Долгая дорога. Зов Вора

Вот только не надо этого, пожалуйста! Все мои предыдущие ощущения основывались только на одном. На том, что Хромов накладывал на меня какое-нибудь заклинание.

Он опять что-то сделал со мной, или это уже паранойя? А что он мог? Выследить меня? Вряд ли, если только не придумал, как Зов обойти. Может обратно тянет, как было с помощью компаса? Прислушалась к себе. Вялая, разбитая, нет сил даже перевернуться на другой бок, Голова трещит так, словно еще чуть-чуть и мозг наружу, выплеснется, но никакой необъяснимой тяги вернуться обратно в Нерлишь нет. Что же тогда? Прибить меня решил? Так ему для этого лишь бровью повести достаточно. Миг, и нет Лавровой Ольги Евгеньевны.

А что, если мое плохое самочувствие- результат его воздействия? Ведь, ни с того ни с сего, разболелась в самый неподходящий момент, и становится все хуже! Решил пойти по пути Амаль и взять меня измором с помощью болезнетворного заклятия? Ну, это уже совсем низко! Хочет, чтобы померла в страшных мученьях? Сомневаюсь, какой для него толк в том, что я откинусь где-нибудь в захолустье? Правильно никакого! Ни позлорадствовать не сможет, ни танец победный на моих останках исполнить. А вот на попытку задержать, остановить, более похоже. Сделать так, чтобы я с места не могла от слабости сдвинуться.

Чувствовала, что права, что болезнь эта моя, будь она неладна, имеет под собой магическую основу, и от этого становилось совсем тоскливо. Настолько, что захотелось забраться с головой под одеяло, вернее под походный плащ и тихонько помереть. Блин, как же противно все это. Вот уж такого от него не ожидала, ни смотря не на что. Не по-мужски как-то, низко и подло. Не мог он так поступить.

Хотя с чего я взяла, что не мог? Все пытаюсь отбелить его сама перед собой? Оправдать? Приписать те качества, которых у него нет, но которые мне так хочется в нем увидеть? Да, когда ж я повзрослею и начну мир воспринимать не через розовые очки, а таким как он есть?

От тяжких дум меня отвлекло появление Вики. Подруга выглядела как-то странно, взъерошенная, растрепанная с диким блеском в глазах.

– Проснулась?
– кинула она не то раздраженно, не то обрадовано.

Вместо ответа я лишь медленно моргнула

– Как самочувствие?
– поинтересовалась она, присаживаясь рядом со мной и кладя прохладную руку на лоб,- да ты вся горишь!

Вика бросилась к рюкзаку в поисках аптечки, а я смогла собрать все свои силы и прохрипела:

– Не надо, все равно не поможет.

– Почему?
– она замерла, удивленно глядя на меня, и я заметила, как у нее руки ходят ходуном, словно приступ тремора.

Я промолчала, лишь покачав головой

– Опять Саша?- горько поинтересовалась подруга, и рюкзак с тихим стуком упал из ее рук на пол.

– Саша.

– Да что ж он творит?- Виктория заметалась по комнате, заламывая руки,- я не понимаю...

– Вик, что с тобой?- спросила, подозрительно наблюдая за ее броуновским движением.

Подруга остановилась спиной ко мне и сразу как-то сникла, безвольно опустив пуки вдоль тела.

– Вик?

Она медленно повернулась, глядя на меня несчастными глазами:

– Оль, прости меня.

– За что?

– Я...я...я чуть не бросила тебя сегодня.

Почувствовала, как внутри шевельнулось что-то странное. Она не может меня бросить! Это же Вика, мой самый близкий человек!

– Я всю ночь не спала. Лежала и злилась. Не этот мир, на тебя, на Хромова. На то, что приходится постоянно бродить по лесам, что ночуем в этой клоаке. На все, в общем,- она подошла к кровати, тяжело опустилась и спрятала лицо в ладонях,- утром встала и поняла, что хочу все послать к чертям собачьим, что хочу горячую ванну и мягкую постель. Хочу повернуть назад! Я решила уйти пока ты спишь, тихо выскользнула на улицу, села на Марусю и понеслась в обратном направлении. Не знаю, что на меня нашло, безумия какое-то.

Та-а-а-к, что-то мне это напоминает!

– И с чего это ты решила вернуться ко мне?

– Знаешь, это как обухом по голове пришло. Я мчалась вперед, не заметила низко свисающую ветку, и меня выбило из седла. Мне кажется, я даже сознание ненадолго потеряла. Когда очнулась, то пришла в ужас от своего поступка и поспешила обратно, благо лошадь осталась рядом после падения,- она чуть не плакала, когда рассказывала о своих утренних похождениях,- я чудовищная подруга, меркантильная гадина, думающая только о своем комфорте. Оль, прости меня, пожалуйста. Мне очень хотелось вернуться домой, мне даже сейчас этого хочется так, что зубы сводит!

Я устало прикрыла глаза. Что же ты делаешь, Черт Сероглазый?! Напрямую, без лазуритового компаса не смог до меня достучаться, так Вику решил обратно тащить, зная, что мы с ней не разлей вода.

Задумавшись, не заметила, как плечи подруги начали мелко подрагивать:

– Вик, ты плачешь чтоли?
– удивленно поинтересовалась, чисто механически отметив, что мгла из углов уже добралась до середины комнаты.

– Нет, -она отчаянно замотала головой, старательно отворачиваясь от меня.

– Ты это заканчивай. Рыдать и соплями захлебываться - моя прерогатива, а ты у нас дама стойкая, без истерик.

– Оль, ты не представляешь, как я перед тобой виновата,- снова завела она свою пластинку.

– Вик, ты просто шла на маяк, который Хромов в этот раз настроил на тебя!

Она резко повернула ко мне свое заплаканное лицо:

– Что?

– У тебя ведь непреодолимое желание двигаться в каком-то конкретном направлении? Просто чувствуешь, что тебе надо именно туда, а все остальное не имеет значения?

Викуля рассеянно кивнула:

– Поздравляю, теперь ты знаешь, что это такое, когда на тебя накладывают заклинание, диктующее что делать,- невесело усмехнулась я. Белая пелена подбиралась все ближе, она уже клубилась вокруг Вики, плавно обтекая ее с двух сторон. Вика ей не нужна, она пришла за мной. Очередная "шутка" со стороны Хромова? Не удивлюсь, если это действительно так,- и раз это чувство усиливается, значит, Саша уже где-то на подходе.

– Да как он посмел?
– все, Виктория взорвалась,- ты опять пошевелиться не можешь, я мчусь куда-то, сломя голову и ничего толком не соображая! Сколько можно издеваться над нами?

Она вопила что-то еще, обещая ему долгую и мучительную смерть, но я уже почти не слышала. Пелена окружала со всех сторон, закрывая обзор, приглушая все звуки. Все плотнее и плотнее, пока, наконец, полностью не сомкнулась вокруг меня.

В этот раз я оказалась в светлой пещере с такими высокими потолками, что они терялись где-то на недоступной взгляду высоте. Пола не было видно, плотная белая пелена клубилась, достигая моего пояса, стелилась, лениво перекатываясь и поднимаясь по каменным стенам, выбеленным временем. Я стояла в нерешительности, не зная, где я, что мне делать, в какую сторону идти.