Долгое лето

Алсаг склонил голову, голос его прозвучал смущённо.

– Я ничего не помню о своём доме, Фррисс. И не знаю, вспомню ли когда-нибудь. И я по-пррежнему боюсь неизвестности. Когда я буду знать, куда иду - я найду доррогу. Пррости, Некрромант, но твоя трропа никуда меня не прриведёт...

– Тебе виднее, Алсаг, - вздохнул Нецис, вглядываясь в черноту камня.
– Та-а... одной дорогой меньше. Осталось проложить только две. Теперь твоя очередь, Фрисс... Кита и Алсаг пойдут за тобой. Не бойся туманов, держи глаза открытыми. Когда сумрак развеется, ты будешь стоять на золотой пристани под щитами из чешуй Уэй Киаукоатля. Ты рассказывал о многих местах на Великой Реке, но это - самое приметное.

Дымок над агатом замерцал, наполняясь зелёными и синими искрами, потом вспыхнул тёмным золотом. Туман выгибался волнами, и коридор тянулся сквозь полумрак - и казалось, будто вокруг вздымаются тёмные воды. Нецис посмотрел на Речника и кивнул, указывая на тропу. Фрисс растерянно мигнул.

– Подожди... Нецис, ты что же, не идёшь с нами?!

Некромант покачал головой. Фрисс мигнул ещё раз.

– Но почему? Ты не поверил мне, тому, что я говорил о Реке? Или опасаешься Короля Астанена, что он будет мстить за прошлогоднюю войну и за Чёрную Бурю? Даже не думай об этом. Никто не посмеет тебя обидеть! Моя пещера для тебя всегда открыта, хоть на зиму, хоть на десять лет... и я сам отведу тебя к Астанену и расскажу, что ты - благороднейший из магов...

– Я ценю твои старания, Фрисс, но тем не менее...
– Нецис вздохнул и отступил на шаг, кутаясь в туман.
– Прощай, Красный Речник. Если повелитель случая сведёт нас вновь на дорогах живых, я буду очень рад встрече. Надеюсь, Фрисс, ты будешь вспоминать меня и это лето не с ужасом и без отвращения.

Фрисс мотнул головой и шагнул к нему. Туман путался в ногах, как хищная лоза, но Речник подошёл к Некроманту и протянул ему руку.

– Я тоже буду очень рад. Спасибо за этот путь... и за мою жизнь, - Фрисс бережно прижал к груди ледяную белую ладонь.
– Это было славное лето - и славный поиск, и легенды о нём ещё сложат. Множество легенд о тебе, Нецис Некромант. Если Аойген всё-таки выведет тебя к Реке - моя пещера по-прежнему ждёт тебя и будет ждать, пока не обрушится.

Нецис высвободил руку, несколько мгновений смотрел на неё, а потом тихо вздохнул и прижал Речника к себе. Холодом тянуло от чёрной кольчуги и серебристо-белой кожи, но Фрисса этот холод уже не обжигал.

– Тебе пора идти, Фрисс, - сказал Некромант через пару мгновений.
– Тебя ждут. Отправляйся, пока путь свободен. Я же пойду туда, где меня не ждёт никто. И в этом единственная моя надежда. Илкор ан Ургул!

– Мирных тебе зим, - прошептал Речник, глядя на сомкнувшийся туман. Что-то мелькнуло пару раз за сплетением белых и чёрных волокон, но мгла быстро скрыла путника.

– Речник Фрисс...
– Кита осторожно тронула его за рукав, и ткань затрещала в костяной клешне.
– Тут очень опасно. Пойдём быстрее...

– Ничего не бойся, Кита Элвейрин, - Речник глубоко вдохнул и выпрямил спину.
– Не отходи от меня. Скоро мы увидим Реку.

***

– И какой результат?
– Гедимин выжидающе посмотрел на Огдена.
– Образцов хватило для изучения?

Сармат кивнул. Его глаза были темнее, чем обычно.

– Да, командир. Опыт можно считать завершённым, образцы я уничтожил. Результат... предположения подтвердились, Гедимин. Кровяные тельца подопытных знорков - это эа-клетки. Отличия очень малы. Думаю, правильно будет называть их эа-тельцами...

