Долг центуриона

— А если попытаться...

— Этим должен заняться назарунец. Однако мне кажется, ничего не получится. На планете много приезжих, много посещений банка, многие что-то кладут в сейфы. Короче — бесполезно. Таким образом преступника не вычислишь.

— Ну почему? Не надо ничего вычислять. Надо просто один за другим осмотреть все именные сейфы, которыми сегодня пользовались. И если в одном из них найдутся украденные личинки, то определить преступника будет легко.

— Тоже не получится, — покачал я головой. — Тайна вкладов. Гиперинспектор попробовал надавить на Дагай Каача и стал требовать, чтобы он сделал подобную проверку. Назарунец заявил, что это исключено. Любой ограбленный за сегодняшний день на этой планете банк согласен потерпеть гораздо больший ущерб, лишь бы сохранить тайну вкладов в именные сейфы. И совершенно понятно почему. Если тайна вкладов клиентов будет хотя бы раз нарушена, то это каким-нибудь образом, рано или поздно, станет известно всем. Нет ничего тайного... Короче — понятно. Банкиры не желают терять доверие клиентов, и их можно понять. Доверие клиентов — это тот фундамент, на котором стоит любой банк. Если его убрать, банк не продержится и одного дня.

— Сурово, — промолвил Мараск. — И думаю, ты прав. Но с чего ты решил, что твой противник так уж хитер и умен? Может, ему просто дико, сказочно везет?

Я вздохнул.

— Поверь, и я это знаю на личном опыте, быть преступником очень тяжелая, изматывающая работа. С того момента, как разработали методику сканирования памяти, трудности в этой сфере деятельности возросли в десять раз. Если невидимка до сих пор на свободе, он очень умен и ловок. Ни о каком обычном везении тут не может быть и речи.

— Понятно, — промолвил Мараск. — Все понятно.

— Что именно? — спросил я.

— Не мешай. Я еще думаю. Хорошо. Было бы сказано.

Я прошелся вдоль барьера, искоса посмотрел на Мараска и попытался прикинуть, о чем он может думать.

Как можно поймать того, о ком не знаешь ничего, совсем ничего? Должна, обязана быть отправная точка, некий факт, от которого следует начинать поиск. А что делать, если этого факта нет?

— Любопытно, — промолвил Мараск. — Я вот тут подумал об охраннике, который подстрелил ирмурянина. Кажется, гиперинспектор вовсе не собирался его брать под стражу. Не странно ли это? А ведь он, пусть и по ошибке, убил мыслящего.

Я кивнул:

— Ну да, это странно. Хотя, может быть, гиперинспектор сейчас способен думать только о том, как поймать преступника-невидимку? Да и охранник не способен сбежать с планеты. Поэтому им можно заняться и попозже. Думаешь, это важно?

Краб-кусака Мараска скрипнул клешнями.

— Маршевич, ты хороший центурион, но опыта у тебя еще маловато. Конечно, со временем это придет, ну, а пока слушай, что тебе советуют. Должен был гиперинспектор приказать взять этого охранника под стражу. У служак в его чине такие вещи делаются машинально. Так же, как ты по утрам чистишь зубы. И если он этого не сделал, значит, у него есть какие-то соображения.

— Да мало ли у него соображений? — сказал я. — И конечно, не должен он, не обязан передо мной в них отчитываться.

— А ты все равно — запомни. Тебе это может для чего-то пригодиться.

— Хорошо, — покорно сказал я. — Запомню. Это и есть твой совет? Если так, то я могу идти по своим делам?

И конечно, хотелось мне Мараску выдать, где я видел его бесконечные подколки, вечное ворчание, а также привычку постоянно всему поучать, но...

Я вздохнул.

Переделать моего помощника невозможно. Это аксиома, истина, не требующая доказательств.

— Не злись, — промолвил мой помощник. — А насчет совета... Вот тебе мой совет.

— Слушаю, — встрепенулся я.

