Доказательство страсти

— Нет-нет, я знаю точно, что не смогу. Я не справлюсь с собой и все испорчу, — обреченно пробормотала Саманта, уронив голову в раскрытые ладони.

— А ты постарайся сделать все как полагается. Этого требуют интересы семьи. Ты ведь не хочешь, чтобы эта статейка и дальше обрастала версиями? Наша задача как раз в том и состоит, чтобы это упредить. Мы обязаны в максимально короткие сроки подготовиться дать разумное и исчерпывающее объяснение этому инциденту. Просто представь, что ты актриса, которой необходимо убедительно сыграть роль невинной жертвы репортерской клеветы. Быть может, если удастся все разыграть по нотам, мы даже заполучим на этой истории дивиденды. Нужно лишь придумать, как подпустить прозрачные намеки на то, что эта заказная статейка — дело рук наших основных конкурентов…

— Фиона, прекрати сейчас же! — оборвала ее мачеха. — Ты меня пугаешь. А что до журналистов, то я не желаю иметь с ними ничего общего, тем более по собственной воле. Это ты у нас при каждом удобном случае тотчас бежишь откровенничать с репортерами.

— О чем ты говоришь, Сэм?! — энергично возмутилась Фиона.

— Ты прекрасно меня поняла. Не прикидывайся овечкой! — бросила Саманта.

— Нет уж, будь добра, объяснись! — настаивала падчерица.

— Если тебе так угодно, скажу прямо, что не кто иной, как ты выболтала прессе все обстоятельства романа Доминика и Беллы! — объявила Саманта.

— Вовсе нет, — произнесла Фиона. — Не знаю, почему вы все взялись меня в этом подозревать, — пролепетала она.

— Так значит, Доминик тоже разделяет мое мнение, — рассмеялась мачеха. — Ты прекрасно знаешь, Фиона, что я всегда старалась быть тебе другом и во всем поддерживать тебя. Я много раз останавливала Тарранта, когда он пытался закрутить гайки в отношениях с тобой. Уверяла, что ты еще молода, чтобы сознавать в полной мере все прискорбные последствия своих опрометчивых поступков. Мне это удавалось, в противном случае ты бы не вела такую вольготную жизнь. Тебе это хорошо известно, дорогая. По-моему, с твоей стороны я заслужила не только уважительное отношение, но и в некотором смысле благодарность. И что же я получаю взамен? Стоило какому-то гнусному репортеру сделать этот скверный кадр, все от меня отвернулись, хотя еще накануне в полный голос твердили, как много я сделала для семьи. Как ты считаешь, может ли у меня оставаться после этого желание далее участвовать во всех делах Хардкаслов, учитывая, что мой супруг лежит в могиле, а с вами, его детьми, равно как и с его делом, меня более ничего не связывает? — холодно рассудила Саманта, неожиданно почувствовав в себе силы держать отпор и заставив заносчивую падчерицу осечься.

— Я о Белле и Доминике никому ничего не говорила. Так и знай, — пробормотала та. — А даже если и так, то этот проступок ну ни в какое сравнение с твоим не идет.

— Так ты разболтала или не разболтала? — спросила Саманта. — Можешь ты хотя бы это честно признать? Я, заметь, была с тобой совершенно откровенна, хотя вовсе и не обязана отчитываться перед эгоистичной девчонкой.

— Ладно, Сэм. Это действительно была я. Ну, на меня что-то нашло в тот момент, сама не знаю, как это получилось. Безумие. Их отношения так стремительно складывались, я еще не успела понять, хорошо это или плохо. Меня никто посвящать ни во что не хотел, мнения моего тоже знать не желали, вот я и разозлилась, — пустилась оправдываться Фиона.

— Значит, ты признаешь, что человек, не владея собой, вполне может совершать поступки, за которые ему впоследствии становится стыдно. Почему ты, мисс Зазнайка, считаешь при этом, что не все в равной степени заслуживают снисхождения? — спросила Саманта, уже окончательно вернув себе самообладание и привычный назидательный тон в общении со своей капризной падчерицей.

— Все так, миссис Новенькие Туфельки. Все так… — покачала головой Фиона. — Вот только мне не понятно, почему даже после того, как ты узнала, что Луи — твой пасынок, вы продолжаете эту порочную связь? — не унималась наследница.

