Доктор твоего тела

– Не пойду, - улыбнулась своим мыслям и тихо вскрикнула, когда её подхватили на руки.

Озеро за день хорошо прогрелось. Контраст вечерней прохлады и теплой воды, которой коснулась сперва пятка, заставил тело покрыться мурашками. Легкое возбуждение уже аккуратно пульсировало внизу живота, близость его тела, тепло, сильный руки, что держали её, горячая шея, которую она обхватывала, прильнув обнаженной грудью к его. Запах, всё тот же странный и непривычный, никаких лекарств.

– Теперь вставай, тебе здесь примерно по шею, - ему же вода чуть прикрывала грудь. Ноги коснулись мягкого речного песка на дне, она испуганно подпрыгнула и вцепилась в его протянутые руки.

– Глубоко! – возмущенным шепотом, поднимая вверх подбородок, которого касалась вода. Втайне она продолжала бояться, что их кто-то обнаружит. Какой-нибудь ночной рыбак придет, как в том детском фильме парень с удочкой, и спросит: «А что это вы здесь делаете?».

– Самое то. Мы же будем учиться плавать, - он улыбался, в его глазах тоже едва заметно отражались звезды или ей показалось и это коварный блеск?

– Сейчас? – удивленно отпрянула и, бульк, провалилась в яму. Сильные руки выдернули её из воды мгновенно. От романтического настроя не осталось и следа, она испуганно кашляла, отплевываясь от попавшей в рот и нос воды.

– Трусишка. Хватайся за плечи, немного тебя покатаю.

– Покатай меня, большая черепаха, - тихо рассмеялась и обхватила руками своего ездового доктора медицинских наук.

Через несколько минут Марта уже не помнила страха. Она цеплялась за любимые плечи, скользила по водной глади вместе с ним и не упускала ни единой возможности прижаться обнаженным телом к его спине. Семён точно понял эту игру, но пока лишь спокойно греб подальше от берега.

* * *

– Мне нравится, когда ты лежишь на моих руках, - довольно произнес Семён. Она послушно лежала на воде, он аккуратно поддерживал её ладонями под обнаженный живот и не упускал возможности нежно его коснуться.

– С тобой не страшно, - Марта почти научилась держаться на воде сама. Придется еще долго учиться, чтобы плыть по-настоящему, но она готова делать это с таким преподавателем хоть каждый день. Её отпустили.

Девушка больше не боялась и мягко опустила ноги на дно. Глубина была как раз до середины груди, вода, как кошка ластилась к обнаженным соскам, играла с ними, то прикасаясь, то отступая. Стоило груди приподняться, как её начинал щекотать прохладный летний ветерок. Мурашки по коже. Это был совершенно другой уровень ощущений, откровенности. Невероятный опыт в окружении звезд, плотного тумана над водой и стрекота кузнечиков.

Семён поймал её за талию, притянул к себе и поцеловал так, что ноги подкосились, тело вспыхнуло вопреки прохладе, а все мысли о страхах и достижениях улетели куда-то далеко. Он ласкал губы, медленно с наслаждением. Не возбуждал, а говорил о своих чувствах.

Марта всегда считала, что есть несколько видов поцелуев. Дружеские – оки-чмоки и все такое. Страстные – они распаляют, захватывают, возбуждают. Говорящие – такими обычно прощаются навек, признаются в любви или плачут, здесь каждое движение как слово. Именно говорящие поцелуи самые искренние. Они значат больше, чем самое возбуждающее прикосновение.

Сейчас её целовали так. Со значением. Со смыслом. С любовью. Марта старалась ответить тем же, так, чтобы он понял. Сэм для неё давно не вынужденный любовник. Он друг, наставник, доктор, муж и самый близкий человек в жизни. Ближе него у неё никого нет. Он должен об этом знать. Помнить каждый день их совместной жизни.

– С каждым днем, - Семён прервал поцелуй и выдохнул теплым дыханием с легким запахом вишневого сока, который пил на поляне вместо вина, - я понимаю, что люблю тебя всё сильнее.

Марта забыла, что значит дышать. Вокруг, в ночной тишине будто вспыхнула сотня фейерверков, мир на мгновение засиял миллионами красок. Любит. Любит. Любит. Он говорил это редко. Каждый раз такие слова становились разжигающим пламя подарком.

– И никогд не отпустишь? – улыбнулась и прижалась лбом к его груди.

– Посмотрим на твое поведение, - провел рукой по спине, пощекотал пальцами шею. Марта чуть не замурчала от удовольствия – он проник пальцами в мокрые спутанные огненно-рыжие кудри, чуть потянул назад и заставил поднять взгляд. Только для того, чтобы снова раствориться в зелени её глаз.

– Не отпускай, - прошептала одними губами. Успела, прежде чем они снова попали в плен к его. Отпустит или не отпустит? Неважно, пока он целует так, пока руки прижимают к себе до боли, пока мир вращается отдельно от них. Марта обхватила ногами его бедра, стремясь стать еще ближе, врасти в него, слиться и не дать возможности отпустить никогда.

– Только не кричи, а то все вокруг будут знать, как нам здесь хорошо, - обхватил руками ягодицы и чуть приподнял.

– Мне все равно. Пусть завидуют, - хихикнула Марта, но поспешила заглушить стон удовольствия поцелуем, когда он медленно опустил её и заполнил до конца. Еще ближе, еще желаннее.

– Ммм, моя сексуальная кошка, - приподнял и несколько раз двинул тазом. Марта вцепилась в его плечи ногтями. Ощущения были странными. Чуть болезненно при первом движении, но весь дискомфорт вытеснили эмоции, осознание, что он рядом, он внутри и желает её.

– Проснулась, - шумно выдохнула девушка и прикусила мочку его уха, он двигался медленно, проникая максимально глубоко внутрь. Эта скорость заставляла её страдать, почти болезненное возбуждение и невозможность разогнаться, только медленная пытка.

– На мою голову, - дорожка поцелуев по шее, он прикусывал бледную, почти прозрачную кожу, после чего нежно ласкал укушенные места языком. Это сводило с ума. Хотелось выйти из воды, рухнуть на траву и почувствовать настоящий темп, отдаться страсти, нырнуть в неё с головой и никогда больше не возвращаться на поверхность.

– Доктор, вынесите меня на берег. Это негигиенично, - взмолилась девушка, не имея возможности ускориться. Сосками она медленно терлась о его грудь, покрывала поцелуями шею, мучила пальцами растрепавшиеся мокрые волосы. И была наказана за благоразумие. Он покинул её.

Взвыть от неудовлетворенного желания, от образовавшейся пустоты. Соленые слезы потекли по щекам, тело будто только что почувствовало ночной холод и задрожало.

– Моя Марта, что ты делаешь со своим доктором, раз он готов нарушить все правила ради тебя, потерять голову? – так её и вынесли на берег, обхватившую ногами тело, впившуюся в плечи. Она не хотела отлипать от него ни на минуту. Оба рухнули на траву, прямо поверх небрежно валяющейся на траве одежды.

Кого волнует мокрое бельё, когда он снова внутри? Когда движения больше ничего не сдерживает, когда есть только двое, желающие стать единым целым под звездами, в стрекочущей тишине ночи, совсем рядом с безмятежно спящими людьми.