Договор на счастье

У девушки чуть дернулся глаз. Но желание очутиться на свободе все же оказалось сильнее. Уточнив, где сейчас Алан, она не спеша направилась туда. Заодно глядя на себя в многочисленные зеркала. Не мешало бы переодеться и накраситься. Но Лекси молча показала сама себе фигу. Перед кем тут выпендриваться? Будет ходить так, как ей удобно.

Хотя после того, как передаст письмо, лучше все же переодеться. Лекси где-то ухитрилась посадить на джинсы пятно. А грязная одежда ее выводила из себя.

Алана она нашла в кабинете. Том самом, где они беседовали насчет старинных книг. Сейчас непрошенный жених сидел на подоконнике, у распахнутого окна, в которое врывался свежий воздух. Он пах садом и немного морем. Лекси с трудом подавила желание пихнуть Алана и проследить, как он будет падать вниз.

— Письмо, — проговорила сухо, кидая конверт на идеально чистый и гладкий стол. — Или мне уже запрещено переписываться?

— Тебе никто ничего не запрещает, — сообщил Алан. Он оторвался от книги, которую читал и теперь буквально обволакивал Лекси взглядом. А та медленно отступала к дверям, думая, насколько романтической со стороны кажется сейчас обстановка. Открытое окно, сидящий красавец в белой расстегнутой рубашке и простых летних брюках, яркая зелень и томная жара.

Бежать отсюда как можно поскорее!

— Лекси…

— Просто передай письмо.

— Передам, — согласился Алан, — а ты после обеда пойдешь со мной в одно место?

— Это куда еще? — воззрилась на него девушка, понимая, что идти с Аланом ей не хочется. Куда б он ни позвал.

— Хотел сказать «сюрприз», но вижу ты не оценишь. Просто предлагаю позднее прогуляться в оранжерею. Хочу показать тебе кое-что. Уверен — прежде такого не встречала. Думаю, тебе понравится. Может, даже ощутишь вдохновение.

— Когда ты поймешь, что не ничего от тебя не надо, кроме освобождения?

— А если пойдешь со мной, — продолжал Алан, — то я передам письмо и прослежу, чтобы оно не потерлось.

Пару секунд Лекси тупо его разглядывала, осознавая сказанное. Хороший намек, просто прекрасный, чего уж там. Ей ничего не запрещают, верно. Просто мягко подталкивают в нужном направление. А если она упрется, то тут — ай незадача — совершенно случайно то письмо потеряется, то, глядишь, кто-нибудь из друзей пострадает.

Он на что надеется? На Стокгольмский синдром?

«Не зли его. Вдруг там реально с мозгами проблема? Хотя…смог ли псих сколотить такое состояние?»

— Желаю испытать радость от понимания, что симпатичная тебе девушка соглашается идти на свидание только под гнетом шантажа.

Лекси вышла из кабинета, впиваясь ногтями в ладони. Ее просто трясло от злости. Ладно хоть высказалась. Говорить то ей не запрещали.

Она все-таки переоделась. В широкие брюки и самую бесформенную рубашку, что сумела найти в гардеробе. Стянула волосы в пучок, тщательно прилизав. И ушла к себе. Думать.

Вначале склоняясь к потопу, теперь Лекси мнение поменяла. Пожар устроить легче. Причем можно сразу в нескольких местах. Главное убедиться, что не пострадают люди.

Для этого надо пораскинуть мозгами, серьезно пораскинуть. И сделать так, чтобы на нее стали обращать как можно меньше внимания. А для этого точно не стоит делать вид, что начинает влюбляться. Тогда Алана от нее будет не оторвать.

До обеда Лекси успела перебрать массу идей по поводу пожара. Дождалась пока Алан выйдет из библиотеки и проскользнула туда. Где искать идеи насчет диверсии и пожара Лекси понятия не имела. Идеальный вариант — Интернет. Но к нем то доступа не было.

На десятой книге Лекси сдалась. У Алана отличная библиотека, но неизвестно как искать что-то нужное. Наверняка тут есть ноутбук со списком и адекватным поиском книг. Но Алан его точно спрятал до поры до времени.

Может, Хантер подскажет что-нибудь интересное? Или она тупо подожжет занавески во всех комнатах. Предварительно выведя из строя видеокамеры.

Кстати, как вариант вполне можно запомнить.

Обед прошел… сдержанно. Лекси решила не отсиживаться в спальне, а все же спуститься в столовую. Тем более, что горничная принесла платье и сказала, что «господин Диксон» просил присутствовать на обеде именно в этом наряде.

Лекси не менее вежливо сообщила, что переоденется сама. После чего выставила девушку за дверь, посмотрела на бледно-зеленое шифоновое платье и включила воображение.

Алан ждал ее в «розовой» столовой, куда Лекси сопроводил дворецкий. Писательница так назвала ее из-за того, что мраморный пол и обшитые шелковыми обоями стены носили розовые оттенки. А длинный каменный стол, стулья с высокими спинками, камин и шторы поражали белизной. Зато рояль у высокого, во всю стену окна, был абсолютно прозрачным. Словно его выточили из горного хрусталя. Впрочем, Лекси не могла ручаться, что это не так.

Сам Алан выглядел под стать столовой: в светлых брюках и бежевой рубашке с короткими рукавами и мелким ярлычком на нагрудном кармане. И все это на фоне отличного загара и мышц.

— Приятного аппетита, — весело проговорила Лекси, которая так и оставалась в широких брюках и рубашке. Зато на волосах появилась красивая повязка: бледно-зеленая, из тонкого шифона. И такой же шарфик.

— Чую, мне придется в будущем точнее указывать свои просьбы. — Алан не разозлился, а наоборот явно развеселился. Ну да, что ему порча одного дизайнерского платья от Валентино.

— Это очень сложно.

— Я люблю сложные вещи, — заверил Алан, усаживаясь напротив. Лекси мысленно обругала себя. Надо было сесть на одном конце стола. А теперь он мог легко дотянуться до нее, чуть перегнувшись через столешницу.

Ну если так сделает, то получит тарелкой по голове. Лекси в глубине души понимала, что не пойдет на такое. Только в крайнем случае. Но почему бы не помечтать?

Она молча погрузила ложку в суп с морепродуктами. Господи, он еще и устриц ест в таком количестве? Зачем? Она проглотила ехидное замечание по поводу потенции вместе с супом.

Периодически Алан задавал какой-нибудь вопрос. Лекси коротко отвечала. И делала вид, что занята едой. Смотреть на собеседника претило.

Надо же, сама так часто писала про героинь, оказавшихся в золотой клетке. И вот сама…

Оказывается, это более, чем неприятно. Это мерзко. Когда тебя не слышат, тебе снисходительно улыбаются, и ты чувствуешь себя в лучшем случае комнатной красивой игрушкой. Которую берегут и лелеют. Но с которой не считаются.

После десерта — нежно любимой пана-котты Лекси — Алан встал и предложил спутнице руку.