Долгая дорога домой

Аликай занес кинжал, целя себе в сердце.

Эния завизжала от злости и страха и осела на пол, глотая рыдания.

— Ты сумасшедший, — прорыдала она, — и наш хозяин тоже сумасшедший. Все вы тут психи.

Ее трясло словно в ознобе. Господи она столько не плакала за всю свою жизнь как наревелась с тех пор, как повстречала Айка. Перед ее лицом мелькнули испуганные черные глаза и она лишилась чувств.

Очнулась она в чьей-то постели, но точно не своей. Над ее кроватью балдахин был розовым. Здесь же над головой колыхалось море золотистого шелка. За окном стояла лунная ночь. Серебряный лунный свет разбавили два неярких светильника, едва добавивших света. Аликай сидел рядом, держа ее за руку, ее спутника нигде не было видно.

— Он ушел? — Ее голос оказался тихим как никогда. Истерика отняла последние силы. И все чего ей хотелось в этой жизни, это лежать в постели и чтобы никто ее не беспокоил. Эния была согласна голодать и не мыться, только бы не видеть даже слуг.

— Да. — Его ответ тоже прозвучал на удивление тихо.

— Но он вернется?

— Только если ты этого захочешь. — Смущенный взгляд в сторону.

— Парень, что с тобой? Ты, это выбрось все нездоровые мысли из головы, слышишь, я тебе запрещаю даже думать о самоубийстве. Может мы теперь и подневольные птицы, но убежать никогда не поздно. Опыт по части убегания у меня уже есть, а твоя помощь придется как нельзя кстати. К тому же, что я скажу Гэрису? Как объясню, что не уберегла столь ценное имущество.

По мере того как она говорила, серебряные брови медленно ползли вверх, а когда достигли краешка волос, так там и остались. Не сказав ни слова, он положил прохладную ладонь ей на лоб, оттянул веки, заглянув в глаза, пощупал пульс и в полном недоумении посмотрел на нее.

— Эния ты о чем? Какая неволя? Какой побег? И вообще при чем тут мой дядя? Он понятия не имеет ни о каком Гэрисе, ни о том, что произошло между нами этим летом.

Эния закрыла его рот ладошкой.

— Все, не говори больше ничего, иначе я сойду с ума вместе с вами. Можно я немного посплю, а поговорим после?

— Спи, конечно. — Он подорвался с постели. — Тебе шторы закрыть?

— Не надо. Красиво.

Айк приглушил светильники и ушел. Оставшись одна, Эния долго не могла уснуть. Суматошные мысли мелькали в голове перемешав события прошедшего дня в полную кашу. Сознание еще не до конца, освободившееся от действия наркотиков не желало выдавать цельную картину. Какие-то события виделись ярче чем другие, но ни как не могли быть правдой. Вот например, поведение Айка в этом доме. Хозяин купивший их обоих, на поверку оказался дядей. Мало того, что приволок их в свой дом, так еще умудряется просить разрешения, чтобы войти в комнату в собственном доме. Чем не бред, ан нет, по яркости претендует на то, что бы быть правдой. И так со всем.

Устав бороться с собственными мыслями, Эния позволила им течь своим чередом. А сама стала наблюдать за ними, как бы со стороны. Потихоньку сознание успокоилось, очистилось от беспорядочного мельтешения и голова наполнилась знакомой вибрацией и тихим гулом, предвещающим, что где-то совсем рядом, находится очень мощный магический источник. Как сомнамбула она выбралась и кровати. Забыв обо всем, даже о том, что разгуливать по чужому дому в ночной рубашке не прилично, Эния пошла на зов магии. Ноги сами несли ее по темным коридорам. А в голове торжественно нарастал гул, превратившийся в настоящий рев, когда она остановилась посреди огромного двора, залитого лунным светом в двух шагах от колодца. Гул шел именно из него. И Эния пошла на зов. Ей было жизненно необходимо напиться этой воды. Магический источник вновь наполнит ее силой, вернет к жизни, подарит былое могущество. Всего-то надо нагнуться и зачерпнуть воды.

Рывок она почти не почувствовала из-за сильного гула и дрожи в теле. А когда ее потащили прочь от колодца, она закричала и стала вырываться с откуда взявшейся силой.

— Пусти меня! — Визжала она, царапая ногтями голую спину мужчины. — Я тебя ненавижу! Пусти, я сказала, ты не понимаешь, что делаешь, мне надо туда, мне нужна эта вода! Да пусти, же ты!

