Долг самурая

— Может быть, вас беспокоит что-то, не связанное с анекдотами? — спросила Ирина мягко. — Вам непонятен русский менталитет? Мне можно сказать о любых проблемах — рабочих, личных…

Произнося это, Ирина продолжала внимательно разглядывать угрюмого и рассеянного японца. В какой-то миг ей показалось, что он готов в чем-то признаться, что-то рассказать. Он даже сделал неуловимое движение, словно хотел наклониться к Ирине в невольной попытке уменьшить дистанцию между ними. Но это мгновение прошло, и лицо Рю снова стало строгим и даже угрюмым.

«Нужно ему помочь», — пронеслось в голове у Ирины.

— Рю, — прежним мягким голосом заговорила она, — я психотерапевт и храню тайну каждого пациента. Можете быть в этом уверены.

Рю едва заметно усмехнулся. Однако лицо его стало чуть теплее.

— Возможно, я к вам обращусь, — неуверенно проговорил он. — Через маленькое время. — Рю пару секунд помолчал, но вдруг наклонился к Ирине и быстро зашептал: — У меня есть одна проблема, она очень…

Внезапно он замолчал и уставился на что-то или на кого-то за спиной Ирины. Он не испугался, нет, он просто стушевался, словно поток слов, готовых излиться наружу, наткнулся на незримое препятствие.

За спиной у Ирины кто-то негромко кашлянул. Она обернулась и увидела благообразного японца лет пятидесяти. Он был высок, седовлас и, что называется, импозантен. Конечно же, Ирина сразу узнала его. Да и как не узнать человека, при одном появлении которого у всех сотрудников компании «Ти Джей Электронике» на лицах появлялась вежливая, сдержанная и слегка подобострастная улыбка, а их головы сами собой склонялись в почтительном поклоне.

Перед Ириной стоял почетный председатель русского филиала фирмы «Ти Джей Электронике» Томоаки Икэда.

4

Рю застыл в почтительном поклоне и быстро что-то проговорил по-японски. Ирина разобрала только одну фразу: «сэнсей Икэда» — а по интонации голоса Рю поняла, что это вежливое и слегка извиняющееся приветствие.

Томоаки Икэда, в свою очередь, тоже слегка наклонил голову в ответ. Затем он поклонился Ирине — гораздо глубже и почтительнее, чем своему сотруднику.

— Госпожа Ирина, — заговорил Икэда по-русски, вежливо и почти без акцента, — надеюсь, наш сотрудник не позволил себе задержать вас сверх оговоренного времени?

Ирина улыбнулась.

— Господин Икэда, это моя работа, — ответила она. — Вы же знаете, у психотерапевта ненормированный рабочий день. Иногда требуется беседа вне группы. Или, как говорят на Западе, «тет-а-тет».

Томоаки Икэда выслушал Ирину внимательно и почтительно, потом сказал:

— Госпожа Ирина, мы ценим ваш профессионализм. Но у некоторых наших сотрудников, — тут он с насмешливой улыбкой посмотрел на Рю, — всегда так много инициативы, что ее хватило бы и на троих. Впрочем, желание Рю общаться с такой красивой женщиной, как вы, мне вполне понятно.

«Ого, — насмешливо подумала Ирина. — Оказывается, многоуважаемый сэнсей господин Икэда умеет говорить комплименты женщинам. Жизнь на Западе многому его научила».

Рю что-то проговорил по-японски, затем перевел сам себя:

— Прошу прощения, я должен идти.

Он снова низко поклонился Икэде и Ирине, затем быстро взял со стула портфель и заспешил к выходу. Ирина недоуменно посмотрела ему вслед. Такого поспешного бегства от японца она не ожидала. Видимо, авторитет Икэды был столь могуч, что давил на хрупкие плечи бедняги Рю.

— Я помешал вам, — вежливо сказал Икэда. — Но это случайно. Я не ожидал, что вы так поздно… — Тут он замялся, подыскивая нужное русское слово, после чего договорил: — Засидитесь.

— Я сама этого не ожидала, — честно призналась Ирина.

Икэда внимательно вгляделся в ее лицо.

— Вы устали, — сказал он участливо. — Я попросил Хироси сделать нам чаю. Она сказала, что вы любите зеленый чай с кусочками сушеных осенних фруктов.

— Это правда, — отозвалась Ирина. — Спасибо за заботу.

— Долг мужчины — облегчить женщине жизнь, — сказал Икэда. — Ведь это и называется «галантность», не так ли? Прошу вас за стол, госпожа Ирина. Чай сейчас принесут.

Они сели за стол, и почти тотчас же секретарша Хироси внесла бамбуковый поднос с чайником, чашками и конфетами.

— Спасибо, Хироси! — поблагодарила ее Ирина. Хироси мягко обронила что-то по-японски и удалилась.

Ирина не без удовольствия принялась за это неожиданное чаепитие. Чай, как и следовало ожидать, оказался великолепен. Сам Икэда пил чай с морскими водорослями.

— Как вам наши сотрудники? — поинтересовался Икэда.

— Очень интересные и умные люди, — ответила Ирина. — Работать с ними — одно удовольствие.

Икэда кивнул. Отхлебнул чаю и сказал:

— Для некоторых из них русская культура еще непонятна. — Тут он сдвинул для пущей серьезности брови и добавил: — У нас в Японии все иначе. Общение, работа. Многие вещи просто невозможно объяснить. Ума не приложу, как вы… выкручиваетесь.

Произнеся сложное русское слово, Икэда удовлетворенно улыбнулся.

— Как сказал Роберт Фрост, «улыбка не требует перевода и понятна на любом языке», — ответила Ирина. — Все мы люди, а значит, способны друг друга понять.

— Да, вы правы, — подтвердил Икэда. — Хотя иногда путь к пониманию долог и тяжел. Я не сразу привык к России. Поначалу меня все здесь удивляло и даже… раздражало. Я даже нанял специального человека, который разъяснял мне то, чего я не понимал. Он всюду ходил со мной — в магазин, в театр, в кино. Иногда я брал его даже на переговоры.

— Но теперь-то вы почти москвич, — весело заметила Ирина. — У вас даже появился московский акцент.

— Правда? — Икэда тихо засмеялся. — Что ж, может быть. Но людям с моим разрезом глаз ходить по улицам трудно. Недавно компания подростков крикнула мне, что я «китаёза». И еще — чтобы я убирался домой, к себе в… Как же они сказали? — Икэда на секунду задумался и усмехнулся. — В Чучмекистан!

Ирина неловко повела плечами. Ей было стыдно за своих земляков. К расистскому хамству невозможно привыкнуть. И самое обидное, что с этим ничего нельзя было поделать.