил им все внимание, которого они заслуживали, обрабатывая их языком и губами в кокаиновом экстазе. Их секс продолжился, любые признаки эмоций растворялись в жужжащих воспоминаниях о снеге, как передача в испорченном радиоприемнике.
Он вошел в нее, и она вцепилась ногтями ему в плечи, вырвав из него крик. Когда боль немного утихла, он накинулся на нее и сунул язык ей в рот. Она жадно приняла его, и стала, постанывая, посасывать.
Потом перевернула
Она назвала его никчемным.
А он ее - потаскухой.
Она ударила его кулаком в челюсть и назвала педиком.
Он схватил ее за волосы и потянул назад, пока она не закричала. Назвал ее мерзкой шлюхой.
Ее пальцы вцепились ему в волосы. Зарычав, она подняла ему голову и ударила об стол. Из глаз у него посыпались искры, и он подумал, какую все-таки невероятную дырку он нашел. Она снова ударила его головой, и вместе с болью на него накатила волна душераздирающего наслаждения.
Ее рев сменился криком. Все ее тело билось в конвульсиях, будто привязанное к электрическому стулу.
Он вспомнил, как она оторвала его голову от стола, и мир закружился под ним, словно выйдя из-под контроля. Потом вспомнил выражение чистого экстаза и ненависти на ее лице, прежде чем она ударила его головой об дерево, и свет померк в его глазах. Прежде чем вспомнить что-нибудь еще, он вышел во двор и стал потягиваться.
– Хорошая идея, - сказал Моррис.
– Тоже так думаю.
– Он согнулся пополам и попытался дотянуться до носков. Бедра и икры заныли в знак протеста, но он продолжал тянуться.
– Когда ты бегал в последний раз?
– Прошлой ночью. Я начал тренироваться, как только придумал план.
– А до того, как ты придумал план?
Он усмехнулся.
– Лет десять назад, если не больше. Я не считал.
– Он схватил правую лодыжку и поднял ее, коснувшись ею задней части бедра. И тут же ахнул от боли. Отпустив лодыжку, он потряс правой ногой и повторил процедуру для левой.
– Ты, правда, думаешь, что справишься?
– Время покажет.
Моррис покачал головой.
– Верно. Лучше уж ты, чем я.
– Спасибо.
– Не смотри на меня. Это не мой план.
– Точно подмечено.
– Эрик повернулся в поясе и почувствовал, как мышцы туловища взмолились о пощаде. Не обращая на них внимания, он продолжал поворачиваться, а потом стал растягивать мышцы рук. Пока он был занят своими мышцами и сухожилиями, в голову закрались мрачные мысли. Не станет ли самоубийством эта безумная идея, которую он называл планом? Лучшей никто не предложил, но это не значит, что он не сошел с ума.
Хотя, может, безумие это как раз то, что им нужно. В конце концов, весь мир и так уже сошел с ума. Для этого потребовалось покончить почти со всем, но смерь и потрясения, виденные им в Чикаго, нашли, наконец, его здесь, в этой глухомани.
Так что да, его план был безумным. Он был самоубийственным и глупым, но в эти дни сама жизнь была такой. Любой, кто
говорил иначе, лгал.Эрик закрыл глаза и продолжил растяжку. Когда придет время бежать, он будет в хорошей форме.
Крис решил посмотреть наверху, потому что на кухне не заметил ничего даже близко напоминающего сигарету. Он знал, что шансы найти что-то на втором этаже ничтожны, но он прошел уже через кучу дерьма, и если есть возможность раздобыть немного никотина для организма, ею непременно нужно воспользоваться. Еще полдня не прошло, и он не представлял, как доживет до вечера, не покурив. Он не променял бы табак ни на что другое.
Еще на лестнице он почувствовал запах мертвой женщины. Господи. Никогда в жизни он не нюхал ничего хуже. Меньше часа назад он был окружен проклятыми тварями, но запах не был настолько ужасен. Может, так пахло только в замкнутом пространстве. В этом была доля здравого смысла.
Не найдя сигареты в главной спальне, он начал терять терпение. Да что такое с этими гребаными фермерами? Растят всякую всячину, а ни у кого нет даже пачки "Кэмела"?
Он решил проверить другой конец коридора. С каждым шагом зловоние усиливалось, и, дойдя до лестницы, он зажал уже нос сгибом руки. Помогло не сильно, поэтому компьютерную комнату он окинул взглядом из дверей. Сигарет видно не было. Он решился было проверить компьютерный стол, но от запаха его уже лихорадило. Если он не найдет ничего в комнате напротив, он вернется.
Блейк вышел из дома, неся канистру для топлива. Он увидел, что Эрик во дворе делает выпады, а Моррис следит за улицей, крутя головой туда-сюда.
– Я видел, что топлива в грузовике только четверть бака, - сказал он.
– Нашел вот в гараже.
Эрик прекратил растяжку.
– Четверти бака должно хватить.
– Думаешь? Эта тварь жрет много.
– Это не имеет значения. Мы же не знаем, насколько старое в канистре топливо. Может там уже лак.
Блейк пожал плечами.
– В грузовике, наверно, то же самое.
– Зачем искушать судьбу?
– Я не хочу идти домой пешком.
Эрик улыбнулся. Его лицо блестело от пота.
– Мы не пойдем домой пешком.
– Верно.
– Блейк поставил канистру на газон.
– Когда отбываем?
– Минут через пять. Хочу побольше зарядить аккумулятор.
– Хорошо.
– Он отвернулся от Эрика и подошел к грузовику. Положил руки на боковину и смерил глазами длину кузова.
– Доставь нас домой в целости и сохранности, - прошептал он.
– Я обещал своей девушке.
13
Крис задержался в дверях гостевой. Он хотел войти, хотел найти сигареты и, может, какую-нибудь интересную книжку, но ноги не двигались. Что-то в углу. Он посмотрел на неубранную постель. К горлу подступил комок, сердце учащенно забилось.
– Идите вы на хер!
– буркнул он, но воспоминания так и рвались наружу.
– Папочка, мне больно!
Крис посмотрел на кровавый отпечаток зубов на руке Даниэль. Он изо всех сил попытался отогнать от себя панику, хотя знал, что это бесполезно. Пот, покрывший руки и жгущий глаза, говорил правду. А дрожь по всему телу лишь укрепляла ее. Посмотрев вперед и увидев, как машину бросает из стороны в сторону, он понял, что еще немного, и они куда-нибудь врежутся.