Договорились. Часть 2

– Почему именно здесь и сейчас? Ты видишь тут очередь, – он окинул глазами зал.

– Подождут, я ведь ждала. Гораздо дольше, – шифоновый голос надорвался, в уголках глаз скопились слезинки.

Лина быстро глянула на Карину, казалось, только для того, чтобы облить презрением.

– Твоя помощница справится, – она ухмыльнулась ему в лицо. – Надо было двух брать.

Зайкин расширил ноздри, но стерпел. Карине он бросил, что отойдет на полчаса, и покинул избу. Она только растянула рот, чтобы громко возразить, но не успела.

– А я, вообще-то, тоже хотела пряник с автографом! – возмутилась женщина, стоявшая через одного за Линой.

Карина поджала губы и без улыбки поздоровалась со следующим покупателем. Мысли бежали за Зайкиным. Сердце не успокаивалось, интуитивно чувствовало неладное. Соперница действовала нахально, понимала, что добивается своего. «Неужели?! – не верила наивная душа. – Да не может быть. Да пошел ты в жопу, Зайкин!».

Очередь зашевелилась, как огромный ползучий червь, который медленно просыпался и передвигал себя небольшими изгибами тела. Казалось, толпа вот-вот ее проглотит в наказание за побег кондитера и перемелет прямо целиком, сломав все косточки.

– Прошу прощения, к сожалению, шефу пришлось отлучиться на полчаса, – извинялась она перед его подписчиками, которые жаждали пряников с ручной надписью. – Как только он вернется, мы обслужим вас вне очереди.

– Да я уже тут час торчу! – негодовали многие – явно преувеличивали, но спорить Карине не хотелось.

– Да хватит возмущаться. Всякое случается, – кричал кто-то сзади. – Дайте другим-то купить. Мне, например, автограф нафиг не нужен.

Полная женщина с ребенком на руках выглянула из колонны пока еще упорядоченных людей.

– Ждите своей очереди! – ответила писклявая девка спереди. – Мы же ждем.

– Из-за вас все теперь будут ждать, пропустите, – женщина опустила ребенка на пол и решительно двинулась к прилавку.

– Эй, куда!

Карина нервно хлопала глазами, не понимая, что делать и как решать конфликт. Руки опускались. «Вот подонок, бросил меня тут одну», – обижалась она на Зайкина. Гам в очереди поднимал гул в душе. И мысли все закончились, словно связи между нейронами порвались. Никак не удавалось одно с другим связать. Только вибрация от стресса бегала по всему телу.

– Уважаемые покупатели! – спас ее голос Варданяна сзади.

Девушка резко обернулась и увидела улыбчивого парня и смущенную Настену.

– Тем, кто за автографами, мы раздадим их бесплатно,– он встал за витриной и показал для примера имбирный пряник без глазури. – Вы сможете подписать их позже, когда шеф вернется. А пока всех обслуживаем в обычном порядке.

Варданян указал на Карину. Она сосредоточенно кивнула, испытав острое чувство облегчения. Сердце все еще стучало. Настена улыбнулась и погладила ее по плечу. Это прикосновение успокоило окончательно. Игнатьева с Гогой и Сиран остались в очереди, но махали оттуда в поддержку.

Дело пошло быстрее. Люди, получившие взамен ожидания халяву, поуспокоились. Возмущение спало. Воздух над очередью разрядился. Карина с Настеной в четыре руки шустро обслуживали одного за другим. Первая, в основном, возилась с кассой и деньгами, а вторая собирала заказ. Варданян раздавал людям пряники, извинялся перед каждым, а с некоторыми успевал обсудить кулинарное мастерство Зайкина. Тот вернулся, когда весь шум поулягся, а сбоку собиралась очередь с пряниками.

Увидев друга, он вытаращил глаза и быстро спрятал за пазуху пакет.

– Ну, наконец-то! – воскликнули все трое и пара человек из очереди одновременно.

Парень сбросил груз за коробками и прошел в избу, поправляя колпак.

– Поклонники ждут твой автограф, – усмехнулся Варданян, кивая на колонну. – Пряники я им уже роздал. Бесплатно. За ожидание. Буду подходить за автографом.

– Спасибо, – все еще ничего не понимая, ответил Зайкин, но встал на место друга и широко улыбнулся заждавшейся толпе.

Карина сверлила его взглядом сбоку, досадуя, что выяснять отношения пока не было времени. Очередь прирастала, хоть и уменьшилась. Они с Настеной работали в четыре руки. Варданян помогал на два фронта.

Игнатьева, Гога и Сиран не решались подходить на пике, потому что всем четверым в избе некогда было болтать. Зайкину и так приходилось поддерживать беседу с подписчиками и другими знакомыми. Встречались однокурсники, студенты с других курсов и факультетов, внеуниверситетские приятели. Все жаждали внимания. Часть Варданян перетягивал на себя, кого знал, но работалось все равно тяжело.

Наплыв затих только после обеда. Все вымотались. Настена присела на мини-холодильник. Варданян встал рядом, опершись сзади на него рукой, а вторую положив на бок. Зайкин развернул локоть на витрине. Карина упиралась бедром в кассу, а руки держала скрещенными под грудью.

– Что бы я без вас делала, ребят, спасибо, – с чувством проговорила она, устало улыбнувшись.

Варданян с Настеной тихо посмеялись.

– А ты блин… – цензурной лексики не хватило, чтобы докончить мысль.

Девушка дернулась в сторону Зайкина. Тот рефлекторно отпрыгнул, подняв невинные руки, и широко раскрыл слезливые глаза – опять таблетки от аллергии плохо помогали. Лишь бы не утопать в любимом синем, она опустила взгляд вниз на красный нос, затем на персиковые губы, которые сохранили на себе едва заметный слой розовой помады, – очевидный след недавнего поцелуя.

– Хоть бы рот вытер, – заметила Карина брезгливо и протянула ему большую упаковку влажных салфеток.

Парень средним пальцем коснулся нижней губы и размазал подушечкой помаду. Кончик языка чуть вытянулся наружу слизать чужеродный налет, но сразу спрятался.

Настена пронзила его укорительным взглядом, который быстро сменился недоумением – сначала поверила, потом засомневалась. Варданян тоже перевел кофейный взгляд на друга и спросил:

– Я думал, она улетела.

– Ну, не в космос же, – Зайкин грубо стер салфеткой розовый слой. – Тут лететь всего три часа.

Карина хмыкнула, а сама решила, что допросит его с пристрастием, когда они останутся наедине, хоть и не имела на это морального права и была уверена, что ничего не добьется. Он давно увиливал от прямого ответа, хоть и обещал все рассказать. Каждый раз сжимался от боли при упоминании бывшей, выворачивал шею, прятал глаза, принимал закрытую позу. Всем сердцем не желал делиться и не делился. Девушка не хотела давить, чувствуя щепетильность темы, но больше не могла сдерживаться.

– Лететь три часа, чтобы побыть вместе пол? – хотелось его задеть самым острым шипом, только она не понимала, что приносит наибольшую боль, потому била наугад. – Скорострел ты, Зайкин. Зачем так разочаровывать девушку?