Долг платежом красен

— Вы нарушили закон и подлежите аресту и сопровождению в участок для разбирательств, — процедил сквозь зубы служака.

Не исчезнувшая с моего лица улыбка озадачила его.

— В случае сопротивления ваше имущество будет конфисковано, — продолжил он уже не так уверенно.

Мое ехидно улыбающееся лицо выбивало его из колеи.

— Не торопитесь, капитан, а то как бы не пришлось каяться потом всю жизнь, — усмехнулся я.

— Взять ее! — не выдержав, решился он.

— Стоя-а-ать!!! — приказным тоном скомандовал я.

Стражники, двинувшиеся было в мою сторону, на эту команду среагировали мгновенно. Они тоже с трудом понимали, что происходит. В трактире никто не шевелился и, по-моему, даже не дышал. Все посетители следили за небывалыми для этих мест событиями.

— Капитан, следуйте за мной, — тоном, не терпящим возражений, высокомерно произнес я и величественно пошел к двери в подсобное помещение. Пройдя немного и не услышав за собой шагов, я обернулся: — Сколько раз вас приглашать? Не делайте глупостей, а то как бы не пришлось пожалеть.

Постояв еще с минуту, он все же двинулся следом. Зайдя в подсобку и дождавшись, когда туда зайдет капитан, я прикрыл дверь и достал королевское кольцо, висевшее у меня на цепочке на шее. Не снимая, показал ему печатку. Чтобы рассмотреть, что же я ему показываю, он нагнулся и застыл. Глаза его начали медленно стекленеть.

— Я слышала, на границе солдат не хватает, — ухмыльнулся я.

Лицо капитана сначала медленно побелело, потом пошло красными пятнами.

— Но мы с вами можем договориться. — Мне доставила удовольствие его реакция. Эту скотину вообще удавить мало, но, как говорится, бизнес есть бизнес. — Вы, надеюсь, понимаете, что обязаны молчать о том, что только что видели, иначе вас ждет некоторое изменение места службы, — на всякий случай пуганул его еще раз.

Судорожно сглотнув, капитан кивнул головой. К нему стал возвращаться естественный цвет лица. Поняв, что служба на границе пока отменяется; он вытянулся в струнку и гаркнул:

— Так точно!

От силы голоса и неожиданности я отпрыгнул в сторону и, ударившись о стенку, чуть не сполз на пол. Потом сделал несколько глубоких вдохов-выдохов, открыл дверь и вышел. За мной, чеканя шаг как на параде, вышел капитан. Зал был в шоке. А компания хамов совершенно не врубалась в ситуацию. Почти дойдя до их столика, я отошел чуть в сторону, пропуская капитана вперед. Тот промаршировал мимо меня к своим солдатам.

— Кстати, капитан, я буду рада, если по вечерам маршрут патруля будет проходить рядом с моим трактиром. Трупы там убрать… шумных посетителей в тюрьму забрать… — мило улыбнулся я.

— Будет сделано! — снова гаркнул тот.

Сидящие рядом с воякой посетители трактира шарахнулись в стороны. А зачинщик скандала в пестрых одеждах уже стоял, прижимая платок к рассеченной губе, и вертел головой с совершенно тупым выражением. И тут позади меня раздался звук резко отодвигаемого стула. Не надейся, парень! Я быстро присел и с разворота двинул посохом. Как оказалось, это сотоварищ скандалиста что-то попытался предпринять, но не успел и теперь стоял, согнувшись и хватая воздух широко раскрытым ртом. С возмущенными лицами вскочили еще двое приспешников этого наглеца.

— Стоять! — рявкнув, я стукнул посохом по соседнему столу и, как оказалось, зацепил за край тарелки.

К сожалению, в тарелке еще оставалось немного каши с подливкой. Взлетев в воздух, она смачно приложилась к груди капитана прямо на том месте, куда обычно вешают медали. Да-а-а… Это называется — наградила… Все вокруг замерли, не зная чего ждать. Произойди такое с другими действующими лицами, виновного капитан урыл бы далеко и надолго, но здесь…

Ситуация была явно критическая. Каша на груди — это явное оскорбление и унижение капитана перед подчиненными. Он, конечно, не рискнет в открытую ссориться со мной, но это будет враг на всю жизнь. Надо срочно что-то делать. Пытаясь побыстрее исправить ситуацию, я обратился к залу, тыкая посохом в наглеца, вытирающего кровь с лица:

— Вы все видели, как этот недостойный член… м-м… общества, мужик… мужчина э… наглый, напал на маленькую и худую меня. Вы только послушайте, какая наглость: мужчина напал на женщину… в смысле дев…очку. А как он меня оскорблял?! Это же возмутительно! Это заслуживает нескольких месяцев тюрьмы! — Экспромты мне, как обычно, не удавались.

Зачинщики скандала при этих словах напряглись. Они-то рассчитывали денег с нас получить, а тут самим проблемы светят. Мой блуждающий взгляд зацепился за перстень на руке у главного виновника.

— Во всех событиях виноват этот тип, и потому он должен нести ответственность за них. — Я подошел к хулигану, схватил его руку и снял с нее перстенек.

Парень только немного дернулся, но отбирать изъятое не рискнул. Я же, подойдя к капитану, вложил колечко ему в руку.

— Он вручает вам совершенно добровольно этот перстень в качестве компенсации за нанесенный ущерб, чтобы вы могли почистить ваш мундир, и еще — за ваши заслуги перед родиной, — громко и четко произнес я.

Мы все дружно посмотрели на виновника беспорядков. Тот, помычав немного, согласно закивал головой. На лице капитана засияла радостная улыбка. Хм. Похоже, на деньги от этого кольца новый мундир купить можно, и еще останется.

— Рад стараться! Служу отечеству! — рявкнул громовым голосом и во всю силу легких мне в ухо капитан.

У меня чуть ноги не подкосились. В голове загудело и опустело.

— Да здравствует… — заорал капитан и слегка приостановился.

— Светлость, — на автопилоте подсказал я.

— Ваша светлость! — снова гаркнул мне в ухо капитан.

Я окосел окончательно, у меня возникло ощущение, что я в огромном гудящем колоколе. Бред какой-то! В голове гул и сквозняк, что мы тут делаем и куда дальше двигать — непонятно. Глаза мои остановились на нарушителях нашего спокойствия.

— Взять их, — командует капитан, указав на четверку бузотеров.

— И этим двоим — по десять палок, — добавляю я, указывая на особо активных.

— Так точно! — снова орет капитан, и стража идет выполнять приказ.

В этот момент до главного нарушителя доходит, во что он вляпался, и он быстро снимает и вкладывает в мою руку туго набитый кошелек, бормоча при этом извинения о своем недостойном поведении. Это сразу поднимает мне настроение. Но тут мой взгляд останавливается на друзьях нахала. Я «вспоминаю», что должен был и им что-то сказать, но не помню что. Перевожу взгляд с одного на другого, а сам в это время «ищу» разогнанные капитаном мысли. Стоящие парни быстрее меня соображают, что следует делать: снимают с поясов свои кошельки и укладывают их на стол.