Доктор Хаус, которого создал Хью Лори

Спенсер занят в сериале с 1994 по 2000 год. Он играет подростка, очень похожего характером на него самого. Даже его отец по сюжету доктор. Билли — обычный парень, пытающийся разобраться в своих любовных проблемах. Спенсер тоже прослыл завзятым сердцеедом, он стал настоящим кумиром для фанов «Соседей». В 1998-м он получил приз как самый популярный актер согласно читательскому опросу журнала Dolly Magazine, а в 1999-м читатели журнала «ТВ-хиты» назвали его Телекоролем.

Признавая важную роль «Соседей» в своей кинематографической карьере, актер называет этот сериал еще и «уникальным учебным пособием, по которому он изучал профессию сериального актера».

«К ежедневному сериалу предъявляются невероятно высокие требования, которые необходимо соблюсти, чтобы показ очередной получасовой серии прошел на безукоризненном уровне, — объясняет Спенсер. — Так, например, у команды еженедельного получасового сериала есть целая неделя для того, чтобы добиться идеального совершенства во всем — от освещения, раскадровки, натуры и декораций до количества снятых дублей. А сериал „Соседи“ с такими же требованиями должен был производить получасовую серию КАЖДЫЙ день!»

Решив закрепить и развить успех, который пришел к нему в «Соседях», Спенсер соглашается на участие еще в трех фильмах. В 2003-м он появился в австралийской биографической ленте о пловце-чемпионе Тони Финглентоне «Против течения», в которой были заняты Джуди Дэвис и Джеффри Раш. А также в «Городских девчонках». В том же году Спенсер снялся в главной роли в телевизионной короткометражке «Смерть во благо» по роману королевы детектива Ф. Д. Джеймс. Ошеломительного успеха фильмы эти не имели, но они позволили актеру расширить свою аудиторию и увеличить число поклонников не только в Австралии, но и в Великобритании и Соединенных Штатах.

Известие о том, что он утвержден на роль Чейза в «Докторе Хаусе», застало Спенсера в Лондоне.

«Я должен был срочно выезжать в США и налаживать там новую жизнь, — рассказывает Джесси Спенсер, — и, если честно, мысль эта сильно меня напрягла!»

После решения проблемы, связанной с австралийским происхождением, Спенсеру было необходимо решить другую, не менее важную. Он должен был сыграть своего героя с его противоречивой натурой так, чтобы в глазах придирчивых поклонников сериала молодой австралийский доктор не выглядел «слабым звеном» в фильме. Задумка авторов была в том, чтобы поддерживать повышенный интерес к таинственности Чейза до тех пор, пока он не покажет все грани своей души и характера.

«Я думаю, что авторы „Доктора Хауса“ поначалу представляли Чейза посредственностью, — говорит актер. — Он поддерживает во всем Хауса, всегда на его стороне, он легко управляем. Мне же казалось, что это не совсем так. Чейз полон амбиций, желаний стать лидером. А когда ему приходится работать с детьми, то открывается совсем иная сторона его натуры: выясняется, что это добрый, мягкий и чувствительный парень. Вот такого противоречивого Чейза я и попытался сыграть».

Спенсер считает работу в «Докторе Хаусе» крайне важной для себя. Ко всему прочему, именно «Хаус» свел его с Дженнифер Моррисон, и накануне 2007 года они объявили о своей помолвке.

Спенсер понимает, что успеху, которого он достиг в «Докторе Хаусе» и ради которого ему пришлось даже поменять континент, в равной степени способствовали удача, опыт и терпение. «Таковы уж реалии актерского бытия. И не имеет значения, для чего ты проходишь пробы — для съемок в рекламном ролике, для главной роли в театре или в кино, — но ты должен освоить искусство поражения. Отказывать в роли тебе будут чаще, чем предлагать. Все эти люди, проводящие кастинги, ищут конкретный образ для конкретной работы. Их интересует подходящий возраст, рост, цвет волос, телосложение и так далее, а уж потом только дойдет дело до твоих талантов. Ты учишься быть оптимистом и не разочаровываться!»

