Долбанный светильник

Чувствую, что меня куда-то несут, но не могу даже пошевелиться. Почему с этой тушкой постоянно происходят немыслимые вещи? Не повезло же мне, что я попала именно сюда… и куда меня тащат? Кто «они»? Так много вопросов. Надеюсь, мне на них ответят при личной встрече.

***

Странные, будто слепые глаза, смотрели на меня, пока кто-то пытался завязать мои. Меня переодели, умыли, и нанесли какой-то макияж, пока я обездвижена, будто в коме. Две девочки, примерно моего возраста, с такими же татуировками на лице, как у меня, завязали мне глаза и мир погрузился во тьму. Ненадолго.

До меня дотронулась нежная рука той женщины со слепыми глазами, и все вокруг вспыхнуло цветами. Я видела движения людей, очертания лиц, очертания предметов, хоть глаза у меня и были закрыты плотной сиреневой тканью. Едва дернувшись, постаралась понять, что от меня хотят.

— Ты готова, дочь нашего клана, выращенная на страхе и безумии сего мира. Твой призыв откликнулся на твой зов, твой мир никогда больше не будет прежним. Прими титул принцессы нашего клана, Рин Нохара, да неси его с величием.

До груди дотронулись и внутри меня все будто видоизменилось. Чакра быстрее потекла по каналам, став насыщенно фиолетовой. Голова трещала, как костер на природе. Я старалась отодвинуться, только меня никто не отпустил. С двух сторон донеслось смутное шипение, а передо мной кто-то начал восхищенно охать. На лице сильно начало жечь, будто кто-то вылил на меня ведро лавы.

— Все принцессы, — громогласно произнесла слепая, — становятся слепыми после обряда, но они видят мир, данный нам с небес. Наш клан является целебным и принцессы нашего клана могут вылечить человека, как никто другой. Мертвых мы вернуть не можем, но не допустить того, чтобы кто-то умер, мы способны. Наш призыв — мир безумия.

Кто-то снял с меня повязку и я открыла глаза, но вокруг неожиданно для меня, также теплилась темнота. Неясные очертания ласково коснулись моих глаз.

— Рин Нохара, отныне ты являешься нашей принцессой! — воскликнула сотня человек, преклонившись передо мной, — Рин Нохара, мы пали к вашим ногам, так падите же вы, только своей душой, для своего народа.

Воздух вышибло из груди. Что, мать вашу, происходит?! Неужели, именно поэтому Минато-сенсей и хотел меня убить, чтобы я не стала принцессой своего клана? Почему? К моему лицу опять что-то поднесли, пока я пыталась хоть что-нибудь понять. Техника развеялась и я вскочила, пока мне опять что-нибудь не сделали… я лишилась своего зрения, но не лишилась своей силы воли. Потом смогу поплакаться, а пока надо бежать, куда угодно. Только, где я?

— Стоять! — крикнул кто-то сзади, а я подобрала полы какого-то многослойного кимоно и пустилась в бега.

Кто-то схватил меня за ногу и, услышав мою сдавленную ругань, ломано, до хрипа, проскулил, как Оно, впиваясь своими длинными когтями в щиколотку ноги.

========== Лучше бы я в психушке лежала, честное слово ==========

Я повернулась к стрекочущему созданию, но ничего не увидела. Вокруг темнота и неясные образы людей. Многие собрались вокруг меня, заключая в ловушку. Сдавленно всхлипываю и пытаюсь встать. Когти на руке Зейму сильнее вцепляются в мою ногу. Все с ожиданием всматриваются в наше противостояние, будто пытаясь что-то выловить для себя. Его безумная ухмылка навсегда врезается в мою память, оставляя после себя неизгладимый осадок. И хоть я его сейчас не вижу, но мне хочется плакать и кричать, лишь бы он ко мне не прикасался. Это до жути противно и мерзко, особенно если вспоминать его перекошенное лицо.

— Вы просили меня пасть для вас, — уже не сдерживаю слезы, хоть и было ужасно больно плакать после такого раздражения глаз, — но я пала уже тогда, когда два месяца провела в мире своего призыва.