Вот это уже кое-что. Это уже какая-то надежда.

— Мы и в самом деле ничего не знаем о преступнике, — важно сказал Мараск. — И вроде бы ухватить его не за что. Но все же одна точка, от которой мы можем плясать в его поимке, у нас есть.

— Какая? — спросил я.

— Жадность. Простое, присущее многим мыслящим качество. На это его и ловить нужно. Я тут, пока тебя не было, посмотрел историческую объемку по головизору о том, как в старину на Земле охотились на крупных хищников. Им подсовывали приманку в виде кровоточащего куска мяса и устраивали возле нее засаду. Рано или поздно зверь приходил за добычей. Тут его и убивали. Ты должен поступить так же.

Я махнул рукой:

— Э, нет, не получится. Преступник хитер и умен. Его сейчас на новое ограбление пойти ничем не заставишь. Что он, себе враг?

— А ты подсунь ему такую приманку, на которую он клюнет. Редчайшую, небывалую, ради которой он согласен будет рискнуть всем.

Я усмехнулся:

— Где же я такую приманку возьму?

— А ты подумай. Не все мне тебе разжевывать и в рот класть. Подумай.

Я вздохнул.

Вот он, Мараск, во всей своей красе. Никак не может без своих штучек. Хотя... Возможно, его идея не так уж и плоха. И если подумать...

— Там, в этих исторических фильмах, звери приходили в засаду по запаху мяса?

— Да, именно по запаху, — подтвердил Мараск. — Кажется, ты улавливаешь...

— Другими словами, мясо в ловушке необязательно. Главное, был бы запах, иллюзия присутствия в ловушке мяса. Не так ли?

22

Мы стояли и обозревали зал банка назарунцев, словно генералы место решающей битвы. Собственно, почти так оно и было. Вот только не от нас зависело, состоится битва или нет. Хотя мы для ее успеха сделали все возможное.

Гиперинспектор ткнул пальцем в одного из находившихся в зале мыслящих и сказал:

— Вот этот, его надо переместить в самую дальнюю часть зала. На нем просто крупными буквами написано, что он переодетый охранник.

— Хорошо, — сказал назарунец. — Правда, мне кажется, все наши приготовления...

— А вот об этом не стоит даже думать, — промолвил гиперинспектор. — Придет. Сам бы пришел, окажись на его месте. Шутка ли, в деле...

Я пожал плечами.

На мой взгляд, проще всего было расставить всю эту гвардию вдоль стен и вооружить чем-нибудь получше игольников. Конечно, не стримерами, но уж чем-то помощнее — точно. Все равно невидимка, поскольку он является профи, с первого взгляда поймет, что вся эта куча мыслящих никоим образом не посетители банка, а все, как один, охранники. Проще говоря, любой профи сразу сообразит, что угодил в засаду. Так к чему этот маскарад?

Впрочем, распоряжался здесь в данный момент гиперинспектор, умудрившийся пообещать назарунцу в случае успеха операции нечто ценное. Что именно, я не имел ни малейшего представления. Глава совета мыслящих инопланетного района для успеха дела, похоже, был готов на любой, самый отчаянный шаг, пусть даже и состоявший из поджога собственного банка.

— Маршевич, а ты что скажешь? — спросил Еля Варето. — Как тебе наши приготовления?

— Мое мнение вы уже слышали, — сказал я. — Не нравится мне все это. Не так я себе все это представлял.

— Даже учитывая, что мы воплотили в жизнь твою идею?

— Как, как воплотили? Я-то имел в виду действительно настоящую засаду, а не это... Да невидимка, едва оказавшись в банке, поймет, что к чему, и нападать не станет. Просто, например, положит на счет небольшую сумму и уйдет восвояси.

— Ты ошибаешься, — промолвил гиперинспектор. — Он нападет. И засада будет организована так, как я сказал.

— И все же, — сухо промолвил я. — Гиперинспектор, позвольте заявить вам протест.