Дочь банкира

Разбрасывает баксы, как семена, которые должны дать обильный урожай. Не боится посещать злачные места. Нередко без сопровождения телохранителей. Без малейшего смущения рассуждает на сексуальные темы. Кажется, вот-вот позволит парню заглянуть себе под подол, но вдруг презрительно отталкивает его. Глотая слюнки, смотрит эротические фильмы и презрительно именует мужиков вонючими козлами.

Николаю казалось, что он попал из огня в полымя, что в загадочном мире, куда бросила его судьба, могут вспыхнуть более страшные неприятности, нежели те, которые преследовали его после изгнания из «рая».

Размышляя, он бродил по ухоженным аллеям пустыного парка. Искал и не находил ответы на мучающие его проблемы взаимоотношений обитателей загадочного особняка. Конечно, те, которые касаются его безопасности. Постоит возле ворот, бездумно глядя на молчаливого охранника, покурит в беседке с узорчатыми, мастерски выпиленными столбиками. И снова — ходит, ходит.

Не раз и не два в голову приходила дерзкая мысль плюнуть на все и, действительно, как обещал матери, рвануть на Север за длинным рублем. Авось, через год-другой в Москве забудут о его существовании…

Нет, не забудут, скорее, наоборот, к фээсбэшникам и килерам добавятся обиженные Ольховы.

Неожиданно остановился. Будто натолкнулся на препятствие.

На скамейке, по привычке потирая ушибленное при тренировочной схватке колено, сидел Рекс…

Глава 10

Родимцев никому не верил в особняке: ни хозяину, ни его дочери, ни Бобику, ни телохранителям. Ром и Полкан — наиболее приближенные к Ольхову, как это ни странно, вызывали меньше подозрений, нежели откровенный и доброжелательный Рекс. Несмотря на воинскую службу в одном и том же роде войск. С узколобыми дегенератами, запрограммированными на убийство все ясно и понятно, а вот десантник — загадка.

Под личиной друга вполне может прятаться предатель. Разве мало было в их полку стукачей и подхалимов! Однажды, братва малость поучила ефрейтора, бегающего на поводке у комбата. Так поучила, что парень пару месяцев провалялся в окружном госпитале, потом его списали по болезни.

Ведь Рекс сам признался, что банкир поручил ему слежку за новым своим охранником. Втереться в доверие, доверительно открыть малую толику тайн, которыми, будто рождественский гусь яблоками, буквально напичкано жилище финансиста.

Само по себе признание ничего не доказывает, может быть обычным ловким ходом опытного стукача. И все же в сердце загнанного в угол парня теплилась надежда — вдруг он нашел настоящего друга, на которого можно опереться. Слишком мало у Родимцева было близких людей.

Но демонстрировать потаенные симпатии или антипатии опасно. Лучше всего вести себя так, чтобы Рекс уверился в искренней дружбе Николая. Без перехлеста или недосказанностей. Ведь именно Павел на сегодняшний день — единственный источник информации. Неважно, достоверной либо фальшивой.

Поэтому Родимцев с радушной улыбкой на лице и дружески протянутой рукой подошел к скамейке, надежно укрытой кустами от возможного наблюдения. Тем же охранником, расхаживающим возле запертых ворот.

— Здорово, десантник! Кажется, сто лет не видались. Как дела?

— Дела — в прокуратуре да в милиции, у нас с тобой — делишки, — истертой до дыр фразой щегольнул Павел. — А не встречались мы с тобой всего несколько дней, — улыбнулся он. — Спрашиваешь, что делаю? Как видишь, отдыхаю. Хозяин не взял с собой, сказал: инвалиды не нужны. Прихватил Бобика, Рома и Полкана.

— Далеко ли уехал?

— Не доложил. Я уже говорил — у нас твердое правило: ничем не интересоваться. На подобии телков, жующих травку и мечтающих о более вкусной пище.

Разговор — ни о чем. Сплошные туманные пустышки. Николай мучительно думал, как перейти к главному, но ничего придумать не мог. Главное — узнать на какую роль в какой постановке введет нового телохранителя Ольхов. Ведь хитроумный Борис Моисеевич выразился внятно и четко: пока будешь охранять дочь!

Как долго продлится это «пока» и куда оно выведет?

— Когда возвратится тоже не сказал?

Вместо ответа, Рекс пожал плечами. Дескать, язык намозолил рисуя обстановку в особняке и непреклоные правила поведения, а ты бьешь в одну точку: зачем да почему?

— Вера Борисовна дома?

— Пасет хозяйство. Банкир никогда не берет её с собой. То ли не особо доверяет, то ли наоборот, — помолчал и вдруг выдал новую информацию. — А вот то, что Бобик полез в машину, лично для меня — новость. Обычно сидит, будто пес в конуре. Значит, намечена серьезная операция, какая именно — не скажу, не знаю. После такой же поездки в начале года хозяин прибомбил сразу три газеты.

— Как это прибомбил? — равнодушно спросил Родимцев. Бизнес Ольхова не интересовал его.

— Скупил контрольные пакеты акций. Конечно, по дешевке.

— Значит, Ольхов диктует свою волю газетчикам?

— И не только им. Телевизионщики шестерят на банкиров, радио лишнего слова не скажет без их разрешения. Ольхов и без акций — хозяин. С полгода тому назад один наивный репортер выдал в журнале разоблачительную статью. Нет, не об Ольхове — по поводу непонятного обогащения руководителя одной партии, который молится на нашего хозяина. Вскользь, без фамилии, проехался и по нашему с тобой боссу.

— Закрыли журнал?

— Нет, похоронили репортера. Ехал в своих нищенских «жигулях» на работу и столкнулся с фургоном. Вернее, фургон подшиб «жигуленка». Так «неудачно», что того выбросило на полосу встречного движения. Самосвал завершил операцию. В лепешку. Чтобы достать тело неудачника, резали кузов автогеном.

— Думаешь, покушение?

— И думать нечего. Невооруженным глазом видно. Наивен ты, десантник, — аж тошнит. Любой бизнес чистым никогда не был и не будет — закон, который ещё никто не отменил. Не зря говорят, что на любой пробе золоте — след пролитой крови.

Кажется, Рекс сам, без подталкиваний, вышел на ту главную тему, которая больше всего интересует Родимцева. Он и раньше подозревал, что непонятные экзамены в тире и в спортзале относятся не к предстоящей охране хозяев. Вернее, не только к охране.

— Ваша тройка тоже причастна? — прямо спросил он, вонзив в лицо собеседника испытующий взгляд.

— К чему причастна? — изобразил недоумение Павел. — Что ты имеешь в виду?… А-а, кажется, догадался… Вот что, дружан, прими добрый совет: не лезь в эти дела — дольше проживешь… Прости, мне — к врачу. Назначил дерьмовые процедуры: ежедневно — массажирует, чем-то облучает. Эскулап дерьмовый, сосунок!