Дочь Падшего

– Ты чего в женскую раздевалку завалился?
– разъяренно прошипела Падшая.

– Извини, Намико, я спросонья двери перепутал, - Зеро виновато хотел, было, опустить голову, как получил увесистый подзатыльник, и шипящий голос спросил:

– Ты куда голову опускаешь?

Зеро покраснел, и тут они услышали, как мимо их двери прошли два вампира. От испуга девушка крепче прижалась к охотнику, а Зеро чисто инстинктивно обнял ее за талию.

До носа девушки донесся запах вампира. Крылатая невольно вдохнула запах корицы и печеного яблочного пирога. В этот момент внутри нее заворочался голодный зверь, который уже пятый день не пил крови.

Серебряные глаза окрасились в ярко-алый, а нижнюю губу царапнули вытянувшиеся клыки. Не удержавшись, девушка провела кончиком языка по крепкой шее охотника, чувствуя, как тот легонько вздрогнул.

Зеро уловил изменения в Намико и краем глаза увидел пылающие красным светом и голодом глаза. И буквально через секунду охотник почувствовал, как по его шее прошелся маленький шустрый язычок, а кожу легко оцарапнули острые клыки. Охотник покорно закрыл глаза, чуть откидывая голову вбок, давая молчаливое согласие.

Намико, чувствуя, что Зеро не сопротивляется, а на оборот поддается, уже более настойчиво провела языком по его шее и, было, коснулась клыками его, как перед глазами всплыла окровавленная поляна и мертвое тело Зеро с застывшей болью в потускневших аметистовых глазах.

– Нет!
– прокричала девушка и резко оттолкнула от себя парня. Схватив полотенце, она быстро в него замоталась.

– Почему, Намико? Почему ты не позволяешь мне помочь тебе?
– спросил он, глядя на тяжело дышащую девушку.

– Нет, Зеро, я не могу, понимаешь - не могу!
– отчаянно отозвалась, чуть ли не крича, Намико, а затем, глубоко вздохнув, более спокойным голосом сказала:

– Тебе лучше уйти, Зеро. Пожалуйста.

Бешено рыкнув, охотник вылетел из раздевалки, напоследок громко хлопнув дверью. Скатившись по стене, Намико опустилась на колени и схватилась руками за голову, стараясь сдержать рвущегося на волю зверя.

«Я боюсь убить тебя, Зеро, боюсь потерять ещё одного близкого человека», - в отчаянии думала девушка.

«Я заберу всех, кто тебе дорог!» - только и звучало у нее в голове.

«Нет! Я не позволю этому случиться!» - мысленно подумала девушка, скрипя зубами.

«Тебе не скрыться от меня!» - снова прошептал голос.

«Убирайся!» - тихо прошипела девушка, не замечая, что творится вокруг.

По стене и потолку поползли трещины, деревянные полочки для одежды стали трещать и превращаться в пепел, вода в купальне закипела и забурлила, а зеркало, что весело в раздевалке, покрылось паутинками и грезилось вот-вот осыпаться на пол блестящим дождем.

«Не сбежать, не скрыться. Я везде тебя найду и убью всех, кто будет на моём пути!» - с издевкой шептал голос.

– Убирайся из моей головы!
– взревела девушка, теряя контроль.

***

Такума вернулся к горячим источникам за забытой в раздевалке книгой. Сейчас уже была поздняя ночь, и все ученики Дневного класса спали в своих номерах, что несказанно радовало Вице-президента.

Зайдя внутрь, вампир всей своей сущностью почувствовал ужасную исходившую силу. Удивленно приподняв брови, Такума невольно подумал:

«И чего это Канаме разбушевался?!»

Пожав плечами, Итидзе двинулся дальше, но не успел он дойти, как дверь, что вела в женскую купальню, с оглушающим треском разлетелась в щепки.

Приблизившись, вампир заглянул внутрь, и его глаза в испуге распахнулись шире. На полу, держась за голову и пытаясь взять над собой контроль, сидела Намико, и именно от нее исходили эти волны ужасающий силы.

«Да какой тут уровень-В? Тут весь уровень-А!» - невольно подумал Итидзе.

Подбежав к девушке, Такума схватил ее за плечи и легонько встряхнул, зовя по имени, но Тэя на это не отреагировала, лишь продолжала тихо шептать: «Убирайся», а рядом стоящий деревянный столик грозился вот-вот превратиться в горстку щепок.

– Намико!
– прокричал Такума, встряхивая девушку.

Намико посмотрела на Вице-президента уже серебряными глазами и еле слышно прошептала:

– Беги, Такума, - секунда, и глаза девушки полыхнули неописуемым красным светом, а бедного вампира отбросила мощная волна ветра.

Итидзе, пробив спиной тонкое ограждение, со всего маха влетел в воду, а девушка, поднявшись, медленно пошла к бултыхающемуся вампиру.

Кое-как выбравшись, Такума нервно сглотнул понимая, что влип по полной. Глаза девушки сверкали рубиновым цветом, в распущенных черных длинных волосах плясали черные языки пламени, но крыльев пока что не было, и это радовало.

С каждым шагом девушки темная матовая плитка под ногами покрывалась трещинами. Такума хотел, было, вылезти, как его снова откинула волна ветра.

– Намико, ты должна успокоиться, - взмолился сквозь толщу воды аристократ.

Девушка зло посмотрела на вампира, а зеркала, что висели на стенке, с громким звоном разлетелись на мелкие осколки. Падшая вытянула левую руку вперёд, и в туже секунду она запылала черным пламенем, превращаясь в черный лук с прозрачно-серой тетивой.

Такума понял, что ему будет кранты, если он сейчас же что-то не предпримет. С губ девушки сорвался утробный рык, и Падшая резко натянула тетиву, но тут ее кто-то схватил за горло и прижал к стенке.

– Намико, ты должна взять себя в руки!
– прорычал Акацуки, сверля девушку красными глазами.

Айдо тем временем помог Итидзе выбраться из воды. Акацуки прекрасно понимал всю опасность, но он хотел помочь девушке.

– Знай свое место!
– прорычала новообращенная и без особого труда отодвинула руку от своей шеи и, ударив рукой в его грудь, откинула вампира в стену.

– Акацки!
– встревожено окликнул своего друга Ханабуса.

Но, не успел он сделать и шагу, как отправился вслед за рыжим. Такума, уловив момент, сиганул за дверь - за одним вампиром, который смог бы успокоить разбушевавшуюся не на шутку девушку.

– Вот эта приложила, так приложила, - проворчал Айдо, потирая ушибленный затылок.

– Айдо, нам нужно задержать её, пока Такума ищет Канаме, - предложил Акацуки, поднимаясь.

– Намико, послушай, ты должна взять себя в руки и успокоится, - тщательно подбирая слова, говорил Кайн.

– Берегись, Акацуки, - громко прокричал Айдо и создал дорожку изо льда. Но преграда так и не добралась до Падшей, растаяв на полпути.

– Нам трындец!
– прошептал Айдо, смотря на звереющую девушку.