Дочь роскоши

Ночь, когда она познакомилась с Луи, оказалась ночью испытаний. Дебби должна была подсесть к швейцарскому бизнесмену, который немного говорил по-английски, и, поскольку она солгала Бенни насчет своих способностей к языкам, то и мужчине, к которому она подсела, пришлось поверить, что она говорит – или по крайней мере понимает – и по-французски, и по-немецки. Дебби повезло: бизнесмену нравился звук собственного голоса, и ей удавалось поддерживать беседу уместными «ои» или «нон» и при этом все время мило улыбаться. Но к тому времени, как закончилось второе отделение шоу, господину захотелось большего, чем просто разговор, и он начал под столом прижиматься ногой к Дебби и поглаживать ей ладонью грудь.

Дебби подумала, что неплохо было бы остановить его, но это надо сделать тактично: Бенни терпеть не мог сцен. Он чувствовал, что они подрывают и вредят репутации клуба, и в этом был прав.

У него под рукой всегда находилась парочка «вышибал» на случай, если клиент начинал создавать проблемы, но они должны были оставаться в тени. Бенни всегда приходил в ярость, когда им приходилось раскрываться. На прошлой неделе двое – клиент и ревнивый бывший жених – чуть ли не подрались из-за девушки, и несмотря на то, что «вышибалы» вывели их из помещения с максимальной осторожностью, девушку все равно уволили.

– Выпьем еще? – спросил швейцарец.

Дебби кивнула, с благодарностью думая о дополнительных комиссионных, которые он принесет ей с каждой новой бутылки, а потом, пока он отвернулся, чтобы сделать знак официантке, она украдкой вылила остатки шампанского в огромную цветочную кадку, словно специально стоявшую возле стола.

Официантка принесла напитки. Мужчина прижался бедром к Дебби совсем уж настойчиво, а руку положил ей на колено.

– А теперь пойдем? – спросил он по-французски, покончив со своим напитком.

– Нет, – ясно улыбнулась Дебби. – Еще слишком рано. Мне здесь так нравится.

Мужчина начал хмелеть, лицо его покраснело, на лысине выступили капельки пота. Его горячая потная ладонь накрыла обнаженный локоть Дебби.

– Мне тоже здесь нравится, но будет лучше, когда мы останемся наедине. Мой номер очень хорош, он тебе понравится. – Он придвинулся ближе и начал тереться своими толстыми, воняющими виски, тугими, как резина, губами о ее ухо, а руку запустил за лиф ее платья, пытаясь ухватиться за грудь.

Его прикосновение что-то всколыхнуло в Дебби. На миг она очутилась опять на кухне в Плимуте, а Барри лапал ее, хватал за грудь, прикрытую хлопковой майкой. Под воздействием нахлынувших воспоминаний она, не думая о последствиях, резко пнула швейцарца в голень. Он завопил, отдернул руку и яростно уставился на нее.

– Вы не должны были делать это, – прошипела она.

– Но я весь вечер покупал напитки… – по-французски возопил он.

– Да, но вы не покупали меня. Я не… о, как это называется? – начав по-французски, закончила она по-английски.

– Ты всего лишь маленькая лгунья! Меня одурачили! – Швейцарец встал. Дебби с ужасом увидела, что люди начинают на них оглядываться.

– Пожалуйста… садитесь! – умоляла она.

– Могу я чем-нибудь помочь? – прозвучал ровный, в высшей степени нахальный баритон.

Дебби подняла голову, отчаянно пытаясь взять себя в руки.

– Право же, все в порядке…

– Мне послышалось, что у вас неприятности.

– Я просто пыталась объяснить, что не иду в комплекте с напитками, но не очень хорошо говорю по-французски, а он плохо владеет английским.

– Предоставьте это мне. – Он поговорил со швейцарцем на беглом французском языке, нацарапал что-то на визитной карточке и вручил ее иностранцу. К своему облегчению, Дебби увидела, что лицо швейцарца прояснилось, он поднялся, непринужденно поцеловал ей руку, слегка поклонился, покидая столик, и направился к выходу.

Она повернулась к своему спасителю, осознавая теперь, когда момент опасности прошел, насколько он привлекательный мужчина. На несколько дюймов выше нее, стройный, но в то же время сильный, а светлая кожа и волосы выигрывали в обрамлении черно-белого вечернего костюма.

– Большое вам спасибо. Я могла бы потерять работу, если бы он устроил скандал. Что вы ему сказали?

– Я объяснил ему, что вы не та девушка, за которую он вас принял, и дал ему адрес, где он мог бы найти то, что ему нужно. Ну а теперь – можно я куплю вам что-нибудь выпить?

Она заколебалась: это было против всяких правил. Но она почувствовала такое облегчение, избавившись от этого жуткого швейцарца и оказавшись лицом к лицу с опустошительным шармом мужчины, который только что спас ее, что не смогла устоять.

– Благодарю вас, с удовольствием. Он сделал знак официантке.

– Что будете пить?

– Шампанское.

В его светло-голубых глазах мелькнуло изумление.

– Я бы с этим не согласился. Думаю, вам нравится что-то другое, раз вы выливаете шампанское в эти бедные цветы в горшках. Они уже наверняка навеселе.

Она захихикала: сразу видно, что он знает, какова цель этих нескончаемых выпивок!

– Нам разрешается заказывать только шампанское…

– Но если бы вы могли выбрать?

– Я бы хотела выпить большой стакан апельсинового сока. Здесь так жарко, и я никогда не решаюсь выпить больше двух-трех глотков алкоголя.

– Тогда апельсиновый сок.

– Нет, я не могу вас просить!

– Очень длинный стакан с апельсиновым соком, – сказал он официантке. – А если возникнут какие-нибудь вопросы, можете сказать Бенни, что это для Луи Лэнглуа.

Она влюбилась, и это было чудесно. Она влюбилась, и все так вдруг переменилось. Он был самым невероятным мужчиной, которого она когда-либо встречала в жизни, и хотя в это трудно было поверить, но он, казалось, тоже любил ее.

Они стали любовниками спустя две недели после знакомства, и Дебби пересмотрела все свои мысли о физической близости с мужчиной. Ей хотелось, чтобы Луи касался ее, она обожала трогать его, обожала его запах. Ее тело отзывалось на малейшую его ласку, ее раздирала боль от желания ощутить его внутри себя. Ласкать его плоть и испытывать при этом восторг, а не отвращение, – это явилось для нее чудесным открытием, а когда она лежала в его объятиях, для нее это равнялось обретению дома, уюта, тепла, которых она никогда не знала.