Ликвидаторы, обступившие их, чтобы ничего не пропустить, встревоженно переглянулись.

– Они образуются при поражении костного мозга ЭМИА-излучением... сходные процессы вызывают образование эа-клеток, - продолжил после недолгого молчания Огден.
– Но в организмах знорков они не объединяются, не заражают и не пожирают здоровую ткань. Я провёл опыты... эа-тельца очень неустойчивы, срок их жизни мал, вне организма носителя они не выживают. Но... это эа-клетки.

Он покачал головой. Гедимин кивнул, задумчиво глядя на экран его передатчика. Пара "усов" прибора была погружена в передатчик Древнего Сармата, с тихим свистом они обменивались информацией.

– Архивы Ураниум-Сити, - негромко сказал Гедимин, не выходя из задумчивости.
– Но насколько они доступны... Я не силён в биологии, но такое сходство должны были заметить раньше. Если были исследования, то Кронион Гварза обязан был в них участвовать. Когда он прибудет...

Сарматы сгрудились теснее, нетерпеливо прислушиваясь, но Древний замолчал, покосился на них и спросил уже ровным голосом:

– Что со зноркой? Интересный объект для исследования?

Огден нахмурился.

– Командир, это не объект для исследований. Газовая дезинфекция недостаточно надёжна. Я настаиваю на нейтронной - как для знорки, так и для её животного.

Ликвидаторы снова переглянулись. Кэрс Рахэйна попытался качнуть головой, и пластины его шлема громко заскрежетали. Огден вздрогнул и сердито посмотрел на него.

– Уверен?
– отрывисто спросил Гедимин. Сармат-медик молча кивнул.

– Нет, - Древний поднял руку, пресекая возражения.
– Это неоправданная мера. Достаточно изолировать их до весны. Эа-клетки за такой срок наверняка погибнут. Чтобы никто из вас не подвергался опасности заражения, я сам доставлю знорку и её животное на Восточный Предел. Сегодня же.

– Командир, - Кэрс Рахэйна слегка оттеснил Огдена.
– Ты нужен здесь. Я донесу их до ближайшего поселения Реки.

– Нет, Кэрс Рахэйна, - качнул головой Гедимин.
– Моя защита более надёжна. Вернусь так быстро, как только смогу. Кто и где в последний раз видел этих знорков?

Глава 50. Воды смыкаются

– Астанен вечером заходил на ужин, - сказал менн Морнкхо, покачиваясь на хвосте, и праздничные стеклянные чешуи и капли, нанизанные на десятки нитей, звенели в его волосах. Рядом с ними сверкали блестящие многоцветные перья - перья древесных змей из далёкого Нерси"ата.

– Как он?
– встрепенулся Речник, забыв на время даже о полном блюде печёных ракушек и о последнем куске жареного Листовика. Прошло уже девять дней с тех пор, как ледяные туманы мира мёртвых расступились, и Фрисс шагнул на золотую набережную Венген Эсы, и его лица коснулся мокрый речной ветер... но до сих пор ему казалось, что вот-вот туман сомкнётся, и Листовик превратится в пропахшую болотом солонину, а кислуха в чаше - в гнилую воду Нерси"ата. Под столом растянулся Алсаг, такой сытый, что едва мог шевельнуться, и осушивший три полные чаши - но он вздрагивал, если нога Фрисса переставала касаться его бока, и Речник старался не отстраняться.

– Ему лучше, - качнулся на хвосте Морнкхо.
– Это заметнее с каждым днём. Ты видел - он снял почти все повязки?

– Хорошо!
– радостно усмехнулся Речник.
– Да не коснутся его болезни!

Он поднял чашу и отпил, сколько смог. Алсаг под столом согласно муркнул. Трое Речников на соседней скамье зашевелились и потянулись было к Фриссу, но сердитый взгляд менна заставил их сесть обратно.

Фриссу повезло - он прибыл в Замок, когда все Речники были на участках... но и Астанен проявил милосердие - он не объявил общий сбор. Фриссу предстояло ещё рассказать о своих путешествиях множеству Речников, всем, кто соберётся на Острове Аста в середине осени. Но сейчас только начинался месяц Элани, и у всех были дела... у Фрисса - тоже.