Документ В поисках Либереи

***

В кабинете редактора, кроме Рене, сидел спортивного вида мужчина в кожаных штанах и модном щегольском френче,/ Европа с началом войны предпочитала в моде стиль «милитари»/. На мужчине была автомобильная кепка, из чего Александр заключил, что новенький спортивный «Пежо», стоявший у входа в редакцию, принадлежал хозяину кожаных штанов и этой кепки. Редактор, как-то по-особенному, поглядев на Александра, представил незнакомца тихим голосом суфлёра:

– Прошу любить и жаловать,– Алeн Ришар.

Александр с настороженностью посмотрел на обладателя «Пежо», но кивнул в знак приветствия. Что-то неприятно насторожило его во взгляде автолюбителя. Присев на предложенное редактором место и положив руки на стол, он с вызовом посмотрел на Рене ожидая продолжения сделки. Тот понял взгляд молодого человека и молча достал чековую книжку. Аккуратным почерком редактор внёс оставшуюся сумму, но ставить подпись не торопился. Поглядев на Александра холодным и совсем не отеческим взглядом, он проговорил медленно и четко выговаривая слова:

– Прежде чем я подпишу ваш чек, я хотел бы прояснить ситуацию. Ваш отец, желая вас спасти, предложил мне артефакт, отданный на хранение вашей семье, а так же рассказал о всём том, что касалось тайны Либереи. Тем самым он нарушил договор, заключённый много лет назад. Нам стали известны все обстоятельства связанные с утратой библиотеки, и с тех пор мы следим за известными нам фигурантами этого дела. Но суть не в этом..– Рене подошёл к большому несгораемому сейфу. Открыв дверцу, достал из его недра знакомый Александру свиток.

– Проблема заключается в следующем: – сказал он бесцветным, казённым голосом – без ключа эти листки просто макулатура – дорогая… но всё же макулатура.

Александр ощутил в этих словах скрытую угрозу.

– Я не совсем вас понимаю. Вы что отказываетесь платить?

На миг он почувствовал, как уплывают деньги, вместе с надеждой выкарабкаться из долговой ямы, но вспомнив, старика-фабриканта, осмелел:

– Если так, давайте расторгнем сделку. – бывший поручик был явно готов сражаться за свои интересы. – Я настаиваю! Верните мне рукопись – она дорога мне, как память!

Лицо редактора приобрело землистый оттенок и он замахал руками.

– Ну что вы, что вы! – воскликнул он. – Речь совсем не об этом. Просто у нас к вам серьёзное предложение. – Рене поспешно собрал листки и убрал рукопись обратно в сейф.

– В чём оно? – спросил Александр понимая что рукопись назад ему никто не отдаст.

– Я хочу взять вас к себе на службу. – глядя на свои вычищенные до блеска туфли, сообщил редактор.

– В качестве кого?

Рене отошёл от сейфа и встал напротив Александра.

– Вы и мсье Ришар поедете в Россию в качестве журналистов освещать события революции, а заодно искать потомков одного из трёх хранителей, о которых упоминал ваш отец и которых никак не мог найти Фёдор Яковлевич Калашников, хранитель одной из частей рукописи, с кем вы имели честь беседовать не далее, как две четверти часа назад.

– Где их искать!? – воскликнул Александр – Старик сказал: связь с ними была потеряна много лет назад!

Рене победоносно взглянул на Кожемяку:

– Успокойтесь, всё не так сложно – мы нашли следы потомков инока Василия.

Глава 2

Поздно вечером того же дня Рене вызвали в Пале Рояль на улицу Риволи, где Раймон Пуанкаре имел тайную квартиру на втором этаже большого дома, расположенного напротив сада Тюильри. Обычно собрания Ложи происходили по заранее оговоренным условиям и срокам, где, будучи секретарём, именно Рене доводил до сведения членов организации информацию о времени следующего заседания. Звонок и срочное приглашение посетить место тайных собраний насторожили редактора. Он с сожалением покинул тёплое пространство между одеялом и шелковой простынёй, нагретое супругой Сарой, и проклиная злополучный звонок, отправился на встречу с членами парижской ложи.

В свете модной электрической люстры, собравшиеся в зале люди выглядели уставшими и раздражёнными. Это был ближний круг президента – члены масонской ложи, которые одновременно являлись ключевыми министрами правительства Третьей Республики. Редактор протиснулся между военным министром и министром промышленности, подошёл к сидящему во главе стола Пуанкаре и, наклонившись, вопросительно посмотрел в его серый глаз за моноклем в золотой оправе.

– Что случилось, Раймон? – спросил он тихо, но настойчиво. – Чем обьяснить этот внезапный аврал?

– Немного терпения, мой дорогой Рене, скоро ты всё узнаёшь. – ответил Пуанкаре, и обратившись к пятерым членам ложи, видимо собравшихся досыпать стоя, сказал, как можно убедительно и настойчиво. – Господа, давайте уже начнём.

Пятеро министров не спеша расселись по своим местам за роскошным «ампирным» столом на двенадцать персон.

– Дело, по которому я вас собрал, действительно, не терпит отлагательств. – Пуанкаре выдержал паузу и продолжил: – Вы все в курсе, что наши войска вместе с англичанами потерпели сокрушительное поражение на «Линии Зигфрида». Увы, генерал Нивель не оправдал наших надежд..

Министры застыли, выжидая, что последует за этим утверждением. Пуанкаре продолжал:

– Мы потеряли 122 тысячи наших солдат и пять тысяч русских, выступивших на нашей стороне. Так же мы не досчитались 132 танка и триста самолётов. Нам пришлось отступить. Сейчас на всех фронтах передышка. Но это не надолго. Мы опять собираем силы и скоро ударим с ещё с большей силой. С завтрашнего дня мы начинаем подготовку к решающему сражению. Всем вам придётся здорово поработать.. – Президент обвёл всех требовательным взглядом и его монокль хищно блеснул в свете электрической многоламповой люстры. Голос президента окреп и в нём появились железные нотки.

– Мы победим и война скоро закончится. Но после этого у Франции останется старый враг – Россия. Она ослабла и нам нужно навсегда вырвать у неё зубы. Для этого необходимо делать всё, даже, на первый взгляд, не имеющее прямого отношения к её экономической и военной составляющей. – Пуанкаре усмехнулся, – Подойдёт и подпорченное реноме.

За столом оживились, кто-то рассмеялся. Президент продолжил:

– В связи с этим мы задумали неплохую операцию, целью которой является поиск неких документов, способных нанести существенный урон российской государственности. Для этого мы отправляем двоих агентов в Россию и я хочу, чтобы каждый из вас, по мере своих сил и возможностей включился в это предприятие.