Долг чести

* * *

— Приступаем ко второму этапу операции, — негромко приказал представитель командования боевыми операциями ВВС.

На борту всех истребителей F-22 находилась мощная аппаратура постановки электронных помех, что ещё больше увеличивало их радиолокационную невидимость, и по команде пилоты включили её.

— А вот это не слишком умно, — пробормотал японский диспетчер. — Отлично. Должно быть, они знают, что мы их обнаружили. — На его экране внезапно появилась масса точек и вспышек — это электронный шум с американских истребителей нарушил приём сигналов, отражающихся от них. Он мог исправить положение двумя способами. Для начала диспетчер ещё больше увеличил мощность радиолокационных импульсов, затем принялся перескакивать с одной частоты на другую. Первый способ, сразу заметил он, оказался более эффективным, потому что американская аппаратура глушения тоже была способна пользоваться разными частотами. Такой метод не являлся совершенным, но всё-таки приносил успех. Программное обеспечение компьютера, осуществляющего слежение за самолётами, исходило из предположений. Они основывались на известном или расчётном местоположении американских истребителей. Далее, зная их скорость, осуществлялись поиски отражённых сигналов, соответствующих приблизительному курсу и скорости полёта. Именно так производилось слежение за бомбардировщиками, пытавшимися недавно прощупать японскую противовоздушную оборону. Проблема, однако, заключалась в том, что при такой огромной мощности импульсов на экранах радиолокаторов снова начали появляться птицы и воздушные течения, так что выбирать среди них истинные цели становилось все труднее, пока диспетчер не нажал на ещё одну кнопку, после чего радиолокатор принялся осуществлять слежение за источниками электронных помех, которые были гораздо мощнее отражённых сигналов. Прибегнув к этой дополнительной мере, он сумел чётко повести обе пары истребителей. Для этого потребовалось всего десять секунд — только на это время диспетчер утратил контроль за американскими самолётами. Чтобы продемонстрировать американцам, что им не удалось обмануть его, он включил предельную мощность и на мгновение перешёл с режима поиска на режим наведения. Электронный импульс, посланный в сторону четырех истребителей, был таким мощным, что вывел бы из строя некоторые электронные системы у них на борту, если бы они не обладали надёжной защитой. Было бы интересно сбить американцев таким образом, подумал он и вспомнил рассказы о гибели двух германских истребителей «торнадо», пролетевших слишком близко от антенны радиостанции, работавшей в режиме частотной модуляции. К его разочарованию, американцы просто повернули назад.

* * *

— Кто-то поставил мощные электронные помехи на северо-востоке.

— Хорошо, точно по плану, — ответил Санди Рихтер. Он взглянул на экран предупреждения об опасности и увидел, что через несколько минут войдёт в жёлтую зону. Ему захотелось потереть лицо, но обе руки были заняты. Проверив запас топлива, Рихтер убедился, что подвесные баки под пилонами пусты. — Отстреливаю крылья, — произнёс он.

— Понял — это нам поможет.

Санди сорвал предохранительную крышку с кнопки сбрасывания. Крылья-пилоны с подвешенными под ними баками были последним изменением конструкции «команчей», и кому-то наконец пришло в голову, что, если вертолёт должен быть невидимым для радиолокаторов противника, будет неплохо избавляться от всех деталей, мешающих этому, ещё в полёте, приближаясь к опасному району. Рихтер на короткое время сбросил скорость и щёлкнул переключателем, который подал электрический ток на разрывные болты. Крылья-пилоны вместе с пустыми теперь баками рухнули в Японское море.

— Успешное отделение, — подтвердил сзади стрелок-радист. Как только громоздкие крылья исчезли внизу, ситуация на экране предупреждения об опасности изменилась — компьютер неотрывно следил за тем, насколько эффективно действует технология «стелс», заложенная в конструкцию вертолёта. Нос «команча» опустился вниз, и винтокрылая машина снова набрала прежнюю крейсерскую скорость.

* * *

— Их действия легко предсказуемы, правда? — заметил японский диспетчер, обращаясь к своему старшему подчинённому.

— Думаю, вы сумели доказать это. Но что ещё лучше, вы продемонстрировали им наши возможности. — Офицеры переглянулись. Лётные качества нового американского истребителя F-22 «рапира» до сих пор были им неизвестны и вызывали беспокойство. Теперь они пришли к выводу, что американцы не придумали ничего особенно потрясающего. Действительно, это превосходный истребитель, и пилоты японских «иглов» должны относиться к нему с уважением, но он отнюдь не невидим для мощных радиолокаторов «ками».

* * *

— Предсказуемая реакция, — произнёс американский военный диспетчер. — И они только что продемонстрировали нам что-то. Как ты считаешь, десять секунд?