— А ты сама как думаешь? — невозмутимо спросила ее Саманта.

— Трудно сказать, Сэм. Ты знаешь, как я тебя люблю. Ты всегда была добра ко мне. По сути, ты мой единственный близкий друг, Сэм. Я бы никогда и не подумала, что ты на такое способна…

— На какое — такое? — уточнила Саманта с улыбкой.

— Ну, на этот вопиющий поступок, зная, как к нему отнесется общественность, — прояснила свою точку зрения молоденькая девушка.

— Ты мне тоже очень дорога, Фиона. Но порой ты шокируешь меня своим лицемерным, ханжеским отношением. Ты лучше кого бы то ни было понимаешь, что моя связь с Луи никаким моральным принципам не противоречит, что наше родство не просто условно, но и не имеет места вовсе. И именно ты позволила себе накинуться на меня с этими обвинениями. Нет, дорогая Фиона, так не пойдет, — строго произнесла Саманта. — Но, признаться, невзирая на все доводы в свою пользу, я пребываю в страшной растерянности. Не знаю, что предпринять в этой непростой ситуации.

— Съешь мятную конфетку, — шутливо порекомендовала ей падчерица.

— Мятной конфеткой делу не поможешь, — посетовала мачеха.

— Твои действия должны зависеть от того, чего ты намерена с их помощью добиться. Если тебе безразлично, что о тебе подумает нью-йоркский свет, ничего предпринимать не нужно. Поступай так, как считаешь нужным. А если ты намерена нейтрализовать негативный эффект, вызванный этой статьей, то нужно сделать то, чего от тебя ждет общественность, — рассудила Фиона.

— И чего же она от меня ждет? — осведомилась старшая.

— Объяснений, — сообщила молоденькая наследница.

— То есть оправданий, — с грустной улыбкой переиначила Саманта.

— Называй это как хочешь, суть одна. Люди хотят из первых уст слышать, как в действительности обстоят дела. Как бы ни изощрялись журналисты в попытках вывести кого-то на чистую воду, все их действия не смогут достичь цели, если не будут опровергнуты или же, наоборот, подтверждены самими действующими лицами.

— И что же мне надлежит сделать? Подтвердить или опровергнуть? — спросила мачеха.

— Повторяю, это зависит от того, к чему ты стремишься.

— Я хочу в первую очередь разобраться в себе и понять, чем я заслужила такое отношение со стороны окружающих. Мне нужно разобраться, имею ли я право на личное счастье. Я очень надеюсь, что произошедший инцидент не отразится негативным образом на семейном бизнесе. Но при этом не желаю в очередной раз жертвовать ради этого собой и собственными интересами. Ты меня понимаешь, Фиона? — предельно откровенно проговорила Саманта. — Но если бы у меня только была возможность отменить один за другим свои поступки последних дней, то я, не задумываясь, сделала бы это, даже сознавая, чего себя лишаю, — сокрушенно добавила она.

— Да, Сэм, я тоже постоянно думаю об этом, однако, к сожалению, в жизни такое невозможно, — присоединилась к ее сетованиям Фиона. — Но, если быть до конца откровенной, Сэм, я даже рада, что тебя застукали. Твой пример безупречного поведения меня всегда подавлял. Теперь же я вижу, что ты такой же человек, как и все мы.

— Я никогда не стремилась слыть святой, дорогая. И мне странно слышать, что ты, оказывается, испытывала какие-то неудобства из-за меня. Наоборот, я всегда готова была признать, что не лишена недостатков, — сдержанно произнесла Саманта.

— Я свяжусь с Домиником и Амадо, вместе мы решим, что делать с этой газетной провокацией, — подытожила, заканчивая разговор, Фиона.

— Не забывай, дорогая, что теперь у тебя три брата, — шутливым тоном напомнила ей мачеха.

— Ты тоже не забывай, что у тебя три пасынка, — вернула упрек юная наследница. — Да ответь же ты на этот звонок. Сколько можно! — раздраженно добавила она, бросив гневный взгляд на сумочку, внутри которой вновь зажужжал мобильный телефон.