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

ТВОРЕЦ «ХАУСА» ДЭВИД ШОР

Как узнать наверняка, что вы стали видным телевизионным сценаристом? Достаточно заставить персонажей вашего шоу — и не какого-нибудь, а одного из наиболее высококотируемых сериалов вечернего времени — упомянуть ваш родной город.

Именно это произошло в эпизоде «Хауса» в начале 2007-го, ближе к концу третьего сезона, в сцене, где герой Хью Лори рявкает на работника авиалинии, просвещая его о специфике планируемой им поездки в Камбоджу:

— Я не хочу торчать во Франкфурте, Тайбэе, Сингапуре или Лондоне, штат Онтарио. Вот почему я попросил прямой рейс до Пномпеня!

Только самые преданные зрители «Хауса» могут знать, что Лондон, штат Онтарио, — родной город Дэвида Шора, создателя шоу и главного сценариста. В интервью с Джеймсом Рини он признался: «Да, это моих рук дело. Я просто взял и вписал „штат Онтарио“ в сценарий».

Поначалу доктор Хаус, конечно же, имел в виду всем известный Лондон, что в Англии. Но Шор заменил его на Лондон поменьше, где он родился. Во-первых, чтобы добавить в реплику крупицу реализма, а во-вторых, чтобы чуточку прорекламировать свой родной город. И как главный сценарист, в обязанности которого входит наведение лоска на окончательный вариант сценария, имел на то полное право.

Может, это и избитое клише — «от Лондона, штат Онтарио, до Лос-Анджелеса долгий путь», — но оно точно применимо к Шору. Хотя бы потому, что в 1991 году в возрасте 32 лет он решил проделать этот путь на машине, направляясь в Голливуд вместе с другом, дабы испытать свою удачу по части сценарного искусства. Нетрудно понять, что подобная авантюра небезопасна для любого, однако Шор рисковал гораздо сильнее большинства начинающих представителей пишущей братии, стекающихся в Лос-Анджелес в поисках славы и богатства. Дело в том, что Шор отказался от весьма успешной карьеры высокооплачиваемого адвоката, хорошо зарекомендовавшего себя в Торонто, крупнейшем городе Канады. Конечно, спустя 15 лет, когда все так удачно вышло с «Доктором Хаусом», вполне понятны были бы заявления Шора, что его отказ от юриспруденции в пользу Голливуда был просчитанным поступком. Но это не в правилах такого бескомпромиссного и честного в своих взглядах на жизнь сценариста, как Шор.

«Это было одно из глупейших решений всех времен, — сказал он на семинаре в канадском центре искусств „Банфф“ в июне 2006-го. — Мудрым поступком стало бы написать хоть что-нибудь загодя, а затем уже размышлять, что с этим делать… А я рванул в Голливуд, снял комнату, компьютер купил и принялся стучать по клавишам».

Эти ранние печатные сессии спустя шесть месяцев привели к сценарию художественного фильма, своего рода выстрел в никуда — без контракта, без обещаний со стороны продюсера или студии. Шор дал почитать сценарий друзьям, а пока засел за следующий. На этот раз для сериала.

«Друзья прочитали оба, — вспоминает Шор, — и сказали: „Э-э-э, возможно, тебе лучше все-таки на телевидении сосредоточиться“».

Двумя годами позже у Шора случился первый большой прорыв — он получил оплачиваемую работу сценариста над эпизодом мыльной оперы «Неприкасаемые». Тогда-то он и обрел неоценимый опыт по части телевизионной и сценарной кухни, без которого не обойтись ни одному человеку, решившему писать для ТВ. Его сценарий для «Неприкасаемых» был перелопачен и переписан едва ли не от слова до слова, Шор с трудом мог различить в нем следы своего изначального замысла.