— Маловато, но должно хватить, — отозвался полковник из Лэнгли, протягивая руку за чашкой кофе. — Теперь давай закрепим эту мысль. — На основном экране было видно, как истребители F-22 повернули обратно на север, а на самом краю зоны радиолокационного обнаружения АВАКСов японские F-15J сделали то же самое, повторяя манёвр американских истребителей подобно яхтам, меняющим галс, стараясь находиться между «рапирами» и своими бесценными Е-767, ставшими ещё более незаменимыми после ужасных катастроф, происшедших несколькими днями ранее.

* * *

Когда полет над морем подошёл к концу, пилоты вздохнули с облегчением. Поскольку «команч» обладал несравнимо большей манёвренностью, чем транспортный самолёт, пролетевший по этому же маршруту прошлой ночью, Рихтер выбрал участок, где полностью отсутствовали следы человеческого проживания, и повёл свой вертолёт по ущельям, пересекающим эту гористую местность, укрываясь от самолётов раннего радиолокационного обнаружения за скалистым грунтом, сквозь который не могли проникнуть даже мощные импульсы японских радаров.

— Сухие ноги, — облегчённо произнёс стрелок-радист с заднего сиденья. — Горючего осталось на сорок минут полёта.

— Ты не разучился летать, размахивая руками вместо крыльев? — пошутил пилот, тоже испытывая некоторое облегчение, после того как они оказались над сушей. Если что-то произойдёт — ну что ж, к рациону из риса можно и привыкнуть, правда? Через очки на шлеме он видел местность, покрытую зелёными тенями. Ни одного светящегося объекта — ни уличного освещения, ни окон домов, ни автомобильных фар, и к тому же наиболее опасная часть полёта осталась позади. О самой операции Рихтер старался не думать. Он предпочитал беспокоиться только о ближайшем будущем. В этом случае можно рассчитывать на то, что проживёшь дольше.

Последний горный хребет появился перед ним точно в рассчитанное время. Рихтер сбросил скорость и начал описывать круги, стараясь оценить направление и силу ветра. Одновременно он искал людей, которые должны были их встретить — так его проинструктировали. Наконец-то! Кто-то зажёг крохотную зелёную шашку, и в его очках ночного видения вспышка показалась ярче полной луны.

— Ведущий «Зорро» вызывает базу «Зорро», приём.

— Ведущий, это база. Пароль — Гольф-Майк-Зулу, приём, — послышался ответ, означающий, что у них все в порядке. Рихтер надеялся, что рядом с человеком на земле не стоит японец с пистолетом, приставленным к затылку американского офицера.

— Иду на посадку. Конец связи. — Он быстро снизился, поднял нос вертолёта и мягко приземлился на почти горизонтальной крошечной площадке у самой опушки. Как только винтокрылая машина замерла на месте, из леса вышли трое. Они были одеты в форму американских солдат, и Рихтер позволил себе облегчённо вздохнуть. Он сбросил обороты двигателей, давая им охладиться, прежде чем выключить совсем. Несущий винт ещё не успел остановиться, как к топливному баку присоединили шланг.

— Добро пожаловать в Японию. Я — капитан Чека.

— Сэнди Рихтер, — представился пилот, спускаясь, из кабины.

— Никаких проблем во время перелёта?

— Теперь — никаких. — Черт побери, я ведь прилетел, не правда ли? — едва не ответил Рихтер, все ещё испытывая напряжение после трехчасового марафонского полёта для вторжения в Японию. Вторжения? Силами одиннадцати рейнджеров и шести лётчиков? Что дальше? — подумал он. Объявить по радио японским вооружённым силам, что они окружены и должны капитулировать?

— Я вижу, приближается второй, — заметил Чека. — Почти не слышно шума, верно?

— Мы не хотим лишней рекламы, сэр. — Отсутствие шума было самой удивительной чертой новых «команчей». Инженеры компании «Сикорский» давно знали, что главной причиной шума вертолётов является столкновение воздушных потоков от хвостового и несущего винтов. На RAH-66 на хвостовом винте была установлена направляющая насадка, а несущий винт состоял из пяти относительно широких лопастей, изготовленных из композитных материалов. В результате акустическая сигнатура нового «команча» не достигала и трети от уровня шума, издаваемого любым существующим винтокрылым аппаратом. Да и расположение места посадки способствует этому, подумал Рихтер, оглядываясь вокруг. Масса деревьев, разреженный горный воздух. Неплохое место для операции, решил он, наблюдая за посадкой второго «команча» в пятидесяти метрах от его машины, которую уже заправили, а теперь натягивали над нею маскировочную сетку, укрепляя её на шестах, вырезанных из молодых сосенок.