Договор с вампиром

Я поняла, что для него это важно и больше не споря, и не возражая — кивнула, соглашаясь.

— Две минуты, я только переоденусь. — Райноран скрылся за одной из дверей я же, понимая, что мне нужно хоть немного привести себя в порядок, тоже слезла с кровати и зашла в другую дверь. Как я и думала — ванная, и тут обязательно должно быть зеркало.

Нащупав рукой выключатель я, как только свет озарил огромное помещение, сразу нашла взглядом огромное, до пола зеркало и подойдя к нему, нахмурилась.

От прически не осталось и следа. Помада немного смазалась. Поправив платье и огладив его рукой, пытаясь убрать складки я приступила к лицу — подтерла немного макияж и попыталась сделать хоть что-то с волосами. Однако, без расчески, сделать это было невозможно.

— Я готов, — вампир застыл в дверном проеме, и я невольно вздрогнула.

Он, почему-то, опять был одет на Галеосе — во все черное: сюртук, отшитый золотом с плотным воротником под горло, брюки и бессменный плащ. Я недоуменно, без слов, обвела жестом его фигуру, словно в немом вопросе.

— Так принято, — пожав плечами, поняв мое замешательство, ответил он и протянул мне руку, которая не была закована в металлическую перчатку.

— Сейчас, только волосы в порядок приведу.

— Все и так прекрасно, Лиза, — он впервые меня так назвал… Лиза…

— Но… — договорить Райноран мне не дал, взяв за запястье, он мягко, но настойчиво, потянул меня из комнаты. — А обувь…? Там же наверняка люди… то есть вампайры будут. А я…

Про трусики я решила умолчать, вряд ли у них найдутся запасные… А вот ботильоны, хотя бы их, я надела. А то без каблуков я чувствовала себя совсем крошечной рядом с мужчиной. Да и перед другими, босой, да еще и на своей церемонии, как-то неловко появляться.

— Не переживай, тут будет только Тэм, обрядчик и двое свидетелей. — когда мы вышли в коридор он на секунду остановился перед вазой с цветами, стоящей на низком комоде и, сорвав один цветок, ловко украсил им мои волосы.

Пройдя немного по широкому коридору, мы спустились по мраморной лестнице на первый этаж и, свернув направо, зашли в открытые настежь двустворчатые двери.

Внутри, в помещении царил полумрак, лишь лунный свет, пробивающийся через витражное окно, и десяток свечей освещали огромную комнату, со странным пьедесталом, на котором стояла резная каменная чаша.

Вампиры, а их действительно было немного, всего четверо, стоило нам только войти, обернулись и дружно низко склонили головы. Даже Тэм!

Что происходило дальше я запомнила смутно.

Один вампир, выглядящий лет на сорок, в черных, до пола шикарных одеяниях, богато расшитых золотом, молча взял нас с Райнораном за руки и подвел к пьедесталу. Приложив наши ладони к краю чаши, он минут пять что-то говорил, однако я, как бы не прислушивалась, не смогла понять ни слова — вот вроде, говорил он на понятном мне языке, но смысл сказанного от меня постоянно ускользал.

Только когда он назвал мое имя, я очнулась, словно от глубокого сна, и посмотрела на вампира:

— Согласна ли ты, Елизавета, разделить кровь, жажду и время с Райнораном Раэ’рмэраэн?

— Да, — пробормотала я в ответ.

— Понимаешь ли ты, что время течет долго и выбор делается до последнего удара ваших сердец?

— Да.

— Осознаешь ли ты, что отныне ты — часть семьи Раэ’рмэраэн?

— Да.

— Вижу, что искренние твои ответы, но я задам еще один, последний вопрос. Ты любишь того, кто стоит напротив и готова быть с ним на веки, всегда и везде?

— Да, люблю! Всегда и везде! — чувства переполняли меня, странная клятва, словно впечаталась в мое сердце.

— Подтверждаем! — громко произнесли два вампира, темноволосые мужчина и женщина, что стояли за нами.

— Готов ли ты, Райноран, — обрядчик, так его, кажется, назвал Рай, обратился уже к нему, — принять в семью, и оберегать Елизавету?

— Да! — без единой запинки ответил мужчина.

— Согласен ли ты разделить с ней кровь, жажду и время?

— Да!

— Ты любишь ту, что стоит напротив и готов ли бы с ней на веки, всегда и везде?

— Да! Люблю! Отныне, на веки вечные! Всегда и везде! — уверенность, сквозившая в его голосе, словно обволокла меня, и я не усомнилась, я верила, что так и будет! Навсегда вместе!

— Подтверждаем! — опять произнесли наши свидетели и отступили от нас на несколько шагов назад.

Взяв наши ладони, обрядчик поочередно сделал на них небольшие надрезы острым черным каменным ножом и вложил их в чашу, сцеживая кровь. Когда набралось, видимо, достаточно он поднял чашу над головой, произнес опять что-то непонятное и отдал ее нам.

Сначала Райноран немного отпил, а затем помог мне сделать глоток, и я даже не поморщилась — несмотря на то, что это была кровь. Сейчас для меня вообще все было как-то… словно привычно и знакомо — как будто именно так и должно быть.

Обрядчик забрал у нас чашу и торжественно произнес:

— Клятва на крови принята! Через три смены луны Вы придете вновь сюда, чтобы еще раз смешать свою кровь и принести уже нерушимые клятвы! А сейчас, Райноран Раэ’рмэраэн, подари своей избраннице символ вечности.

И тут же кольцо, что я несколько часов так небрежно запихивала вампиру в карман, в миг оказалось на моем безымянном пальце.

— Церемония выбора завершена. — обрядчик поклонился нам. — Отныне, ты Елизавета, носишь имя рода Раэ’рмэраэн. За эти три луны вы должны доказать друг другу, что достойны, что верны и честны друг перед другом. Поздравляю!

Меня, ошарашенную, после слов вампира, Райноран крепко обнял за талию и поцеловал, даруя любовь, страсть, словно пытаясь через поцелуй мне уже все сейчас доказать, и мои ноги не выдержали бури нахлынувших эмоций и желания, и подогнулись.

— Ну вот и все… — прошептал мне мужчина, немного отстранившись. — Ты уже Раэ’рмэраэн.

— Но… разве это… не помолвка? — тихо спросила я, заглядывая ему в глаза.

— Ну, так-то, да. Три месяца даются на то, что пара может передумать — и они еще смогут разойтись. Через три смены лун — клятва окончательно закрепляется и… у нас, малышка, не существует понятие «развод»…

— О-о-о! — глубокомысленно протянула я.

— Следующая церемония будет такой как ты захочешь и где захочешь… Если тебя смутила не торжественная обстановка… Или ты родственников хочешь пригласить — скрепляющая часть будет все так же — уединенной, однако…