Доигралась, детка?

– Без вопросов, ещё недельку вторую обживутся, наладят быт, а уже потом мы все вместе и решим где и когда будем пир на весь мир закатывать.

– А зачем думать, где и когда! А давайте-ка у меня, квартира и метры позволяют, три комнаты с головой мне одной, я даже подумывала о том, чтобы сыну оставить нашу с мужем, а самой купить квартиру там же, у нас на районе, но заведомо продав эту лачугу. Так Тима не дает, упрямый парень.

– Ма, вот не надо, я уже самодостаточный человек и сам решу свои проблемы. У других и такого подспорья нет, вспомни о Маришке, как долго она скиталась по съемным квартирам, пока не получилось отыскать старушку, которая была рада присмотру. Вот квартиру и отписала.

– Да, да, Мариночка, хорошая девочка, тоже медсестра, как и я, Таисию Ивановну дохаживала, как за родной бегала, старушка и померла довольной и счастливой. Вот уже пять лет Мариша и живет в квартире, которую чужой человек подарил. Жаль, что с личной жизнью не сложилось, парень её сразу бросил, как узнал, что девушка забеременела. Некрасивая история, говорил, что нагуляла. Мразь последняя, как же так? Все же видели, что больше двух лет рука об руку ходят, на шее у неё висел, пока работы не было. А теперь Сашенька растет без отца.

– Мам, вот не время сейчас говорить о соседях, - нежно пресек мамину болтовню сын, сидя рядом со Смирновым, попивая кофе и смакуя пирожками.

– А почему бы и не поговорить, вам же с ними жить. Алисонька, Мариночка очень хорошая девочка, ты, главное, – не ревнуй, они уже сто лет дружат.

– Да вашему сыну никто кроме моей Алисы не нужен, да парень?

Тимур едва не поперхнулся куском пирога, сделал большой глоток горячего кофе и кивнул головой, выдавливая слова:

– Никто, люблю её, как безумный, пусть только попробует на кого-то посмотреть, все зубы мудакам пересчитаю, - выдавливая из себя улыбку, расхваливал свою суперскую семейную жизнь.

– Ревнивый, знаем не понаслышке. Я тебе потом, девочка, такое о Тиме расскажу.

– Мам, вот не надо о прошлом, - засмеялся мужчина, вытирая руки салфеткой.

– Не даешь о детстве твоем вспомнить. Ну, да ладно, не за этим столом. Сейчас лучше нужно поговорить о ремонте. Вы как, Станислав Константинович?

– А наш дедуля поддерживает мою линию: всё сами, - едва не гаркнул Тимур, но вовремя сбавил обороты, улыбнувшись всем.

– Уважаю, зятек, вот золотые слова. Далеко пойдешь!

– Да вашими бы молитвами, - подпел Тимур и похлопал рукой по колену, приглашая Алису присесть к нему.

Не захотела, топталась на месте. Мужчина потянул Алису за руку и усадил себе на колени, рукой скользнул по животу, щекой потерся об её руку и поцеловал ароматную кожу.

Алиса в диалоге не участвовала и преимущественно молчала, слушала и делала свои выводы. История соседки её сильно не тронула, хотя девушку можно было только пожалеть, конечно. Алиса могла быть эмпатичной, а могла быть довольно жесткой и жестокой, и чаще всего её эмпатия доставалась мужскому полу, а чёрствость - женскому. В ситуации Марины она винила её же. Ну не верила она, что человек может два года на руках носить, а потом взять и уйти, тем более узнав о беременности. То, что парень мудак - однозначно. Но Марина-то куда смотрела, когда спала с ним и делала этого несчастного ребёнка, который теперь вынужденно растёт без папы? Алиса сама папина дочка, и ей заочно жалко было пацана. Он теряет многое, даже если эта девушка отличная мать, две роли ей не потянуть. А если ещё и такая, как её собственная мать, то вообще караул.