Он не реагировал ни на ее крики, ни на боль в окровавленной спине, продолжая нести извивающуюся девушку назад в дом. Ударом ноги он отворил двери спальни и бросил ее на кровать.

Айк подскочил от неожиданности, широко распахнув сонные глаза.

— Дядя? Что ты здесь делаешь?

— Если не можешь уследить сам за своей женщиной, привяжи ее к чему-нибудь, и спи дальше.

Грозный рык заставил вздрогнуть стены и покачнуться пламя в светильниках.

— Она за малым не прыгнула в колодец Милостивой Госпожи.

Пока старший выговаривал младшему, Эния тихо сползла с кровати и попыталась выскользнуть из комнаты. Но тут уж ее поймал Айк. Схватив ее поперек талии, он благодарно кивнул родственнику.

— Спасибо, дядя, я не забуду твоей услуги.

Мужчина кивнул и оставил племянника одного.

— Эния, Эния, что же мне с тобой делать, не привязывать же в самом деле.

Сонный, немного растрепанный, Айк выглядел таким милашкой, что ей вдруг захотелось его поцеловать, что Эния и сделала. Айк вздрогнул от ее неумелого поцелуя, и с шумом выдохнув, потащил с собой к ближайшему шкафу. Достав из него несколько шелковых шарфов, которые носил на талии, он все так же молча потащил ее к кровати и принялся привязывать к стойкам балдахина. Сообразив, что уловка не удалась, и скоро ее свяжут как котенка, Эния принялась кричать и вырываться, в попытке освободиться. В результате чего получилась настоящая драка. Пока, Айк привязывал ей руки, она умудрилась заехать ему коленкой по самому чувствительному месту. Он со стоном повалился на бок, благо ее руки были уже крепко привязаны.

— Ты выродок, а не мужчина. — Кричала она. — Я лучше умру, чем останусь в твоей спальне хотя бы минуту.

При этом она еще и лягалась, умудрившись подбить ему пяткой глаз. Мужская гордость взыграла в нем. Кровь вскипела, ударив в голову и одним ударом наотмашь, он отправил ее в беспамятство.

Просыпаться было больно. Болело все тело, причем с ног до головы. Застонав, Эния попыталась перевернуться на живот с онемевшей спины и только сейчас сообразила, что крепко связана. Замерев от страха, словно мышонок, она вжалась в подушки, силясь вспомнить вчерашний день. Все было словно в тумане. Какие-то лица мелькали, события, но ничего конкретного, что бы объяснило ей ее теперешнее состояние. Вытянув шею, она выглянула из-за балдахина. В спальне никого кроме нее не было. За окном давно наступило утро. Судя по гулу голосов, в доме встали все, кроме нее. Что же делать? В туалет надо так, что мама не горюй. И как назло никого нет поблизости, чтобы позвать на помощь. А была не была.

— Помогите! — заорала она во все горло. — Помогите же кто-нибудь!

На ее крики прибежала перепуганная служанка, а увидев ее вообще впала в ступор.

И Эния ее прекрасно понимала. Связанная, с разбитым лицом, засохшей кровью под ногтями, в порванной ночнушке, она выглядела как типичная жертва насилия.

— Помоги мне встать. — Попросила она уже своим голосом, и придав своему лицу самое жалостливое выражение, пустила слезу. — Пожалуйста.

Мизансцена получилась в стиле Айка. Служанка купилась и с горестными причитаниями кинулась отвязывать ее от постели. Почуяв свободу, Эния машинально потерла запястья. Даже под следами от веревок явственно виднелись следы сильных мужских рук. Служанка запричитала громче и помогла ей доползти до купальни.

Это была не ванная комната, как у нее дома, а настоящая купальня. Огромный зал, столь же роскошный как и весь дом. В центре круглый бассейн, заполненный теплой водой от которой медленно поднимался пар. У стен мраморные лавки для отдыха. Два душа, один стоячий, другой с мраморной скамейкой. Вход в купальню был из каждой гостевой спальни и отдельный для слуг и банщицы, ведущий в служебные помещения (это ей все любезно рассказала служанка, сама бы ни по чем не догадалась зачем здесь столько дверей). Эния решила, что для купания стоя она не готова и заняла душ со скамейкой. Служанка включила теплю воду, помогла ей вымыться, так как руки и ноги продолжали дрожать, а потом позволила погрузиться в бассейн и оставив блаженствовать, ушла обещая принести завтрак.