Доиграешься, девочка!

— Не попрошу…

— Как скажешь.

Глеб выпрямляется, подмигивает мне и уверенным шагом выходит из комнаты, а я вздыхаю с облегчением.

Только сейчас поняла, в каком напряжении пребывала все это время.

Он мне нравится. До сих пор.

Меня к нему тянет. Но это временно.

Я больше никогда не наступлю на один и те же грабли…

Как там он сказала? Пока сама не попрошу?

Так вот, Глеб Мраморный, я тебя никогда об этом не попрошу! Так и быть, сдержу сове слово.

Неделя! Сыграю роль невесты перед твоей мамой, а после мы попрощаемся.

Я хочу снова отсюда уехать…

Глава 25

Всю дорогу до торгового центра мы едем практически в тишине. Ну, как в тишине — это я молчу, иногда поддакивая. А вот мама Глеба тарахтит без умолку, в основном, рассказывая о прекрасной жизни за рубежом.

— Вы обязательно должны приехать ко мне с Глебом в гости, — внезапно выдает Надежда Валерьевна, а я лишь киваю в ответ:

— Угу.

— Глеба надо срочно вытянуть на отдых, — продолжает женщина тарахтеть мне над ухом. — Он работает по двадцать часов. Иногда мне кажется, что он — робот.

— Угу, — я снова киваю, даже не пытаясь вступать в дискуссии.

— Ты же заставишь его пойти в отпуск? — уже довольно серьезно интересуется моя пассажирка, а я лишь тяжело вздыхаю в ответ.

— Думаете, он меня послушает?

— Уверена, что не только послушает, а тут же побежит покупать билеты, — смеется Надежда Валерьевна в ответ.

Во-первых, я в этом не уверена. Никуда ее ненаглядный Глеб не побежит. У таких, как он, работа всегда стоит на первом месте. Семья — пофиг. Жена — тем более.

И тут же всплывает в памяти точно определение этой самой «жены»:

«Удобная!»

И о каком отдыхе может идти речь?

— Посмотрим, — я снова ухожу от прямого ответа, но в женщину как будто бес вселился.

— Обещай мне, что приложишь максимум усилий.

Твою ж…

Только этого мне не хватало, ей-богу.

Я не хочу ничего обещать. Тем более, этой женщине, с которой через неделю попрощаюсь и больше никогда ее не увижу. Это для нее Глеб — идеальный сын, а вот для меня…

«И кто же он для тебя?» — тут же просыпается мой внутренний голос, на что я снова печально вздыхаю.

Я пока не готова ответить на этот вопрос. Один поцелуй (пусть и довольно волнительный) — это еще не повод прыгать к Глебу в постель и считать его идеальным мужчиной. Слишком много боли. И таких же болезненных воспоминаний.

Прошлое до сих пор стоит между нами, хоть я и согласилась на время о нем забыть.

— Надежда Валерьевна…

— Я знаю, что у тебя все получится, — моя спутница меня наглым образом перебивает. — А я помогу.

Да что за черт! Ну, какое, нафиг, «помогу»?

Есть еще, как ни странно, во-вторых, хотя женщина не может об этом знать. А я не должна проболтаться, так как слово дала.

Я не поеду отдыхать с Глебом. И уж тем более, к его маме…

Но предчувствие меня никогда не обманывало, а сейчас оно громко кричит:

«На этом разговор не окончен! Эта тетка еще вернется к перспективе вашего совместного отдыха!»

Хоть головой о стенку бейся.

Вот это я попала!

— Придумаем что-нибудь, — произношу я спустя время, опять уклоняясь от правдивого ответа.

Не хочу давать ей надежду. Хватит и того, что мы сейчас с Глебом ей голову морочит. Вроде неплохая эта Надежда Валерьевна. Чего душой кривить — мне нравится. Своеобразная женщина, но добрая.

И сына своего любит безмерно.

«Пора рожать!» — я мысленно то ли глаза закатываю после этой фразы, то ли смеюсь от глупости данной затеи.

Я хочу сына. И любить его буду не меньше, чем Надежда Валерьевна любит своего. В любом возрасте мы для своих родителей — просто дети. Учить нас нужно. Воспитывать. Лекции читать и на путь истинный наставлять.

— Кстати, Яночка, а Глеб сделал уже тебе предложение?

Этот вопрос застает меня врасплох. Хорошо хоть зеленый свет загорается на светофоре. А то я бы от неожиданности сейчас (не дай Бог) в кого-то врезалась ненароком.

Нельзя же так пугать! А если сердце схватит после подобного вопроса?

— Нет, — честно признаюсь, хотя лучше бы соврала.

Поворачиваюсь лицом к женщине, и мне хочется прямо сейчас биться лбом о руль.

Она еще рта не открыла, а у нее на лице все написано большими буквами.

Надо бежать. Ибо вечер в компании мамы Глеба я точно не переживу…

Глава 26

— Странно, — пожимает моя спутница в ответ плечами. — Он, правда, еще не развелся с этой… — запинается, а я усмехаюсь, так как Глеб хоть здесь предупредил, что его мама на дух не переносит Аллу.

— Стервой, — помогаю Надежде Валерьевне, но она лишь хмурится в ответ.

— Мымре! — резко выдает, вызывая у меня очередную улыбку. — Я вообще не понимаю, как он мог на ней жениться! А я предупреждала! Ничем хорошим это не закончится!

— Дайте о ней не будем, — отворачиваюсь, загорается зеленый свет на светофоре, и я плавно трогаюсь с места.

— Извини, дорогая, — в тоне женщины столько нежности, что мне на какое-то время становится стыдно из-за нашего с Глебом обмана. — Когда речь заходит об этой… — она снова делает паузу, а я опять вместо нее заканчиваю:

— Мымре!

— Вот же липучая зараза! — моя спутница возмущена, и я ее прекрасно понимаю.

Кто бы знал, как эту Аллу (я и видела то ее всего раз на каком-то приеме сто лет назад) ненавижу. За то, что разбила мои детские мечты. Пусть даже наивные, но все же.

Если бы он тогда на ней не женился… Возможно, было бы сейчас все по-другому.

И мы с Глебом были бы счастливы…

О плохом сейчас думать совсем не хочется.

— Торговый центр «ХХХ» подойдет? — перевожу разговор на другую тему, так как надоело уже слушать про эту Аллу.