Девушка лишь ангельски улыбнулась, когда ей было предложено не ревновать, да рта открыть не успела, тут же впрягся дед. Алиса строгим взглядом посмотрела на него, и перевела взгляд на Тимура, слушая его "признания" из-под палки. Вот последняя часть прозвучала правдоподобно, собственник он тот ещё. Алиса опустила взгляд в пол, внутренне готовясь к разговору, который страшилась начинать. Но это будет правильно, потому что то, что происходит сейчас - неприемлимо.

Девушка улыбнулась, когда мама пообещала рассказать о детстве мужчины. Ну а что, она бы послушала. Говорят, все комплексы идут из детства, она прослушала два курса психологии и ей было бы любопытно составить психологический портрет этого непредсказуемого психопата.

А Тимур вдруг и сам стал проявлять комплексы из детства во всей красе. Вот программу "я всё сам" дети осваивают и отрабатывают в трехлетнем возрасте, а у её суженного и в двадцать шесть годиков до сих пор она запущена на максимум. Видимо мама сильно оберегала и много помогала в детстве.

Алиса так задумалась, что не заметила, как он поманил её к себе на колени. Пфф, вот ещё, ей и здесь комфортно!

Да, если бы то, что ей хочется, ставили во внимание в этом доме. Тимур схватил её и силой усадил на колени, приласкав и только всё усложняя. Она не хочет привыкать к его ласке, она давно усекла, что всё это наиграно и его настроения к своей "размалеванной кукле" меняются как ему самому удобно, а Алиса не собиралась позволить себе год прожить на такой позиции, угнетаемой и унижаемой, когда ему вздумается.

Она повернула лицо к нему в тот момент, когда он тоже повернулся к ней. Их взгляды встретились, Алиса опустила взгляд на его губы и вдруг подалась внезапному порыву и поцеловала его. Просто, ненаигранно, совсем недолго, они ведь не одни на кухне, и не успели дед с матерью Тимура это никак прокомментировать, как раздался предупредительный звонок в дверь, и вошёл Сева с шампанским и какими-то пакетами.

– Ваш заказ, Станислав Константинович, - доложил охранник и прошел в кухню.

Перед глазами собравшихся на столе появились две бутылки дорого шампанского, коробка конфет, огромный торт и пакет с фруктами.

– Свободен, Сева, благодарю. Ну что, Амалия Валентиновна, закатаем небольшой праздник, да с душой?!

– А давайте, все равно домой не к кому спешить, я сейчас бокальчики освежу, вот давайте помойте фруктики, здесь вверху вазочка, берите.

– Ты видишь, как они довольны, теперь понимаешь, почему маме нельзя знать всю правду?

Тимур сжал Алису руками, щекой потирая её кожу, почему-то внутри было непривычно, как совершенно по-другому. И Алиса сидела вплотную, и ему хотелось не отпускать её долго, отчаянно, какой-то момент эйфории настал.

– Я же не против, Тим, - негромко сказала Алиса, и он вдруг прижал её к себе, приласкался, а девушку словно коленкой поддых ударили. Что он творит с ней? Зачем? Зачем её на себя подсаживать, когда всё это фикция и блажь её богатого деда.

– Не сжимай меня так сильно, мне нечем дышать, - выдохнула вполголоса.

На самом деле он не сжимал её так уж сильно, а дышать ей было трудно от нахлынувших эмоций, размышлений и воспоминаний о прошедшей ночи.

Химией, которая была между ними двумя, вмиг пропиталась вся кухня. Её было невозможно отрицать, потому что её можно было почти физически прощупать. Алиса не видела, когда на столе появились бокалы, не слышала хлопка открывшегося шампанского. Всё её сознание и пространство заполнил собой Тимур и его близость.

Перед носом оказались бокалы, и как сквозь туман Алиса услышала голос Амалии Валентиновны, чтоб они не вставали, ведь они так миленько сидят.

Алиса вновь повернула голову к Тимуру, который был слишком близко, взгляд которого слишком дурманил, и поднесла бокал к губам, слушая красивый совместный тост за счастливую жизнь их пары. И лишь ремарка деда про "красивых детишек, да побольше" чуть не разрушила всю магию момента, напомнив о неприятном.