Долго и счастливо

– Если вы считаете, что это возможно…

– Я знаю, что это возможно.

Он был удивительно терпелив, когда показывал Камилле, как садиться на лошадь и управлять ею. Сначала девушка испытывала страх, сидя на высокой спине Мармеладки, но вскоре, следуя советам графа, она почувствовала себя увереннее. По натуре Камилла не была робкой и пугливой, но ей казалось, что невозможно за короткое время добиться успеха. А попасть в глупое положение перед изысканным обществом ей не хотелось. Но час езды под умелым руководством Филипа вселил в нее надежду, что она сможет успешно выдержать этот день.

– Мы с вами не станем ждать полудня, когда остальные приедут в Уэсткотт-Парк, мы выедем пораньше и встретим гостей у озера, – сказал Филип, наблюдая, как Камилла ездит шагом на Мармеладке по двору возле конюшни. У нее хорошие осанка и посадка, с одобрением отметил он, и она больше не выглядит до смерти перепуганной. – Таким образом, – объяснил он, – вам придется только возвращаться домой в обществе, а для этого у вас уже достаточно практики верховой езды.

– Отличная идея! – Камилла благодарно улыбнулась ему. – Надеюсь, вашим гостям не придет в голову ехать галопом?

– Я прослежу за этим, – мрачно пообещал граф. – Но если даже это и случится, то мы отстанем. Никто не увидит ничего необычного в том, что влюбленная парочка хочет побыть некоторое время наедине. Представляю, как Бриттани будет мучиться от ревности!

По-видимому, такая перспектива ему очень нравилась. Камилла кивнула и похлопала Мармеладку по шее. «А почему бы и нет?» – сердито подумала она. В конце концов, именно ради этого и затевается весь спектакль!

Вскоре появился Джером, ведя под уздцы крупного вороного жеребца графа. «Капризный дьявол по кличке Сатана», – так назвал его Филип.

Если она и обратила внимание на то, с какой грацией граф Уэсткотт вскочил на своего горячего жеребца, с какой легкостью он властной рукой управляется с животным и какие у него широкие плечи под коричневым сюртуком, то не подала виду. Решительно поджав губы, с потемневшим, сосредоточенным взглядом, она пустила Мармеладку шагом рядом с Сатаной, и они двинулись к озеру.

Стоял чудесный день, и Филип поддерживал с ней непринужденную беседу, указывая на разные интересные места, попадавшиеся им по дороге. Сады, цветники, лабиринт и тщательно подстриженные лужайки Уэсткотт-Парка – все вызывало у Камиллы восхищение.

«Я бы с радостью провела здесь всю жизнь», – подумала девушка, наслаждаясь пением птиц и великолепным зрелищем небесного купола, раскинувшегося над мирной сельской местностью, подобно ярко-голубому шатру.

Когда они добрались до намеченного места пикника, ее охватил еще больший восторг.

– Ох, как чудесно! – воскликнула Камилла с неподдельной радостью. На расстоянии нескольких ярдов от них сверкало на солнце озеро. Пара лебедей безмятежно скользила по его серебристо-голубой поверхности. Сама поляна заросла густой мягкой травой, в центре ее живописно раскинулся одинокий старый дуб. Среди низкого кустарника и камней прыгали белки, воздух был полон птичьих трелей. Она знала, что Шарлотта должна привезти с собой съестное для пикника – холодных цыплят, хлеб, сыр и пирожные, и ее энтузиазм еще усилился. Особенно теперь, когда она так удобно чувствовала себя на Мармеладке.

– А что находится за той оградой? – спросила Камилла, указывая на низкую кирпичную стену с южной стороны озера.

– Пастбища. Они располагаются значительно ниже и сильно заболочены. Туда ездить не советую, если только вам не нравится шлепать по грязи.

Камилла увидела, как он легко соскочил с седла, и спросила:

– А как я слезу?

– С моей помощью. – Граф улыбнулся, поднял руки и осторожно спустил ее на землю. Руки у него были сильные и крепко сжимали ее за талию, когда он опустил ее на мягкую траву.

– Как щиколотка? – осведомился он, и Камилла обратила внимание на то, что он так и не убрал рук с ее талии.

– Гораздо лучше, я уже почти не чувствую боли.

– Хорошо.

Он все еще не убирал рук с ее талии. Напротив, его объятия стали еще крепче, он старался притянуть ее поближе к себе. Камилла затрепетала, чувствуя опасную близость мужского тела. Его чистый, пряный запах привлекал ее; она инстинктивно уступила силе его рук, неотрывно глядя в смуглое, притягательное лицо, в глаза, так пристально всматривающиеся в нее.

– Милорд… – начала она совсем не таким твердым голосом, как хотела, но он лишь покачал головой и прижал ее к себе еще сильнее.

– Филип. Скажите это, Камилла.

– Филип – что это значит? Не думаю…

– Вот и хорошо, и не думайте. Я уже сам обо всем подумал. Гости скоро будут здесь, и мы должны разыграть перед ними небольшую любовную сцену.

Сердце Камиллы бешено забилось.

– Вот как вы это называете? – выдохнула она.

Граф рассмеялся низким, хриплым смехом, от которого в ее жилах вспыхнул огонь.

– Я хочу, – тихо продолжал он, – чтобы Бриттани застала нас в момент поцелуя. Ну же, это всего лишь часть нашей договоренности, клянусь вам. Но станет очень эффективным оружием, если правильно все сделать. Вы позволите?

Нет. Она должна ответить «нет». Это неприлично, глупо, даже опасно. Целоваться с мужчиной, чтобы заманить в ловушку другую женщину? Это безумие! И все же, когда она смотрела в эти сверкающие глаза, серые, как рассвет, нечто неподвластное ей дрогнуло и расцвело в ней пышным цветом. Сердце забилось от предвкушения, и она поймала себя на том, что смотрит на его чувственный рот. Камилла помнила тот поцелуй в беседке и, Боже правый, ей хотелось еще.

– Вы уверены, что это необходимо?

– Абсолютно уверен.

Внезапно послышался топот копыт, и, оглянувшись, они увидели группу всадников, скачущих к ним по парку.

– Бриттани, вы как раз вовремя, любовь моя, – пробормотал граф с коротким смешком и еще ближе привлек к себе Камиллу. Руки его скользнули по ее затылку, прижимая крепче. Он нагнул голову и поцеловал ее со всем пылом необузданной, пламенной страсти.

Он, наверное, воображает, что целует Бриттани, подумала Камилла, чувствуя, как его рот настойчиво ищет ее губы, а сильные руки крепко обнимают ее. Потом она уже ни о чем не думала. Его восхитительно пылкие губы слились с ее губами, и Камилла ощутила, как земля уходит у нее из-под ног.

Его руки сжимали ее все сильнее, скользили по ее плечам и спине, обжигая своими прикосновениями. Инстинктивно ее руки обвились вокруг его шеи, и Камилла страстно ответила на его поцелуи. Прошла тысяча лет или одно мгновение, – она не могла сказать, – когда рядом раздался небрежный, спокойный голос Бриттани:

– Марчфилд, кажется, у нас входит в привычку вторгаться в самый неподходящий момент. Покорно просим прощения, Филип.

Граф отпустил Камиллу и медленно поднял взгляд. Все еще ошеломленная после горячих, страстных поцелуев, девушка с восхищением отметила выражение удивления, которое так правдоподобно изобразил граф на своем лице. Без малейшего смущения он поздоровался с группой молодых людей, спешившихся неподалеку от них.