Широкая улыбка расплывается на моем лице, пока Оно отпускает меня из своего захвата. Кто-то восхищенно охнул, а «Королева» ласково улыбнулась, прижав ладонь к своей груди. Вокруг воцарилась тишина, пока я не поняла, что потеряла сознание.

Очнулась я в больнице, где знакомо пахло медикаментами. Около меня кто-то стоял, склонив голову. Надеюсь, этот «кто-то» меня не похоронил, иначе было бы немного обидно. Если судить по размытым очертаниям и чакре, то это Обито. Хрипло вздыхаю и пытаюсь дотронуться до того места, где все болит. Учиха сразу заметил это движение и его передернуло. От чего? От того, что я настолько слаба, что не смогла воспротивиться воле своего клана? Или от жалости? К черту все. Гребанный мир, гребанные сектанты!

— Я всегда знал, что клан Нохара славится своими умениями в медицине, а слухи… — внезапно начал друг, — я никогда не верил слухам, а зря. А теперь, ха, подумать только, моя подруга и сокомандница Ринни, которую я знаю с детства, стала принцессой клана Нохара, пожертвовав своими глазами. Ты меня видишь?

— Ты придурок, — голос едва прерывается и дрожит, но я стойко продолжаю говорить дальше, — я хоть и слепа, но все вижу. Так что не думай тут свои штучки проворачивать! И вообще, я даже не знала, что наш клан настолько многочислен, черт его дери!

От Обито послышался смешок, потом второй, пока он совсем не расхохотался, схватившись за живот. К нам заглянула испугавшаяся такого резкого звука медсестра, но почти тут же ушла из палаты. Кстати, я тут лежу одна? Странно… внезапно смех оборвался и в комнате застыла звенящая тишина. Мы с Учихой одни, а на дереве рядом с окном сидит Какаши.

— Я даже рад, что ты ослепла! Ой… — он смущенно опустил глаза, если верить моей интуиции, — Минато-сенсей беспокоится о тебе, кстати, хочу рассказать по секрету, теперь ты не попадешь под действие шарингана. Хотя, вряд ли ты теперь вообще сможешь сражаться, но, на всякий случай, стоило.

Я сжалась комочком на своей кровати. Меня просто так не оставят. Едва ли Хокаге не знать о способностях одного клана. Тем более, если наш клан славится тем, что великолепно лечим людей. Я сама как-то не особо к этому стремилось, но все-таки немного выходило, если постараться. В палату вошел врач и выгнал друга, начиная опрашивать меня о своем самочувствии. И как мне это ему сказать?

— У меня все нормально, — ровным тоном со спокойной улыбочкой отвечаю, замотавшись в тепленькое одеяло. С открытого окна неприятно дуло холодным ветром. На руке колыхалась трубка от капельницы, рядом на тумбочке стоял стакан с таблетками. Видимо, я здесь надолго.

— У вас на лбу, по небольшим данным, собранным со знакомых, теперь есть небольшая фиолетовая татуировка, — так вот что у меня болело на этой недо-церемонии… — у неё есть какое-нибудь применение, может быть, она у вас болит?

— Я не знаю, — как же меня уже вымотал этот разговор. Лучше бы я в психушке лежала, честное слово.

— Хокаге просил у вас поинтересоваться, сможете ли вы продолжать миссии? — куда я денусь? Если откажусь, он все равно найдет способ докопаться до меня, а этого мне совсем не надо. А если все не так, как я себе представляю? Если он действительно не знает способностей моего клана? Эх, объяснили бы мне хотя бы перед тем, как лишать зрения.

— Хм… я не знаю, сейчас у меня точно не то состояние для этого, — уныло смотрю на кровать, хоть на моих глазах покоится больничная повязка. Я потеряла зрение. До последнего не хочу в это верить. Теперь никогда не смогу посмотреть на голубое небо, увидеть улыбки своих друзей. Это действительно страшно.

— Хорошо… Нохара-химе.

Черт, это плохо. Это очень плохо. Ненавижу свою жизнь и свою деревню. И вообще все ненавижу, почему это случилось именно сейчас? Эх, интересно, об этом знает уже вся деревня или только несколько человек?